Безумное обещание
Шрифт:
— Что же это за основание, Сара?
— Мне нужно… Мне нужен управляющий казино. Одной мне не справиться.
— Вы хотите предложить эту должность мне? — изумился он. — Отщепенцу, моту, кутиле, пьянице и отчаянному игроку, о прошлом которого вы и понятия не имеете?
Да вы с ума сошли, мадам!
— Все это не важно, — отмела Сара его возражения. — Я давно наблюдаю за вами, Рэнд Колтер, и уверена, что вы прекрасно справитесь. Кроме того… — Она рассмеялась. — Возможно, это позволит мне сэкономить деньги. Если вы так и будете все время выигрывать, я разорюсь! Вы принимаете мое предложение,
— Я, Рэндольф Колтер, управляющий казино! — схватился он за голову. — Если бы об этом узнали в Виргинии! — Рэнд от души расхохотался. — Если вы хотите этого, то я готов, мадам.
— Да, я этого хочу. И стану платить…
— Размер жалованья меня мало интересует. Эти детали мы обсудим позже, — Он задумался. — У вас хорошо поставлено дело. Видно, что вы вложили в него немало средств и труда. Могу я высказать одно предложение?
— Если вы согласны занять должность, я с радостью выслушаю все ваши предложения.
— У вас чересчур много постоянных клиентов, Сара.
Почему бы не превратить казино в закрытый клуб, куда имели бы доступ только избранные? Вы создали себе хорошую репутацию тем, что не пускаете на порог всякий сброд.
Но если бы число людей, которые имеют право играть и обедать здесь, сократилось, престиж заведения резко повысился бы. Светские люди обожают кастовость. Им приятно вращаться в узком кругу себе подобных.
— Прекрасная идея, Рэнд! — воодушевилась Сара.
— И еще одно предложение… — Он замялся на мгновение. — Я не знаю, почему вы решили назвать казино «Кэти», но, простите, это название больше подходит для борделя, чем для клуба. На вашем месте я бы подумал о смене названия…
— Нет! — решительно возразила Сара. — Название останется прежним. У меня есть на это свои причины. Любые другие ваши предложения я готова рассмотреть, но название не сменю.
Лицо Рэнда на мгновение приобрело жесткое выражение, но тут же смягчилось.
— Вам кто-нибудь говорил раньше, что вы очень упрямая женщина, Сара Мади?
— Да, мне говорил это один очень дорогой для меня человек, — ответила она.
Рэнд Колтер встал во главе заведения, и, как она и предполагала, дела сразу пошли в гору. Рэнд совершенно бросил пить. Одетый по последней моде в серые узкие брюки, белоснежную рубашку с кружевным воротником, узорчатый жилет и приталенный сюртук, он встречал гостей в холле со своей неизменной чарующей улыбкой. Рэнд обладал удивительным тактом в общении с людьми. Если проигравший бурно выражал недовольство и доставлял беспокойство клиентам или какой-нибудь безусый юнец перебирал с непривычки и собирался устроить пьяный скандал, Рэнд в ту же секунду оказывался рядом и выводил нарушителя спокойствия, не вдаваясь в объяснения. Теперь в списке завсегдатаев клуба остались только самые состоятельные горожане, которым были по карману высокие членские взносы и крупные проигрыши.
Спустя две недели после того как Рэнд вступил в должность, Сара снова пригласила его на ужин, прежде чем спуститься в зал и по традиции принять у игроков последние ставки.
В ту ночь они стали близки, как и надеялась Сара, приглашая его к себе.
Рэнд оказался страстным любовником, не таким изысканным и нежным, как Шон, но способным доставить ей истинное наслаждение.
Рэнд не причинял ей боли, но Сара понимала, что, если женщина станет флиртовать с ним и зайдет достаточно далеко, а потом откажется удовлетворить его желание, он может быть грубым и не остановится перед тем, чтобы взять ее силой.
— Ты, наверное, считаешь меня распутной, раз я позвала тебя к себе, — смущенно произнесла Сара.
— Вовсе нет, дорогая, — ответил он, и Сара даже в темноте увидела, что он усмехнулся. — Просто ты моя хозяйка, поэтому я никогда не осмеливался смотреть на тебя как на женщину. Я ждал первого шага с твоей стороны.
— Ты был уверен, что я его сделаю?! — изумилась она.
— Конечно, дорогая, — рассмеялся Рэнд.
Вскоре они стали вместе выезжать на пикники по воскресеньям. Один из них состоялся прекрасным майским днем, когда весна еще только вступала в полную силу, а до летней жары и духоты было еще далеко.
Рэнд правил лошадьми, а Сара откинулась на сиденье и с наслаждением подставила лицо теплому солнцу и душистому ветру, напоенному ароматами полевых цветов.
Она думала о Рэнде. Он был ей приятен, но глубокого чувства не вызывал. Сару отталкивали проявления его холодности, а иногда и грубости.
Эта неприятная сторона его натуры обнажилась во всем своем отталкивающем уродстве несколько дней назад. Официант-негр имел неосторожность опрокинуть поднос, уставленный бокалами с шампанским, на стол, за которым играли в рулетку, и облил гостей. Это случилось в то время, когда Сара занимала место крупье. Она случайно заметила, что официант зацепился за ногу совершенно пьяного игрока, которую тот специально выставил из-под стола.
Рэнд сразу никак не отреагировал на происшествие, но когда двери казино закрылись за последним клиентом, набросился на провинившегося. Сара предполагала, что так и случится, поэтому была поблизости.
В порыве ярости Рэнд ударил официанта кулаком в лицо.
— Это тебе за поднос, грязный ниггер! Если подобное повторится, я не просто вышвырну тебя на улицу, а сгною в тюрьме!
— Успокойся, Рэнд, — вмешалась Сара.
— Что такое, мадам? — Он круто обернулся к ней. Даже в состоянии крайнего негодования Рэнд прекрасно владел собой, и его лицо напоминало каменную маску.
— Вы мой управляющий, но даже от вас я не потерплю оскорблений в адрес прислуги. Это понятно?
— Понятно, мадам, — холодно отозвался Рэнд. — С вашего разрешения, мадам. — Он поклонился и вышел, не сказав больше ни слова.
С того вечера их интимные отношения прекратились.
Сара не была уверена, что и традиционный воскресный пикник состоится, до тех пор пока Рэнд не подал экипаж в обычное время.
Он протянул ей руку, помогая занять место на сиденье, с обычной бесстрастной учтивостью. Редкие фразы, которыми они обменивались по дороге, не касались инцидента с официантом.
Сара испытывала противоречивые чувства. Она утолила голод плоти, но более глубоких эмоций их близость у нее не вызывала. Сара впервые в жизни столкнулась с тем, что любовная связь не порождала в ее душе даже оттенка влюбленности.