Безумный барон
Шрифт:
Акт второй: «Проверка на прочность».
Пока их маги пытались понять, с каким таким «ноу-хау» они столкнулись, я дал сигнал. Ратмир во главе своего ударного отряда — сотня моих лучших бойцов и его собственные ветераны — как нож в масло, врезался во фланг растянувшейся колонны Орловых.
Началась рубка. Жестокая, вязкая, на ближней дистанции. Звенела сталь, хрустели кости, в воздухе стоял густой запах пота и крови. Но Орловы были готовы. Они не зря считались одними из лучших воинов Севера. Из-за поворота дороги тут же вынырнул их резерв, и
Я наблюдал за битвой, и сердце мое колотилось, как отбойный молоток. Мой план работал. Но цена была высокой. Я видел, как падают мои люди. Как их протыкают копьями, рубят мечами. Каждый павший — как удар под дых. Они верили мне. А я послал их на смерть.
— Держись, — шептал я, глядя на Ратмира, который, как берсерк, рубился в самой гуще схватки. — Держись, старый волк. Еще немного.
Акт третий: «Финальный аккорд».
Бой достиг своего пика. Силы были почти равны. Исход висел на волоске. И в этот самый момент я ввел в игру свой последний резерв.
С тыла, с дикими, леденящими душу воплями, на которые я потратил полдня, обучая их правильно орать, на лагерь Орловых обрушилась толпа. Человек пятьдесят. Крестьяне, вооруженные вилами и косами. Старики, женщины, подростки. Во главе этой «армии» несся Тимоха, размахивая горящим факелом. В руках у них были мои «шумовые камни» и связки пропитанной смолой пакли (и еще один ингридиент — иллюзия могучего воина перед каждым человеком).
Это был чистый блеф. Психологическая атака. Она сработала. Орловские тыловики, не ожидавшие удара сзади, видя несущуюся на них орущую, горящую толпу, поддались панике. Они бросились врассыпную, крича: «Нас обошли! Засада!».
А я дал Елисею команду. Он, под моей личной «подкачкой» энергии, доведенной до предела, направил всю мощь оставшихся двух «Демпферов» на атаку. Он создал импульс. Короткий, беззвучный, но невероятно мощный выброс чистой, концентрированной энергии. Эдакий «электромагнитный удар» местного разлива.
Он прокатился по долине, и на несколько секунд все магические артефакты в радиусе его действия просто «погасли». Амулеты на шеях орловских магов перестали светиться. Их посохи, заряженные силой, превратились в обычные палки. Они вдруг стали голыми, беспомощными, лишенными своей главной силы.
Этого мгновения хватило. В возникшем хаосе Ратмир, который только и ждал этого момента, совершил свой главный бросок. Он, как разъяренный бык, протаранил ряды вражеской охраны и, сбив с ног двух телохранителей, оказался лицом к лицу с молодым Всеволодом Орловым. Короткая схватка. Звон мечей. И вот уже надменный наследничек, лежит на земле, а у его горла — острие меча Ратмира.
Шах и мат. По крайней мере, в этой партии.
От автора: Количество ? влияет на выкладку внеочередной главы ?
Глава 20
Победа
Мы вернулись в мой замок, который стал временным штабом нашей хрупкой коалиции. Вернулись как уставшие работяги после тяжелой смены на заводе. На стенах висели новые стяги — к моему одинокому медведю присоединился клыкастый вепрь Кривозубова и еще пара-тройка гербов помельче. Но вместо праздничных речей в воздухе висело напряжение. Я прошел по двору, где мои люди и воины союзников, перемешавшись, чистили оружие и перевязывали раны. Они провожали меня взглядами, в которых читалось не только уважение, но и немой вопрос: «Что дальше, барон?». Они отвоевали свои дома, но что-то мне подсказывало, что это лишь первый акт трагикомедии.
Главный трофей — бледного, как сметана, и трясущегося, как осиновый лист, наследника Рода Орловых, Всеволода — Ратмир лично сопроводил в подземелье. А вместе с ним — еще с десяток пленных, включая пару их ошарашенных магов, которые до сих пор не могли понять, почему их «огненные шары» вдруг превратились в мыльные пузыри. Елисей, мой рыжий «Мерлин», уже крутился вокруг их одежды и артефактов (сами маги почти голые сидят в застенках — мало ли), пытаясь своим «магическим зрением» просканировать их артефакты и «магические схемы». Растет парень, уже не боится смотреть на вражеских колдунов, как на неведомых чудищ.
Я не стал откладывать дело в долгий ящик. Пока наши лекари (и Искра, работающая в режиме «полевого хирурга» на самых тяжелых случаях, от чего ее «батарейка» заметно подсела) латали раненых (меч покоился в лазарете), я спустился в камеру, где недавно ломал волю ассасина. Подвал, вырубленный прямо в скальном основании, был моим лучшим аргументом. С его стен сочилась вода, пахло плесенью и безнадегой. Идеальное место для душевных бесед. Всеволода привязали к вбитому в стену кольцу. Он сидел на полу, на охапке гнилой соломы, и пытался изображать из себя оскорбленную невинность.
— Ну, здравствуй, Всеволод, — я присел на краешек табуретки напротив него. Единственный факел в железном держателе отбрасывал на его лицо дрожащие, уродливые тени. Ратмир, молчаливый и суровый, как надгробный памятник, встал у меня за спиной, скрестив на могучей груди руки. Один его вид внушал больше ужаса, чем любой пыточный инструмент. — Как тебе прогулка? Понравились наши пейзажи? Долина Кровавого Ручья — очень живописное место, не находишь? Особенно когда там горят деревни твоего соседа.