Безымянный
Шрифт:
Один из немногочисленных путников свернул с главной тропы, пролегающей почти в центре логова, привлеченный яркими огнями одного из местных убежищ. Пройдя в забрызганную капельками грязи потертую дверь, сделанную из плотно подогнанных друг к другу довольно прочных отшлифованных временем стеблей, он оказался в полутемном помещении, где ему в нос тут же ударила смесь запахов еды и дешевых ароматных курильниц, которые использовали местные жители почти повсеместно.
Скинув отсыревший за время долгого пути плаща в лапы услужливо подбежавшего какого-то детеныша-подростка, он подошел к одной из расставленных по залу жаровен и какое-то время, довольно жмурясь и вытянув над ней
Согревшись, он отошел от жаровни и расположился неподалеку на большой, хотя весьма грубо сделанной, каменной лавке, стоящей за одной из опор, на которых держалась крыша данного заведения. Она частично скрыла его от любопытных глаз. Он же, в свою очередь, стал лениво осматриваться, перебегая взглядом с одной фигуры на другую. Вокруг находились обычные посетители, судя по их виду, различные местные ремесленники и торговцы. Последних, правда, было куда меньше, похоже, сказывалось то, что в этот раз сезон дождей уж очень затянулся, что явно не располагало к различным путешествиям даже по торговым делам.
И это ему очень не нравилось, он так надеялся отправиться назад в родные земли, но найдется ли тот, кто отвезет его туда — в этом он не был уверен. А между тем его мысли неожиданно были прерваны тем, что вдруг ему на глаза попался тот, кого он никак не ожидал увидеть в этих краях. Одна из кап-служительниц, что разносили среди посетителей напитки и еду, явно принадлежала к племени гиен. Он слегка потряс головой, словно стараясь избавиться от наваждения. Но молодая самочка вовсе не собиралась исчезать. Даже наоборот, выйдя из тени, приблизилась к одному из развешанных на опорах светильнику, отчего оказалась полностью залита его ярким светом.
«Как она тут очутилась?!» — пронеслось у него в голове.
Насколько он знал, ее сородичи жили там, откуда он сам был родом, и их племена не продвигались так далеко на север. Но тем не менее, представительница этого весьма скрытного племени была прямо перед его глазами, всего в нескольких шагах от него. Продолжая наблюдать за ней, за тем, как она грациозно двигается, ловко передвигаясь между столами и посетителями, он вдруг почувствовал жгучее желание, которого не испытывал так давно, очень давно. Немного помедлив, он окликнул ее, а когда она снова оказалась недалеко от того места, откуда он за ней наблюдал, она тут же поспешила на зов:
— Чего желаете, мой господин?
Он окинул ее пристальным взглядом. Теперь у него улетучились всякие сомнения — она была из племени гиен. Молодая и стройная, разве что только несколько худощава. Но судя по поблескивающей в свете ближайшего светильника шерстке, вполне здоровая. Помедлив мгновение, он сделал заказ, а когда она принесла большую миску с поднимающимся над ней аппетитно пахнущим паром, он с наслаждением принялся уплетать один кусок за другим отлично приготовленного мяса. И все это время продолжал наблюдать за юной капой, то скрывающийся, то вновь появляющийся среди посетителей. С каждым мгновением он чувствовал, как интерес к ней все возрастает. Когда его миска опустела, он снова подозвал ее.
— Желаете еще что-то, господин?
— Хотелось бы узнать, сдаются ли в данном заведении комнаты?
— Да, желаете занять одну из них?
— Да, пожалуй.
— Хорошо, это будет вам стоить десять камней за ночь.
«Однако!» —
Запустив лапу в свой кошель, достал требуемые камни. Капа немедленно забрала их и спрятала в складках своей одежды, после чего взяла светильник с ближайшей опоры и услужливо произнесла:
— Следуйте за мной, мой господин.
Он поднялся со своего места и последовал за ней куда-то вглубь общего зала. Пройдя между столами, занятыми посетителями, они подошли к лестнице, ведущей куда-то наверх. По-прежнему идя впереди, юная гиена, легко ступая по почерневшим от времени ступеням, так что ее шаги не были слышны, вела его наверх. Под его же тяжелыми лапами те то и дело поскрипывали и слегка прогибались. Пройдя несколько пролетов, они оказались в небольшом коридоре.
Миновав несколько плотно закрытых дверей, они остановились перед одной, которая была слегка приоткрыта. Они вместе вошли в нее и оказались в небольшой, но весьма уютной и, что слегка удивило юного льва, чистой комнатке. Между тем за пределами убежища с новой силой разошлось ненастье. Слышались завывания весьма усилившегося ветра, тугие струи дождя били в стены и окна, то и дело стал слышаться далекий рокот грома и вспыхивали вспышки молний.
— Здесь вы можете освежиться, мой господин, — произнесла его спутница, пройдя в дальний угол и повесив светильник на небольшое крепление в стене.
На полу стояла переносная купель, сделанная из растрескавшегося и выцветшего до желтовато-белого цвета куска ствола какого-то растения, немного напоминающее юному льву те купальни, что он посещал когда-то, оказавшись в поселении фенеков. О, как же давно это было, казалось, что даже уже и не в этой жизни. Он не спеша снял свою одежду и погрузился в теплую воду.
Молодая самочка стала расправлять стоящее посреди комнаты ложе. Пока она этим занималась, он внимательно наблюдал за ее грациозными движениями и чувствуя, как желание медленно овладевает всем его естеством. Смыв с себя пыль и грязь, он вышел из купели и, обтерпевшись тканью, лежащей на небольшой полке рядом с купелью, тихо подошел к капе сзади, не сводя с нее своих глаз, в которых все сильнее читалось его всепоглощающие желание.
Наконец, когда она почти закончила свое занятие, он подступил к ней вплотную и полуобняв наклонился к ее шее, прижал свой нос к ее шерстке, вдыхая ее пьянящий аромат. Как же давно он не чувствовал его, с тех самых пор, как покинул свое племя. Даже здесь, живя в доме Гарта, он ни разу не прикасался к самке. Енот на дух не переносил самок, и Мио, как его невольному гостю, приходилось с этим мириться. Но сейчас, чувствуя ее аромат и ее юное тело под своими лапами, прикрытое лишь тонкими одеяниями, так что они даже не скрывали ее тепла, желание буквально сжигало его изнутри с такой силой, что он едва мог сдерживаться, чтобы не накинуться на нее, словно изголодавшийся на такой лакомый кусочек.
Осторожно он будто невзначай расстегнул замысловатые застежки на ее плечах, удерживающие ее одежды. Похоже, луны полного возлежания ничуть не притупили его навыков. Ткань предательски поползла вниз, а он, слегка выпустив когти, провел по ее оголившейся спинке, отчего по ее телу пробежала легкая дрожь. Она постаралась отстраниться от него и, повернувшись к нему, мягко уперлась в его грудь, явно стараясь отстраниться. Однако он не собирался так просто отступать. Осторожно проведя по ее телу, нащупав застежки уже расположенные спереди, он ловко расстегнул и их, так что одежда сползла с ее плеч, обнажив почти полностью ее грудь.