Безумно холодный
Шрифт:
— Я отлично работаю один, и тебе это известно, — после длинной паузы сказал Хокинс. Его не обрадовало бы даже расстояние в миллион миль между собой и этой заварухой, но Дилан был прав. Он не мог просто уйти. Не сейчас. Но ему не хотелось, чтобы Дилан ехал в Южную Америку без него. Крид лежал в больнице, и он остался единственным оперативником, подготовленным к работе в джунглях.
— Окей. Я позвонил генералу Гранту — он собирается копнуть поглубже и попытаться разузнать, кому понадобилось наше присутствие на той вечеринке. Он свяжется с тобой, как только появится
— Нет. — Хокинс сел немного прямее. — Паршивая идея.
— Я бы запросил атаку с воздуха, если бы мог, — сказал Дилан, — но не думаю, что американский посол меня поддержит. Нефтяные компании — возможно. Они мечтают подорвать ублюдков-леваков к чертям собачьим, но пусть они и владеют половиной колумбийской армии — они ей не управляют.
— Наш малыш — это уже не целые сто процентов. — Проклятье, да от Кида, наверное, осталось меньше пятидесяти. Или вообще десять, и им управляет только жажда крови, а не мозги, что было прямым путем к смерти. Он был молод и крут — лучший стрелок в ОПО, но они привезут кости его брата домой в мешке, если, конечно, повстанческие силы их отдадут.
Хокинсу нужно было быть в Колумбии. Он не хотел, чтобы Дилан и Кид шли на повстанцев без него, особенно с морпехами, которые получили приказ выдвигаться оттуда. Господи, эта операция вышла за пределы любых инструкций, и они останутся без подкрепления, когда морпехи уйдут — а они уйдут.
Оперативники ОПО были незаменимы. В этом состояла суть их существования, но никто не мог позволить себе связать мертвое тело с операцией засекреченного отряда, в случае паршивого финала.
— Возможно, тебе стоит подождать меня. Дай мне два дня разобраться со всей этой хренью: Неудачей, Ботаническим Садом…
— Неудача? — прервал его Дилан, коротко рассмеявшись. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не называешь ее так в лицо.
Проклятье. Он только что именно это и сделал. Да не в том суть.
— Я могу быть в Колумбии в воскресенье вечером.
— А Катя Деккер? — спросил Дилан. — Она увязла в этом по уши.
— Проще простого. Если к воскресенью в поле нашего зрения не появится подозреваемый, мы передадим все, что имеем лейтенанту Брэдли. Я перекинусь парой слов с Алексом Чэнгом и посажу их с… — На долю секунды он замолчал. — …с мисс Деккер в самолет на Вашингтон.
— Отправим обратно к мамочке? — спросил Дилан.
В общем, да.
— Да, — ответил он.
— Уверен, из сенатора получиться отличный телохранитель.
— Она определенно готова к такой работе, — сказал Хокинс. — Она как Дарт Вейдер. В Шанель.
— Ну, образ определенно захватывающий — и поразительно точный, — послышался голос Дилана. — Но, думаю, ты чрезмерно оптимистичен насчет утра воскресенья. Тебе придется доверить это дело мне и морпехам, Супермен.
Супермен. Точно. Хокинс чертовски хотел бы действительно бытьСуперменом.
—
— Да, — он зарылся рукой в волосы. — Мне не следовало оставлять его, не ради этого, и неважно, от кого исходил этот приказ.
— Мы оставили с ним целый отряд морпехов — он ведь не один. А если бы мы с тобой не следовали приказам, то оказались бы в Ливенворте со списком преступлений длиной в милю. Тебе это известно так же хорошо, как и мне.
Да, он об этом знал. Цепочка вышестоящих ОПО была короткой, но жесткой, как и любое ответвление структуры военных сил, и «спасибо, но нет» как вариант без особых последствий в ней не рассматривалось.
— Перед отъездом я поговорю с лейтенантом Брэдли. Дай мне полчаса. Я заеду в галерею к Чэнгу по дороге на Стил-Стрит и дам тебе знать, что она накопала. Хочешь, я подключу Скитер?
— Нет. — Что за глупость? Хокинс мог порасспросить денверского арт-дилера и ее голубого секретаря и без поддержки Скитер. Он сомневался только в одном: сможет ли он проделать это без сигареты? Видимо, нет: не сегодня и не с этим арт-дилером. Кроме того, моральная поддержка не относилась к сильным сторонам натуры Скитер.
Возня с электронными прибомбасами Кида, граффити и двигатели внутреннего сгорания были ее сильными сторонами.
На самом деле Дилан хотел знать, справится ли он с Катей Деккер в одиночку. Однажды она сломала его — никому другому на всей земле этого не удавалось.
— Я свяжусь с тобой, когда подхвачу Кида, — сказал Дилан. — Мы должны вернуться в Денвер завтра вечером.
Хокинсу план не нравился, но его одобрение и не было частью сделки — и, несмотря на все, это могло быть тем шансом, который они не надеялись получить, шансом выяснить, кто на самом деле убил Джонатана Трейнора III.
— Если, в конце концов, окажется, что ты вылетаешь из Панамы на этом дерьме от Цессны, которое Мигель Ромеро называет самолетом, проверь герметизирующую ленту на двери у переднего сиденья перед взлетом.
— Хорошо. — Дилан издал короткий мрачный смешок и отключился.
С секунду Хокинс смотрел на телефон, потом закрыл его и засунул в карман пиджака. Проклятье. Несмотря на представившуюся возможность навсегда обелить свое имя, все катилось в сторону, противоположную той, которую он предпочитал — точно в обратном направлении.
Отлично.
— Дарт Вейдер? — повторила его Немезида с соседнего сиденья. — В Шанель?
Он не собирался на это отвечать. Ни за что.
Вместо этого он вздохнул, осторожно, чтобы это не прозвучало страдальчески или раздраженно. Постарался удержать взгляд на дороге. Он застрял с Неудачей, оказавшись в непосредственной близи, по меньшей мере, на два дня. Вероятно, даже на срок более долгий — если быть совершенно честным с самим собой, а меньшее он просто не мог себе позволить в ситуации с убийствами тринадцатилетней и шестидесятиминутной давности; и Катей Деккер, поданной ему на блюдечке и почти сидящей у него на коленях; и смертью Джей Ти, которая тяжким грузом легла на душу.