Безумно опасна
Шрифт:
"Вернись, Алексей. Ты нужен мне. Вернись".
Когда она закончила, со вздохом села. Баба отсылала их в надежде, что они увидят или почувствуют что-то полезное. Но время вышло. И теперь, когда дела из просто плохих стали ужасными, она нуждалась в их поддержке. Она позвала — они придут как только смогут. Остаётся только ждать.
Глава 13
Четыре часа спустя, она все еще ждала. Длинный летний день медленно переходил в ночь, странный пурпурный закат проявился на горизонте
Несколько минут Бабе пришлось побегать, привязывая вещи и задраивая люки, затем она села на верхней ступеньке, ведущей в трейлер, раздраженно вглядываясь в темнеющее вечернее небо. Чудо-Юдо встал в дверях позади нее и положил свою морду ей на плечо.
— Мне это не нравится, — наконец сказала она.
Ветер яростно трепал ее волосы, вынуждая ее придерживать их рукой.
— Что именно тебе не нравится? — спросил Чудо-Юдо. — То, что никто из Всадников еще не откликнулся или эта буря?
— И то, и другое, — сказала Баба, немного повышая голос из-за усиливающегося рева и свиста ветра. — Раньше парням не требовалось столько времени после моего вызова, к тому же, они не должны быть далеко.
Она тряхнула головой, выплевывая прядь волос.
— А с этой бурей что-то не так. Не было ни единого признака ее наступления, а я должна была почувствовать ее приближение. Буря такой силы должна была отдаваться у меня в костях подобно обвалу камней в пещере.
Раскат грома прервал ее, затем в облаках последовала вспышка молнии. Небеса разверзлись и дождь хлынул стеной. Баба и Чудо-Юдо протиснулись в Эйрстрим и захлопнули за собой дверь. Бранное слово слетело с ее губ, а кулаки сжались.
— Это не естественная буря, — сказала она Чуду-Юду. — Она ощущается… зловещей, что ли.
Ее передернуло, она чувствовала себя расстроенной и сбитой с толку, сама не зная почему.
— Ты думаешь, Майя или кто-то работающий с ней пытается не дать Всадникам добраться до тебя?
Чудо-Юдо прильнул к ее ногам, его теплая туша дарила поддержку.
— Возможно? — морщина залегла меж бровей, когда она подумала об этом. — Но это означало бы то, что Майя, или кто бы то ни был, знает, кто такие Всадники, и ощутил как я их призвала. Вот если бы это было в России, это не осталось бы не услышанным, но здесь? Кто может здесь знать о Всадниках?
— Хм, и еще мощь чтобы создать бурю такой силы. Это даже еще хуже.
Она кивнула, соглашаясь с ним.
— Это может быть просто совпадение, я полагаю. Майя вызвала магическую бурю чтобы помучить бедных местных жителей — уничтожить их посевы — и как раз в то же время, когда я позвала Всадников.
Чудо-Юдо посмотрел на нее и уверенно произнес:
— Я не верю в совпадения.
— Да, я тоже.
Град бил по металлической крыше, и создавалось ощущение, что трейлер под обстрелом. Баба неосознанно пригибалась, хотя на Эйрстриме было столько магической защиты, что он, вероятно, смог бы проехать сквозь вулкан, и не получить ни царапины кроме запаха паленого. Всадники на своих мотоциклах были более уязвимы. Очередной раздавшийся звук грома вызвал небольшое землетрясение, и Баба подошла к двери и открыла ее настежь.
— Ну все, — сказала она. — Я положу этому конец. Стихии — это моя сфера влияния; будь я проклята, если позволю другой ведьме или другому магическому
Чудо-Юдо вопросительно склонил голову, как бы спрашивая, имела она в виду только Всадников (которые обычно не нуждались в защите), или пропавших детей, или всех местных. Затем он просто пожал плечами и стал возле двери позади нее.
— Ну, тогда, вперед. А я отсюда посмотрю. А то, если промокну, ты будешь неделю жаловаться, что пахнет мокрой псиной, — он посмотрел на нее с сердитой озабоченностью. — Просто постарайся не попасть под молнию, ладно? Ты ведь так и не нашла время чтобы подготовить себе замену, и будь я проклят, если буду сам этим заниматься.
Баба закатила глаза и вышла навстречу буре, босые ноги хлюпали в вязкой грязи, и мокрая трава цеплялась за лодыжки, как будто пытаясь задержать. Она моментально промокла, и ее льняная рубашка и длинная юбка прилипли к замерзшему телу.
А над ней ночь содрогалась от многочисленных вспышек молний и яростного рева грома, пока не начало казаться, что вся долина исчезнет во время яростной вспышки и никогда не появится вновь. Баба проигнорировала все это — стук воды падающей на металл, электрический треск, содрогающуюся землю, хлещущий проливной дождь и жалящий ветер.
Она аккуратно зарылась ногами в грязь, помогая пальцами ног, чтобы стопы оказались полностью погружены. Ее руки взлетели в воздух, когда Баба бросила всю свою силу против бушующей энергии бури.
— Заклинаю землей, как своим телом, — закричала она, и слова исходили из самой ее сути, — воздухом, как своим дыханием, водой, как своей кровью и огнем, как своим духом. Я приказываю вам, природным стихиям, вернуться к своему естественному балансу. Это моя воля и желание, да будет так!
Разряд молнии ударил в землю так близко от нее, что она почувствовала как ее волосы трещат от статического электричества. Но, затем, дождь начал стихать, стал едва моросить, и скоро походил больше на туман посреди неожиданно тихого вечера. Вода капала с крыши трейлера и напоминала барабанную дробь, а серебряная луна показалась из-за облака. Все закончилось.
Она прошлепала до двери, где сидел ее верный драконопес.
— Мило, — сказал он. — Можно мне печеньку? Из-за бурь я всегда голодный.
* * *
Алексей прибыл первым, колотя по двери и рыча словно медведь, на которого он и был похож.
— Баба, я здесь промок до нитки, ты меня уже впустишь?
У нее на сердце потеплело от облегчения, когда она услышала его знакомое ворчание снаружи, и тут же кинулась открывать ему дверь.
В тусклом свете ночи его темная фигура почти не была видна, и казалась темной тенью на черном фоне, зловещим вестником беды. Он придвинулся ближе и его черты стали в фокусе, как черно-белый снимок трансформировался в цветной. Оказавшись внутри, он отряхнулся, и капли холодной воды полетели по всей комнате, заставляя Бабу и Чудо-Юдо протестующе закричать.
— Алексей! Ты пытаешься нас утопить?
Баба щелкнула пальцами и вода исчезла, оставляя сухого, но все еще сердитого, огромного мужчину, стоять посреди кухни.
— Я был достаточно близок тому, чтобы утонуть сам, — сказал он, хмуро глядя на нее. — Можешь разделить со мной такую радость.
Он протопал к дивану и сел в конце трейлера, когда раздался другой, менее сильный, удар в дверь.
— Михаил! — сказала Баба, впуская его и обсушив. — Я уже начала беспокоиться о вас троих. Ты в порядке?