Беззаконие и отвага
Шрифт:
— Ира! Ты пойми! — в тон ей отозвался я. — Обычно слова «давай ты нам поможешь» несут в себе несколько иной смысл, близкий к «давай ты всё сделаешь за нас»… И…
— Отлично! Ты всё понял! — обрадовалась девушка. — Запоминай!
— О, нет…
— Надо найти круглый камень! Этим камнем надо будет в миске перетирать зёрна. Только учти, зёрна у этих колосков спрятаны в нескольких слоях шкурки. Так что тереть надо очень тщательно, чтобы избавить всё зерно от шелухи.
— Ира, а потом-то как? — спросил я. — Шелуху как отделять будете?
— Я сито сделала из тонких прутьев. Попробуем с его помощью.
— А
— Вы бы её делали, как ткацкий станок! — возмутилась девушка. — Пока Ручки не возьмётся — ничего не будет!
— Ладно-ладно, — сдался я. — Он, кстати, не доделал ещё?
— Нет, у него там заказ на какой-то доспех, срочный… — хмуро ответил девушка, заставив меня старательно отводить взгляд. — Для Жоры вроде бы… Я точно не знаю, не вникала. Так, всё, хватит разговоров… Жду тебя с камнем!
Моя рука была освобождена от стального захвата, и физически я теперь был абсолютно свободен. Но шея… Шея буквально ощущала невидимую удавку общественного порицания… Бегство — не вариант!
Найти круглый камень оказалось вовсе не так просто, как я рассчитывал. В основном, мне попадался сплющенный голыш — или неотшлифованные ветром и водой куски породы, которыми вместе с мукой можно было перемолоть даже миску. Хоть булаву используй, честно слово!.. Через час я всё-таки вернулся к Ире с продолговатым камнем со скруглённым концом. Моё долгое отсутствие она комментировать не стала — зато посмотрела так, что я почувствовал себя жалким ничтожным созданием, плевавшим с высокой колокольни на всех и вся.
Миску мне предоставили не глиняную, как я предполагал, а деревянную (кто это такое чудо у нас делает, а?), и этому я был только рад: хлеб с деревянной стружкой значительно полезнее, чем хлеб с глиняной крошкой. Честно сказать, как бы я ни возмущался запряганием себя любимого в работу, но сам факт того, что, возможно, сегодня-завтра у меня будет вкусный хлебушек, заставлял меня гореть энтузиазмом и рваться в бой.
Хлебушек и всё с ним связанное я проклял уже через час… Единственное, что меня останавливало от бегства — так это сосредоточенная решимость Иры и ещё одной девушки, Тани. Несмотря на усталость, они упорно продолжали тяжкий труд по добыче муки из зерна. Таня счищала зёрна с колосков, стараясь максимально убрать всё лишнее, а я — тёр переданное зерно камнем в миске (обливаясь потом и ругаясь под нос!). Сразу вспомнилась сказка про колобка, где дед в самом начале заявлял: «А испеки-ка мне, бабка, колобок!» — а потом перечислял нетрадиционные способы добычи муки. Тиран, сука, домашний!
В результате моих ритмичных движений — не таких приятных, как секс, но не менее интенсивных — зерно превращалось в смесь мелких частиц шелухи и той самой, драгоценной, на вес золота, грубой муки. Ира в нашей тройке выполняла роль золотодобытчика, просеивая ситом получившуюся смесь. Сито было сделано из очень тонких тростинок и глины, так что мне его не доверили, объяснив, что одно неосторожное движение — и даже Ира его может сломать. А я хоть и похудел за последнее время, но: «Ты восемнадцать деревьев за день свалил, Филя! Да тебе даже дуть на сито нельзя!».
Получившаяся мука скапливалась небольшой горкой на глиняном подносе. В детстве у меня были песочные часы. Знаете, такие небольшие — на десять минут. Так вот, мне кажется, что
И всё-таки горка муки росла! Мука была грубая и совсем не похожая на магазинную. Однако тут появился и проявился новый участник нашего сабантуя — дочка Повара Лариса. Они принесла несколько яиц и две деревянных дощечки. Вот этими дощечками она и принялась растирать нашу грубую муку в более мелкую. Делала она это явно быстрее, чем мы перерабатывали зерно.
К вечеру итогом всех наших мучений стал примерно один килограмм муки. При виде результатов работы на моём лице появилось такое разочарование, что девушки искренне смеялись надо мной ещё пару минут. А потом отправили отдыхать, пообещав сразу угостить хлебом, как только его испекут. Благо, печка у них имелась — стараниями Скульптора, который теперь у нас с глиной возился целыми днями.
Стоило мне направить свои стопы к реке и морю — чтобы помыться — как на горизонте образовался Иго. Он о чём-то азартно торговался с Харчиком. Видимо, ушлый торговец знал, что предложить беглым переселенцам.
— И снова здравствуйте! — поприветствовал он меня.
— И тебе не хворать! — пожелал я ему. — Ты к нам?
— К вам! Поговорить, обсудить, посмотреть… — Иго повёл руками вокруг. — А у вас тут немаленький посёлок. Не меньше Обители. Остров-то меньше!
— Эй, слышь, ты там военные тайны не выдавай! — немедленно отозвался Харчик.
— Да тоже мне тайна! — Иго усмехнулся. — Сидят у себя на острове, как хомяки, и богатства аккумулируют. Давно уже никакой тайны в этом нет…
— Хомяки… — кивнул я. — Кстати, ты тут с хомяками поосторожнее! Они здесь по ночам лютые становятся…
— Что? — не понял Иго. Но мне было лень объяснять, и я просто отмахнулся.
— Пошли! Поищем Сашу и Кирилла, обсудим ваш вопрос… Кстати, вы что решили-то?
— Решили у вас остаться, — не стал скрывать Иго. — Ну если условия нормальные будут. Надоели эти миграции бесконечные… Отстроимся и будем к вам припасы возить.
Мы прошли с ним по торговой площади и зашли в «крепость», где я принялся высматривать Сашу и Кирилла. Ну а заодно и Котова, чтобы лишний раз не вставать… Всё равно ведь придёт наш особист и начнёт каверзные вопросы задавать.
— Нам бы только инструментов набрать! — посетовал глава нового посёлка. — И мы там закрепимся так, что ни одна банда не выбьет. А у вас точка привязки тут есть? Можно будет привязаться?
— Нужно будет, — кивнул я. — Иначе улетите вы при случае далеко и печально!
Переговоры с Иго прошли довольно быстро и к обоюдному удовольствию сторон. Кир и Саша не стали заламывать стоимость проживания и договорились всё о тех же общественных работах. То есть, поселяне Иго работают, отправляя припасы в Мыс — а мы взамен продлеваем их привязку. Вот, собственно, и все условия. Всё, что добудут в личное время — могут использовать сами или отправлять на продажу. Так же, как и Финику, я посоветовал Иго держать запас сырых дров для сигнального костра — мол, если что, быстро придём. На том мы и расстались, довольные собой и друг другом.