Безымянный
Шрифт:
Обходя их один за другим, он стал узнавать цену путешествия. К своему немалому огорчению, он понял, что оплата, по сравнению с прошлым их с Гартом путешествием, стала больше, так что ему точно не хватило бы даже на половину пути. С надеждой он стал расспрашивать о Тауле, но многие из погонщиков не знали о нем ничего, и только когда он обошел почти все загоны, нашел того, кто поведал ему, что тот уже долгое время не появлялся.
— Его загоны уже давно пустуют. Говорят, его нанял какой-то не то торговец, не то посланец. Еще до того, как пути стали безопасными, заплатив ему втрое больше обычного, и он отправился с ним в путь. С тех пор о нем не было никаких вестей.
Эти новости окончательно повергли Мио в уныние. Похоже, ему ничего не оставалось, как отправиться обратно в жилище Гарта и просить того о новой сумме. От этих мыслей он испытал сильнейший приступ стыда, но ничего другого ему просто не оставалось. Окинув простирающуюся перед ним бескрайнюю водную гладь тоскливым взглядом, он понуро отправился назад, вглубь логова. Ему уже нужно было найти того, кто отвезет его назад и сделать это следовало до наступления темноты, не то придется снова останавливаться на ночлег в убежище, что чревато оставить там остатки солнечных камней. Он уже почти достиг того места, где, по словам тех, у кого он спрашивал по дороге, находились ездовые твердокрылы и их владельцы, и ему оставалось лишь сторговаться с одним из них, но тут он вдруг услышал странный шум. Не успел он поднять голову, как на него неожиданно налетели, да с такой силой, что он едва устоял на лапах. Инстинктивно он схватил нерадивого незнакомца, не давая тому продолжить его бег.
— Эй, отпустите! — заорал тот так истошно, словно его собирались съесть, никак ни меньше.
Мио хотел что-то сказать, но тут из толпы послышался окрик, явно предназначавшийся к беглецу, велевшему тому немедленно остановиться. Мио почувствовал, как его неожиданный пленник снова попытался вырваться из его лап. Внезапно с его головы свалился до того натянутый почти до самого подбородка капюшон, и Мио увидел, что это был детёныш из племени тигров, едва достигнувший отроческого возраста. Однако главное, что поразило Мио — его странный окрас: белый, с едва заметными полосками серого цвета, а его глаза были цвета великой водной глади.
На мгновенно его сердце сжалось. Перед его внутренним взором тут же промелькнул образ Лики, он словно вдруг увидел их детеныша. А между тем снова послышался грозный окрик, и из толпы выбежал грузный самец из племени кабанов. Его глаза налитые кровью, явно не предвещавшие ничего хорошего никому, на кого он направит свою ярость. В голове Мио промелькнуло предположение, что возможно, маленький беглец украл у того кошель, и теперь тот жаждал во чтобы то ни стало покарать воришку. При виде здоровяка маленький беглец с новой силой рванулся и наконец высвободился из слегка ослабивших хватку лап Мио, после чего стремглав бросился прочь, стараясь затеряться среди прохожих. Но грозный секач явно не собирался позволить тому это сделать. Мио преградил ему дорогу и попытался заговорить с ним:
— Эй, уважаемый, не стоит так сердиться из-за пригоршни камней. Я могу восполнить вашу потерю.
Здоровяк окинул его презрительным взглядом и попытался грубо оттолкнуть, но Мио ловко увернулся и подставил тому подножку, отчего тот грузно свалился, окатив все вокруг целым фонтаном грязи, в изобилии находящейся под лапами после прошедшего не так давно дождя.
— Ах ты, тварь! — взревел тот, поднимаясь на ноги и бросился на Мио, яростно размахивая своим оружием — небольшим зацепом, состоящим из несколько скрепленных между собой жилами твердокрыла колючими панцирями тихохода — небольшого по своим размерам безмолвного обитавшего на отмелях великой
Удар такого оружия запросто крушил легкую броню и уж тем более кости врагов, попадая по незащищенным местам. На Мио как раз и не было никакой защиты, кроме простого походного плаща, призванного защитить своего владельца от холода и ненастья, но никак не от оружия, тем более столь грозного.
Едва увернувшись от зацепа, он лихорадочно оглянулся в поисках хоть какого-то средства, чтобы защитить себя, и увидел лежащий на земле массивный стебель. Схватив его, он едва успел выставить его перед собой, защищаясь от нового выпада здоровяка. Зацеп обвился вокруг стебля. Воспользовавшись небольшим замешательством противника, Мио что было сил рванул стебель на себя, увлекая следом за ним и не успевшего отпустить свое застрявшие оружие секача. Тот, потеряв равновесие, пролетел мимо Мио и со всей силы врезался в опору стоящего рядом с местом их потасовки начеса. Удар был такой силы, что опора треснула и подломилась, так что навес угрожающе накренился. Послышался недовольный окрик, похоже, самого владельца строения, явно недовольного всем происходящим. Однако пока секач барахтался явно оглушенный ударом, пытаясь вновь подняться, Мио снова заговорил:
— Эй, может все-таки вы успокоитесь и мы поговорим спокойно? Я…
Договорить он не успел — совершенно неожиданно на его затылок обрушился всесокрушающий удар, от которого у него мгновенно потемнело в глазах, а сам он рухнул на колени, стараясь удержать свое сознание.
— Как вы, господин Хард?
— Не важно, главное — не упустите его высочество. Если он снова убежит, его величество со всех нас шкуру сдерет.
— Не беспокойтесь, его найдут двое моих следопытов идут по его следу, а что делать с этим невеждой?
— Отправьте его в яму, потом им займусь. Пока надо нагнать наследника.
Прежде чем тьма окончательно поглотила Мио, он успел почувствовать, как кто-то грубо схватил его и куда-то поволок. Очнулся Мио в почти полной темноте, мрак вокруг рассеивал лишь едва теплящийся светильник, закреплённый где-то в углу небольшой каменной комнатушки. Жаль только, что он не мог рассеять вонь, от которой его сильно мутило. Он попытался пошевелиться, но тут же обнаружил, что его сковывает надетый на его шею твердый обруч, который был вмурован в каменистую стену каморки. И хотя его лапы были совершенно свободны, этот обруч надежно удерживал его на месте.
Все попытки снять его или вырвать из стены оказались лишь пустой тратой сил. Окончательно убедившись в невозможности освободиться, Мио затих и постарался расслабиться, насколько это было возможно в сложившейся ситуации. Он стал вспоминать все, что с ним произошло, но долго предаваться размышлениям ему не довелось. До его ушей донесся гул чьих-то шагов, а вскоре в его каморку зашел облаченный в легкую броню самец, по виду напоминавший представителя племени шакалов, насколько в неясном свете это мог понять Мио.
Представитель этого племени насколько успел узнать Мио, пока пребывал в доме Гарта, как и в его родных землях в основном занималось тем, что были наемниками и выполняли другую мелкую работу по охране тех, кто им платил, стараясь однако при этом не ввязываться ни в какие серьезные схватки. Этот, похоже, стал стражником и охранял пленников.
Страж молча поставил на грязный каменный пол грубую сделанную миску, в которой лежало нечто, что пахло немногим лучше окружающего смрада. Мио попытался заговорить с пришедшим: