Безымянный. Венец пепла
Шрифт:
– Сейчас неважно. Потом.
Стинг собрался, вальяжно поклонился мне, надел шляпу и покинул квартиру. Через минуты двадцать после его ухода пришла Сатерина и сразу же, с порога, принялась меня щупать и осматривать.
– Цел и здоров, как же хорошо. – Она взяла меня руками за лицо. – Ты ведь здоров?
– Да, и цел.
Быстро сняв обувь она за руку поволокла меня в комнату, там усадила на диван, и сама с ногами залезла и уместилась рядом.
– В новостях узнала о пожаре. Залезла
– Ну да, так и было.
После моих слов она взглянула на меня и смотрела так с пол минуты после чего на ее глазах заблестели слезы, и она закрыла лицо руками.
– Ты чего, все же хорошо, эй! – Я обнял ее.
– Все хорошо, просто… просто… Блин, а если бы ты умер там? – Всхлипывая говорила она.
Я удивился. Уже и не вспомню как кто-то так переживал из-за меня или беспокоился о том, что я могу просто исчезнуть. Я немного отодвинул ее так, чтобы можно было смотреть ей в глаза.
– Все хорошо, я просто не могу умереть зная, что в таком случае больше не взгляну в твои глаза. – Сказал я и нежно поцеловал ее во влажные от слез губы. Я протер ее глаза и щеки и снова обнял.
– Хочешь или нет, но сегодня я остаюсь у тебя.
– Надеюсь у Стинга есть где ночевать. – Тихо сказал я.
– Что?
– Нет, ничего. Останься. В последнее время ночи холодные, я мерзну.
– Я тоже.
Все же этой ночью холодно нам не было. Вопреки неким страхам и опасениям мы целиком отдались собственным желаниям. Когда смерть то и дело дышит тебе в затылок откладывать что-либо просто невозможно, каждое мгновение обретает ценность.
Истощенная эмоциями Сатерина уснула, а я так и лежал до восхода солнца впитывая ее тепло и думая обо всем. В глубине души я радовался, что так и не полюбил ее после всего. Мне хорошо с ней, и я не хочу, чтобы она исчезла из моей жизни, но все же наши отношения несколько отличались от тех, в которые вступают пары людей испытывая симпатию друг к другу. Нас определенно тянуло друг к другу, но в то же время мы оставались свободными, это придавало всему особый шарм и легкость. Будучи жутким собственником мне было мерзко представлять ее с другим, но в то же время я отлично понимал, что она ничего мне не должна, как и я ей. В целом это хорошо, учитывая мою переменчивость и пороки, которые уже неоднократно искривляли ход моих дел. Впрочем, я ни о чем не жалею, так как, все же, хотел того, что делал, но на самом деле понимаю, что поступал неправильно.
Через пару часов на телефоне Сатерины зазвонил будильник и она, едва проснувшись, стала собираться.
– Сегодня я уезжаю на неделю в командировку в другой город. Надеюсь все пройдет без проблем, и я вернусь как планирую. Увидимся по приезду?
– Конечно. Буду ждать.
Она поцеловала меня на прощание и спешно покинула мое жилище. Я же в свою очередь поддался сну и проснулся за час до заката. Осознание того, что красноволосая уже, наверное, покинула город, навеяло мне тоску, так что я решил выйти прогуляться. К тому моменту как солнце уже на половину нырнуло за горизонт я дошел до набережной и увидел силуэт Стинга стоящего у ограждения и глядящего на воду. Я подошел и хлопнул его по плечу.
– Все дороги ведут к
– Я бы мог. Не просто же так стою тут жду тебя.
– То есть ждешь? Откуда это ты мог знать, что я сюда приду?
– Есть способ позвать к себе человека, но об этом я тебе расскажу позже…
– Ах да, ты ведь хотел поговорить?
Стинг вздохнул, достал из рукава сигару и как ни в чем не бывало закурил, основав этим минутную, драматическую, паузу. Я же просто дал себе возможность насладиться свежестью утреннего воздуха и тишиной, которую уже так скоро нарушат торопящиеся по своим делам, сонные люди.
– Ты говорил, что впервые за долгое время ощутил себя живым и мир пришел в действие, но какой ты видишь свою жизнь дальше?
– Неожиданно. – Я задумался. – Скорее всего дела минувших дней, вскоре, утратят для меня былую ценность, и я вернусь к обычной рутине, о большем мечтать не приходится. Работа, дом, разочарования, боль… Полагаю, что только благодаря твоей дружеской компании буду отвлекаться от будничного дерьма. Да и Сатерина… Хотя я не слишком верю, что получится что-то хорошее. Отношения всегда приводят к одному и тому же финалу…
– Ты ведь мечтаешь о чем-то?
– Да… Во всяком случае мечтал. Думаю, вскоре тусклое пламя моих грез и надежд погаснет окончательно, и я завершу превращение в очередного участника кукольного театра этого мира. Когда ты бессилен остается только увязнуть глубже во всей несправедливости и грусти. Глупо звучит, знаю. Цинизм никогда не был моей стезей, но по-другому и не скажешь.
– И ты готов с этим мириться?
– Нет, никогда не смирюсь. Но что я могу…
Стинг поправил шляпу и серьезно посмотрел на меня. В его взгляде читались скорбь и надежда одновременно.
– Сегодня ночью я ухожу.
– Как же так!? Куда?
– Далеко, очень далеко. Но я могу взять тебя с собой. Сейчас я не могу тебе сказать, что с тобой будет дальше и где конкретно ты окажешься, если пойдешь со мной. Зато могу сказать другое – ты получишь множество ответов, которые породят еще больше вопросов, жизнь будет вечно пребывать в движении и главное… Ты найдешь то, что искал всю жизнь. Что если я скажу, что все может быть по-другому?
– Я…Я… Я не знаю, что на все это ответить. Ты же понимаешь, что мне сложно верить в сказанное, при всем желании!?
– Сейчас ты можешь говорить что угодно, внутри себя ты точно все решил, просто пока этого не осознаешь. Сейчас я уйду. У тебя есть время до полночи. Что бы пойти за мной тебе лишь нужно захотеть. В случае если мы уже не встретимся – прощай. Я был рад знакомству с тобой. Я хорошо отдохнул в твоей компании.
Стинг развернулся и ушел, а я так и не нашел что ему сказать. Почему-то попрощаться с ним для меня было непосильно, так что я просто молча стоял и глядел в никуда. Время шло, а я все стоял. Улицы наполнились людьми – город проснулся. Отовсюду доносились звуки жизни, больше походящие на запись на старой кассете, стоящую на повторе уже который год. С уходом Стинга, с осознанием того, что я снова буду приходить в пустую квартиру былая тоска вернулась ко мне и я вновь потерял всякий интерес к происходящему вокруг, да и к жизни в целом. Забавно как за такой короткий срок я успел отвыкнуть от стандартного положения вещей. Внезапно на меня навалилась усталость от каких-либо мыслей или действий и в тот же момент захотелось уйти отсюда, правда не имею ни малейшего понятия куда.