Беззаконие и отвага
Шрифт:
Бандитов ожидаемо расстроила моя бурная деятельность — и они попытались навалиться всем скопом. Но бешено вращающаяся над головой булава отпугнула всех, кто воевал ножами и топориками. И только копейщики смогли до меня дотянуться, срубив полтысячи хитов. Зато двое при этом отправились на перерождение.
— Бежим!
— Спешим!
— Вали!
— Режь!
Откуда-то из-за спин нападающих кричали близнецы, пробиваясь ко мне…
— Финика! Финика прикрыть! — орал я, отбиваясь и поскальзываясь в собственной крови, натёкшей из порезов
«Полшага вперёд, выпад прямой в морду и шаг назад!» — надрывался тренер, выискивая новые возможности по уменьшению поголовья бандитов.
Количество очков жизни у меня неторопливо стремилось в опасную зону — ниже двух тысяч. Это было критично! И очень опасно… Я и сам сносил бандитов с таким количеством жизней с одного-двух ударов.
— Толстый!!! Уроды!!! — кажется, близнецы разделились. — А-а-а-а-а-а!..
Возмущённые крики из темноты сообщали о том, что у Вислого сорвало тормоза. Оказалось, что он поднырнул под оружие врагов и быстро прополз в толпе, успевая рубить топориками по ногам.
— Да я вас на салат пошинкую!!! — потерявший в бою брата Вислый добрался до меня, выпрямился, развернулся к врагам и решил не мелочиться. Он перестал обращать внимание на раны и просто резал всё, до чего дотягивался. Пробившийся к нам Барэл тоже едва не попал под раздачу.
Долго Вислый не продержался — его добили всего за пару минут. Однако этого хватило, чтобы Финика прикрывало уже человек пять. Дальше шло уже форменное избиение нападавших. Те, пробиваясь к цели, не сразу озаботились защитой — и оказались буквально со всех сторон окружены «гвардейцами». Многие рабы воспользовались моментом и активно мстили своим хозяевам. Пусть они не наносили особо много урона, но зато отвлекали своими ударами.
Бой завершён! Было здорово — но ничего не видно!
Вы получаете 3762 очков опыта (поделён между союзниками).
Набрано опыта — 8021/29191 очко опыта!
Бандиты побоялись отступать — так все и полегли. Мы потеряли шестнадцать человек и нескольких рабов, что было особенно неприятно… Но делать было нечего. Собрав всё, что осталось в лагере, наш отряд спешно выдвинулся в сторону моря. На этот раз на ориентиры мы плюнули: выбрали примерное направление и пошли.
Отряд вёл Тариг, выбирая те места, где остаётся меньше всего следов. Рабов тащили чуть ли не волоком, потому что те не никак не могли поддерживать нашу скорость. Сначала мы следовали вдоль ручья, вытекавшего из озера. Когда ручей слился с речкой, повернули на юго-запад и пошли по прямой. Лишь ближе к середине дня Борборыч разрешил сделать небольшой привал и перекусить.
Я быстро впихнул в себя еду, попросил разбудить меня перед выходом — и задремал, свернувшись калачиком. Поспать удалось минут двадцать — не больше… Но даже эти двадцать минут позволили системе восполнить запас очков жизни до трети.
Волновались мы не зря — погоню за нами всё-таки выслали. К счастью, количество преследователей было невелико — всего пара десятков.
Как мы дошли до посёлка — я уже помнил весьма смутно… Финика я сразу подтащил к тотемному столбу и, когда он привязался, не вдаваясь в споры с партнёрами, загнал к себе в «склеп». Объявив грозным голосом, что тот, кто меня разбудит, станет моим личным врагом, я завалился спать. И в этот раз даже Плутон, как мне потом рассказали, очень старавшийся стать моим личным врагом и оравший со всей дури — не смог меня разбудить.
День пятьдесят четвёртый!
Вы продержались 53 дня!
Я открыл глаза и огляделся. Ценный Финик был жив и здоров. Сидел рядом с печкой и что-то готовил. Увидев, что я проснулся, он виновато показал на вход.
— Филя, мне очень жаль, — сказал он. — Там моим появлением очень возмущались…
— Финик есть? — спросил я мрачно.
— Есть, — кивнул тот, передавая мне один из припасённых плодов.
— Сейчас разберёмся, — кивнул я.
Дом я покидал, чувствуя немалый мандраж. Однако рядом с домиками «гвардейцев» никого из поселенцев не было. Булаву я на всякий случай сжал в руке и отправился на поиски. Поиски закончились прямо у ворот… Там Кирилл и Саша пытались успокоить людей, требовавших немедленно выгнать бандита. При виде меня недовольные ещё громче загомонили.
— Что за шум? — как можно более жизнерадостно спросил я, но ответить мне сразу не решились. И даже гомон стих…
— Да что такое делается?! Притащили бандита, поселили с удобствами!.. — через несколько секунд всё-таки выкрикнул голос из толпы.
— Иди сюда! — предложил я, но никто ожидаемо не вышел.
Я посмотрел на хмурого Кирилла, и вдруг меня как-то отпустило. Я обвёл рукой собравшихся и спросил у напарников:
— Все недовольные?
— В принципе, я тоже не очень доволен… — негромко заметил Кирилл.
— С тобой я потом этот вопрос обсуждать буду! — ответил я, выискивая в толпе кого-нибудь знакомого в первых рядах. — А! Матвейчев! А ну-ка выходи!..
— А чего я-то?! — удивился тот, попытавшись скрыться за спины других возмущенных.
— А потому что ты смутьян известный! Иди-иди! Пока не бойся!.. — радостно позвал я.
Моё «пока» услышали, и народ стал смотреть с опаской. Матвейчев приблизился и вздрогнул, когда я резко протянул ему финик.
— Видишь финик, Матвейчев? — спросил я.