Безвременье
Шрифт:
— Спокойно, Фундаментал, — посоветовал я, впервые назвав его по имени. — Ищите и обрящете.
Но он успокоился не сразу, потыкался еще туда-сюда, самовозобладал все же, возложил ладонь на что-то, видимое ему одному, резво побежал, будто выскочил из парной на мороз. Я образовался возле него. А он было шарахнулся и от меня, но все же признал, хотя и был явно обижен на меня.
— Не ожидал от вас такой шуточки, — сердито сказал он. Но и сердиться-то ему особенно было некогда. Он все дробился и дробился, и это, видимо, причиняло ему страдание. И вид бесконечного числа подъездов Метагалактики угнетал его. Я полагаю,
Угол дома с улучшенной планировкой мы все же обогнули, некоторое время шли по раскисшей материи-самой-по-себе. И дома уже не было видно, и фон рентгеновского излучения от акреции вещества на схлопнувшуюся Вселенную заметно ослаб, а он все поддавал и поддавал ходу. Меня-то одышка не брала, а он, видимо, очень торопился.
Вот и каблуки его ботинок застучали по металлопластиковому полу, появился и сам слегка рифленый серый пол, затем стена, светящийся потолок. Поплыли мимо номера дверей, но уже не в виде натурального числового ряда, а вразнобой. Возле одной из них с номером "0" я остановился, создал кресло, удобное, хотя и невзрачное на вид, пилку для ногтей, развалился в кресле и начал обтачивать виртуальные ногти, от нечего делать, разумеется.
Фундаментал несколько раз проносился мимо меня. Дробей на нем становилось все меньше, настроение его заметно улучшалось. Наконец, он остановился в изнеможении. Я из уважения встал, вернул виртуальному миру кресло, пилку и пыль от ногтей, всем своим видом являя, что обратился в слух.
— Туда можно заходить? — пропыхтел он.
— Почем я знаю, — ответил я. — Это ваш Космоцентр.
— Да я не об этом, Ваш виртуальный мир вы из него убрали?
— Как я могу убрать то, чего там нет?
— Не шутите со мной, — пригрозил он.
— Ни Боже мой! — сказал я. — Вы просто не привыкли еще, что виртуальный мир нигде не находится.
— Но ведь был же!
— Это только в возможности.
— Ничего себе возможность! Чуть не съели... Лучше бы уж вши или блохи! Так мне можно туда войти?
— Воля ваша...
— Я что, бестолково выразился?
— Отчего же... Вполне толково. Вас беспокоит, не развернулся ли там виртуальный мир? Нет, если сам не захочет этого. Кто виноват, что вы его туда заманили? Нет, если вы не будете считать, что он ваш пленник.
— Так он все-таки там?
— И там, и не там. Он нигде, и, значит, везде. Поймите же, Фундаментал, к нему неприменимо понятие пространства, или даже просто вопроса "где".
По его лицу было видно, что он колеблется, приглашать меня или нет в помещение за дверью с индексом "0".
32.
Встреча почему-то оказалась более официальной, чем проводы. Я, конечно, не ждал дружеских объятий, но и эта спешка, нервозность, какая-то подозрительность, неприятно поразили меня. Первое, что они сделали, это чуть ли не сорвали с нас браслеты с часами. Мы, правда, оба с удовольствием избавились от надоевших за сутки "наручников". Браслет и часы были настолько
Орбитурал спросил про мотоцикл и, выслушав мой ответ, сказал: "Плохо", добавив какое-то ругательство. Затем последовали короткие вопросы и столь же лаконичные ответы.
— Смолокуровка существует?
— Да.
— Именно в пятидесяти двух километров от этого места?
— Примерно.
— Крещение приняли?
— Да.
— Что-нибудь из ряда вон выходящее было?
— Смотря из какого ряда, — сказал Пров.
— Вы что, СТР пятьдесят пять... вопроса не поняли?
— Из ряда вон вышла бутылка наипрекраснейшего вина.
Орбитурал воззрился на меня.
— Были странности, — сказал я. — Датчики наверняка все зафиксировали.
— Вылетаем! — приказал Орбитурал.
К ионолету шли молча. У трапа я остановился и взглянул на пустыню, простирающуюся до самого горизонта. Мертвенные серо-коричневые тона нагнали на меня тоску. Что произошло здесь с нами? Кое-что я знал, но только непонятные мне факты, а не их объяснения. Наверняка, больше знал Пров, хотя ему еще не известно, что произошло со мной. Рассказывать при свидетелях я не хотел. Все равно придется докладывать Орбитуралу. Не скроешь. Но некоторые тонкости будут предназначены только для Прова. Много больше нас обоих знал, конечно, Орбитурал. Но вряд ли он поделится с нами тайнами, в которые посвящены Солярион и сам Галактион.
Ионолет обогнул гдом.
Мы прошли через специальное "чистилище" ГЕОКОСОЛа, переоделись в карантинную одежду, правда, личные вещи нам разрешили взять. Молчаливые люди в синих халатах проводили нас в отсек с пластиковой дверью без замка и ручек, но тем не менее плотно ставшую на свое место, как только мы вошли. Две медицинские койки с жесткими подголовниками, застеленные простынями, стол, привинченный к полу, да пара сверхлегких табуретов — вот и вся обстановка. Да... Телефон все-таки был, скорее всего местной связи. Стены голые, никаких внешних видимых "штучек", но, для кого надо, мы были как на ладони. В этом уж можно было не сомневаться.
— Похоже на арест, — сказал Пров, всегда воспринимавший события как неизменную данность, и завалился на койку.
Я еще походил туда-сюда, заглянул в туалет и последовал примеру Прова.
— Как тебе спалось одному в лесу?
— Шикарно. Провозился с генератором, а когда стемнело, залез в стог сена и потерялся до утра. Даже снов не видел.
— И никаких кошмаров?
— Нет, никаких. — Пров сделал ударение на последнем слове.
— А вот у меня...
— Никаких кошмаров, — повторил Пров, но уже с многозначительной ленцой.
Дверь вдруг отошла в сторону, и во всем блеске своего мундира, осанкой прямой и несгибаемой, с лицом важным, словно он только что раскрыл космический заговор, в отсек вошел Орбитурал. В руках он держал папку. Я, по привычке быть дисциплинированным, вскочил, а Пров остался лежать, как лежал, закинув ногу на ногу.
— СТР полста пять — четыреста восемьдесят четыре! Почему не приветствуете стоя старшего по составу?
— Живот болит, — довольно-таки нагло пробасил Пров.
— В раю побывали, так и зазнались? Не пришлось бы в ад попасть!