Беззаконие и отвага
Шрифт:
Вы нанесли хитинокостному — кутуль-кава 1724 урона
Жизнь кутуль-кавы 198276/200000
Ни критов, ни «очешуеть какого урона» при всей моей силище… Всего тысяча семьсот урона, и ведь это реальная мелочь на фоне двухсоттысячного запаса здоровья!.. Система, кажется, решила нас убить… А если даже я и ошибся, и система («лапочка, солнышко!») готова была нам помогать, то кутуль-кава вовсе не желал нам успехов и здоровья. Лапа, по которой пришёлся мой удар, стремительно согнулась в сочленении — и быстро ткнула прямо в то место, где я находился. Я успел увернуться, но огромный зубчатый край
Получен урон шипом — 768
Коэффициент урона — 0,2
Жизнь 8732/9500
Хромая, я отскочил на пару шагов — и только тут вспомнил, что надо сообщить «гвардейцам», сколько у нашего врага жизней. Зато мне, наконец, удалось привлечь внимание твари, и на меня уставились все четыре фасеточных глаза. Кутуль-кава повернулся ко мне своей неприятной мордой, выставив вперёд четыре устрашающих трёхпалых клешни. Если бы я был один — вот тут и пришёл бы мне конец… Но, к счастью, остальные «гвардейцы», устроившие забег на скорость до противника, подоспели на помощь. Кутуль-кава получил ещё с два десятка ударов по лапам — и начал крутиться на месте, выбирая, кому бы в ответ сделать больно. Растерялся, бедненький…
— Пузо не пробил! И грудь не пробивается! — сообщили голоса пары бойцов.
— По лапам бейте! По лапам! — закричал я.
Несколько секунд крабьей растерянности дали Мадне время залепить мою рану травяной повязкой. И тут же наша передышка подошла к концу, потому что враг решил, что больше изображать из себя юлу не надо — и принялся бить клешнями со скоростью отбойного молотка. Радиус поражения конечностями у кутуль-кавы был ограничен — дальше, чем на метр, они не выстреливали. Однако двоих гвардейцев тварь сумела зацепить так, что они уже не встали. Мадна кинулась помогать им, а я снова бросился к врагу. Выгадав момент, я ткнул копьем в сустав всё той же левой передней лапы — куда ударил и в первый раз.
Вы нанесли хитинокостному — кутуль-кава 1697 урона
Жизнь кутуль-кавы 189439/200000
Я отскочил назад, уходя от стремительно разворачивающейся твари и её опасных клешней. А недобитая мной лапа очень удобно сместилась к Барэлю, который тут же повторил удар. Кутуль-кава в ответ попытался достать его шипом на ноге, а на меня решил просто плюнуть… кислотой. О его задумке я догадался слишком поздно, чтобы предпринять хоть что-нибудь осмысленное. А из рефлекторного был только один вариант — плашмя броситься на землю.
Струя кислоты стеганула доспех на спине, и часть капель всё-таки попала на кожу. И я почувствовал, как меня начинает жечь и припекать. И вот это было ужасное ощущение… Как зубная боль… Вроде бы поначалу не слишком сильная, но реально бесит так, что невозможно сосредоточиться!.. Казалось, все мои нервы от этого гадкого ощущения сжались в тугой комок. Кислота ещё и снимала раз в десять секунд жизнь.
Получен урон кислотой — 2
Жизнь 8730/9500
Я с рёвом перекатился к врагу, поднимаясь на ноги — и сместился к выбранной лапе, стараясь не дёргаться от нарастающего жжения на коже. Из двадцати гвардейцев, атаковавших врага, к этому моменту на ногах осталось всего полтора десятка. Как свора охотничьих собак вокруг медведя, мы осадили страшную тварь, нанося удары по лапам, а та, огрызаясь, упрямо выводила из строя бойца за бойцом.
Получен
Жизнь 8728/9500
К следующему удару по многострадальной ноге кутуль-кавы я готовился особенно тщательно, собирая в единый кулак все силы, боль и обиду… Сустав левой передней ноги у твари был явно повреждён — из него сочилась белесая слизь, стекая на острие шипа. Колоть я не стал: просто рубанул по слабому месту что есть дури. Шип решашиарха скрежетнул о броню насекомого — и прошёл дальше, преодолев сопротивление. Копьё чуть не выдернуло у меня из рук, когда его наконечник снова встретился с внешней оболочкой на другой стороне ноги.
Критический удар!
Вы нанесли хитинокостному — кутуль-кава 2641 урона
Нога передняя левая — повреждена
Подвижность снижена
Жизнь кутуль-кавы 180678/200000
Всё время пока шёл бой, кутуль-кава молчал. Я уже верил, что монстр вообще не разговаривает, но визг, которым он сообщил о крайне прискорбном факте потери конечности, был ещё хуже жжения от кислоты. Звук буквально ввинчивался в мозг, парализуя и заставляя прикрывать уши.
Если бы мне удалось отрубить ему ногу, на этом бы наш бой и закончился. Враг за время нашей растерянности успел выбить ещё троих гвардейцев и зацепить Барэля. Однако нога продолжала висеть на своём месте, вот только болталась в разные стороны, не слушалась — и мешала семи оставшимся лапам в исполнении танцевальных па. Кутуль-кава понял, что так дело не пойдёт — а потом изогнулся всем телом и сам себе отчекрыжил мешавшую конечность.
А я, Барэл и ещё двое бойцов успели рубануть по левой задней ноге. Отрубить — не отрубили, но добавили урона противнику, сократив количество его жизней ещё на пять тысяч. Вот это кутуль-каве уже совсем не понравилось, и он пришпилил одного из нападавших к земле шипом. Парня звали Туркой, и в нашей разведке он больше участия не смог бы принять — такое ему вылечит только перерождение. А вот в бою он оказал своим бренным телом неоценимую помощь. Потому что пронзённый шипом на ноге, боец остался на нём болтаться ещё несколько долгих секунд…
Пока кутуль-кава подёргивал одной ногой, пытаясь сбросить ненужный балласт, мы лишили его второй ноги с левой стороны. Правда, после этого Барэл выпал из боя — его сначала зацепило кислотой, а потом накрыло целым коконом из паутины. Теперь вместо Барэла был белый холм, приклеенный к земле, который дёргался и истошно орал. На ногах оставалось всего семеро бойцов и Мадна, которая бросила раненых, вытащила топор на длинной рукояти и принялась азартно обрабатывать одну из двух ног, оставшихся у кутуль-кавы слева. Монстр, понятное дело, не одобрял такого отношения — и отбивался всеми силами, лапами и клешнями.
Когда с левой стороны нога у кутуль-кавы осталась всего одна, а количество жизней опустилось до ста пятидесяти тысяч, против него держались уже только я и Дно. При этом Дно бил только левой рукой, получая штрафы на силу ударов, а я шипел, как змея, и сильно хромал. Но и наш враг, лишившись большей части ног с одной стороны тушки, теперь стал неповоротлив и предельно осторожен в движениях. И очень скоро стало понятно, почему. Броня оставшейся ноги не выдержала очередного резкого рывка — и последняя опорная конечность на левом боку подломилась.