Безумные сказки Андрея Ангелова
Шрифт:
Машина затормозила у рынка.
— Я мигом, — доктор вылез из «девятки».
4. Прерванный сон
Машина проехала через открытые резные ворота, прокатилась ещё десяток метров и остановилась перед двухэтажным особняком из белого камня. Длинные стрельчатые окна ярко блестели в лучах солнца, второй этаж опоясывала веранда. Перед массивной входной дверью из тёмного дерева замерли статуи то ли тигров, то ли леопардов, в общем, зверей.
Пассажиры вылезли из автомобиля. Галина поправила
— Какие люди! Здорово, парни!
Спустя минуту друзья были уже в прихожей. Андрей поставил пакет, захваченный из дома, на полочку для обуви и вслед за Антоном и Артёмом прошёл в кухню.
Там хозяйничала стройная молодая женщина с тёмными распущенными волосами до плеч. На ней был фартук, надетый поверх цветастого платья. Женщина резала селёдку. Галя находилась тут же и занималась нарезкой помидоров.
— Привет, Лидочка, — поздоровался врач, выкладывая фрукты на стол.
— Здравствуй, Лида, — поприветствовал хозяйку Антон. Он вытащил из сумки трёхлитровую банку с пуншем и поставил рядом с фруктами.
— Менту и врачу почёт, — улыбнулась Лида. — Проходите в сад, скоро сядем за стол. Барин, бери кастрюлю, — она кивнула на большой железный бачок в углу, — и начинайте заниматься шашлыками. У тебя всё готово?
— Обижаешь, Лидуся, — развёл руками хозяин. — Мангал стоит, уголь насыпан. Нужна только спичка.
— Отлично, шуруйте в сад.
— Барин, ты мне обещал библиотеку деда показать, — напомнил гинеколог.
— Нашёл библиотеку, три полки, — фыркнула Лида.
— Ничего ты не понимаешь, — возразил Артём. — Зато какие книги! Дед их всю жизнь собирал. Идём, парни, заодно дом покажу.
— Артём, имей совесть. Сейчас уже гости подтянутся.
— Ты что, Халюкин, свою жену оставишь без шашлыков? — вмешалась Галя.
— Дамы, не ревнуйте, — урезонил Бутербродов. — Барин покажет дом, и сразу займёмся шашлыками.
Первым из кухни вышел Барин, за ним Халюкин, последним врач.
— Андрей, — окликнула Лида, гинеколог обернулся. — Сегодня двоюродная сестра приезжает в гости, познакомлю. Сколько можно? Твоё достоинство должно удовлетворять жену, а не висеть мёртвым балластом.
— Хоть кто-то думает о моём достоинстве, — подмигнул врач.
Обстановка кабинета хозяина дома состояла из шкафа с книгами, дивана, четырёх кожаных стульев и письменного стола. На полу — ковёр, в стене — камин, над ним висели две старинные сабли.
— Ну, этих баб! — сказал Артём, разливая коньяк по рюмкам. — Вздрогнули, парни!
Друзья окружили стол, за которым Барин вчера разговаривал по телефону с гинекологом. Артём и Антон осушили свои рюмки. Андрей Васильевич лишь понюхал, отставил рюмку, подошёл к шкафу, открыл дверцы:
— Артюха,
Друг сморщился, зажевал лимончик:
— Хорош, подлец! — поднял глаза. — Да. Обещаю подарить любую книгу. Выбирай.
Три полки были уставлены книгами разного размера. Бутербродов наугад вытащил одну:
— «Сказание о земле Сибирской», — открыл, присвистнул, — тысяча девятьсот первый год выпуска.
Поставил томик назад. Не зная, какую книгу взять дальше, в раздумье провёл пальцами по ряду корешков. Один из них при прикосновении замерцал, переливаясь зелёными полосами. Бутербродов удивленно замер. Аккуратно вытащил книжицу. Чёрная обложка замерцала изумрудным переливом ещё ярче. Открыл. Страницы испещрены непонятными значками. Они не были похожи ни на буквы, ни на иероглифы. На страницах тоже наблюдалось непонятное мерцание.
— Интересная книга, — пробормотал Андрей, чувствуя непонятное волнение. В ушах неожиданно зазвучала мелодия, тягостно-унылая и в то же время бодрая.
На плечо врача легла рука:
— Нашёл что-то интересное?
Рядом стоял Артём. Мерцание сразу исчезло, пропала и музыка.
Андрей Васильевич вздрогнул от прикосновения:
— Что за книга?
Хозяин взглянул:
— Знаешь, странная книга. Не имеет ни начала, ни конца. Как видишь, даже названия нет. Сплошные ровные ряды каких-то значков.
— Похоже на зашифрованные записи, — Бутербродов листал книжку. — Чем-то похожим писали древние алхимики и члены масонских лож. Заметь, книга рукописная, а обложка и листы, будто из магазина.
— Да, я тоже обратил внимание. Возможно, грамотная самоделка. Кто-то купил бумаги, исписал её абракадаброй, понятной лишь посвящённым, взял обложку и всё аккуратно склеил. Быть может, дед сам…
— Ребята, повторим? — раздался голос Антона. — Коньяк стынет.
Как будто в ответ на его слова, на пороге кабинета возникла жена Артёма с ножом в руке:
— Так, пошли осмотреть дом, а сами коньяк хлещут. — Она подошла к столу, взяла рюмку, одним махом осушила. — Барин, встречай гостей. Мальчики, на шашлыки.
Лидуся забрала коньяк и удалилась.
— А ещё спрашиваете, почему я не женюсь, — ухмыльнулся Андрей.
— Ладно, ребята, идём, — Барин осушил свою рюмку.
— Бу, женщина выпила твой коньяк, — усмехнулся Антон, и тоже выпил.
Андрей Васильевич вернулся к созерцанию книги, казалось, он не в силах был выпустить её из рук.
Артём убрал в настенный бар тарелку с лимоном и рюмки.
Милиционер и бизнесмен двинулись к выходу.
— Андрюха! — окликнул Артём.
Бутербродов встряхнулся, поставил книгу назад, пошёл к дверям, на пороге обернулся. Книга за стеклянной дверцей продолжала мерцать манящим светом.
Через полтора часа веселье в саду было в разгаре. За богатым столом собралось человек 10, чуть в стороне Артём колдовал над мангалом. Как часто бывает во время застолья, гости глубокомысленно разговаривали, разбившись на группки.