Безупречный элемент
Шрифт:
Когда она посмотрела на него, он чуть не потерял дар речи, встретив взгляд ее глаз. Ярких, необычных, дымчато-зеленых. Такие глаза он видел лишь однажды в своей долгой жизни. У Джейка Келли.
А потом она что-то говорила про летучих мышей и улыбнулась ему, смешно наморщив аккуратный нос. Точно так, как делала Мэдисон…
Спросив имя девушки, он уже не сомневался ни в чем.
Дочь Мэдди. Много лет назад он сделал все, чтобы дети его погибшей возлюбленной забыли данные им при рождении имена, свои сущности, прошлое, свою мать и его с Тайлером. Так он пытался
Но мир повернулся, и всё снова готово безжалостно замкнуться на том, что, казалось, ушло безвозвратно.
_______
*Утиный тест — шутливый тест на очевидность происходящего.
Глава 9. Приумножая печали
Приумножая печали
“Чудес не бывает, а есть та или иная степень знания”
(Антарова К. «Две жизни»)
Они ехали по ночному городу. Фреда так устала, что, едва оказавшись в машине, без сил откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза и поняла, что даже ворочать языком ей сейчас тяжело.
Будто почувствовав это, Регент не тревожил ее.
— Почему вы ни о чем не спрашиваете? — наконец проговорила Фреда.
— Нелегко пришлось? — Кажется, крылья его носа дрогнули, словно он втягивал воздух.
— Да что вы, мне не привыкать! Всего лишь провалилась сквозь пол, отбив все печенки, поползала по подвалу в кромешной тьме, выбралась наверх через шахту лифта и прошла квест на сгоревшем этаже. Так что ничего особенного… — скривилась она.
— Я знал, что у вас все получится, — самодовольно заметил Вагнер.
— Еще бы. Я в себе тоже не сомневалась.
— Ну, а теперь разве не ваша очередь задавать вопросы? — поинтересовался Регент.
Фреда хмыкнула, стащила перчатки, пошарила в кармане кожаного плаща и извлекала свою находку. Она еще сама толком не видела предмет, который нашла в доме и сейчас с любопытством и замешательством разглядывала его.
Краем глаза Фреда заметила, что Вагнер быстро повернул голову в ее сторону и также быстро отвернулся. Ничего не сказав, он продолжил следить за дорогой, хотя она не сомневалась, что вампир обратил внимание на то, что было у нее в руке.
На ладони Фреды лежал круглый предмет из серебристого металла. Сантиметров семь в диаметре, слегка выпуклый, идеально гладкий — на поверхности не было ни царапин, ни потертостей. Он напоминал… миниатюрную сковороду вок. Такая имелась в хозяйстве Фреды, она часто готовила в ней кисло-сладкую свинину и овощи с рисом.
На предмете не наблюдалось никаких узоров, символов, внезапно проявляющихся таинственных знаков, свечения и прочей “волшебной” ерунды.
Фреда повертела кругляш в руках, пожала плечами и, разочарованно вздохнув, сунула находку обратно в карман.
— Кажется, вы растеряны, но, тем не менее, у вас действительно все получилось, — подал голос Вагнер.
— Хотите сказать, эта штуковина и есть то, что вам нужно?
— Эта штуковина то, что вам нужно.
— Мне? И что это за…чашка?
— Не чашка. Вы нашли Сustos. Ваш Хранитель, — сказал Регент.
— То есть это что-то вроде оберега или талисмана?
—
Фреда встрепенулась и посмотрела в окно внедорожника — они уже въезжали в просторный и почти пустой подземный гараж. Как же она так снова проглядела, куда они приехали? Ведь хотела же проследить за дорогой, чтобы хоть приблизительно понять, где расположено место, в котором отныне она обитала!
— Скажите, Вагнер, где мы все-таки сейчас находимся? — решилась спросить напрямик.
— В Праге, — коротко ответил Регент, выходя из машины. Он вытащил ключи из замка зажигания и ловко, немного по-позерски, перехватил их, с небрежным изяществом вскинув кисть руки.
Наблюдая этот совсем человеческий жест, Фредерика невольно засмотрелась на руки вампира. Крепкие, с длинными сильными пальцами, по-мужски красивые. Такие руки могли быть, например, у скульптора или хирурга.
Невольно воспринимая Вагнера как некий “неодушевленный” объект, Фреда упорно смотрела на него, как на нечто ирреальное, отстраненное, к чему не хотелось приближаться, прислушиваться и вообще иметь с ним какие-либо дела. Правда, его, как вампира, и так с трудом можно было причислить к… одушевленным. Вагнер был для нее чем-то вроде Голема, способного двигаться и говорить, но не живого, таящего неотвратимую угрозу, и совершенно непредсказуемого. Человекообразный, но не человек. Постоянно невозмутимый, непроницаемый и холодный, как серая скала. А сейчас этот жест…
Пока они молча шагали к лифту, Фреда думала о своем сегодняшнем спасителе. Еще один вампир, которого она повстречала за последнее время. Он помог ей, практически спас, заинтриговав своим появлением и внезапным исчезновением. Его совсем молодое и невероятно красивое лицо не было застывшим, как у Вагнера. Она заметила проносившиеся тенью эмоции и непонятные ей, но вполне “живые” чувства, мелькавшие в ярких голубых глазах.
Фреда поморщилась, прогоняя дурацкие мысли. Не стоит допускать, чтобы оболочка самосохранения и разумного недоверия истончалась под воздействием обманчивых выводов и необъяснимых, противоречивых предположений. Они сбивали с толку, становились помехой. И она ничего не станет рассказывать об этом таинственном вампире Вагнеру.
Если судьба сложится так, что ей придется какое-то время существовать среди всей этой излишне самоуверенной нежити, то стоит научиться воспринимать их более отстраненно, не позволяя морочить себе голову, сравнивая с людьми.
Они не люди, хоть и были ими когда-то. А вот себя она по-прежнему считала только человеком, кто бы и что там ни говорил.
Голос Вагнера вернул Фреду к действительности, когда вампир остановил ее в холле:
— Поднимайтесь к себе и отдохните как следует. В вашем распоряжении остаток ночи и целый день, а вечером спускайтесь в библиотеку. Там и поговорим. — Регент окинул девушку хмурым взглядом с ног до головы. — И не забудьте обработать рану. В вашей ванной есть все необходимое.