Беззаконие и отвага
Шрифт:
Самым опасным моментом стало начало Жориного удара… Чтобы пропустить наш живой таран, части моих бойцов пришлось отойти в сторону, а в получившуюся брешь тут же попытались проломиться бандиты. Но проскочить они не успели!.. Прикрытая доспехом туша вломилась в строй врагов, сбивая их с ног, разбрасывая в стороны и подкидывая ошалевшие тела в воздух. Сразу за Жорой шёл я с Барэлем, активно раздавая всем подарки — я булавой, а Барэл дубиной. Спину нам с боевыми криками прикрывали близнецы.
К счастью, и Жоре, и всем нам удалось пройти
Однако самое главное — было видно, что бандиты устают. Элитных бойцов у Медоеда всё же было немного. Если такого не добить сразу — он отходил назад, где получал помощь и лечение. И спустя несколько минут возвращался в строй. В общем, подлатывали их совсем наскоро — так же, как и моих ударников. За всё время боя на земле осталась лежать всего пара десятков тел, которые система никак не хотела отправлять на перерождение. Впрочем, в предыдущий штурм было то же самое. Жители Мыса ждали воскрешения по минуте, а вот нападавшие бандиты лежали на земле до самого конца боя.
Когда взошло солнце и начала наваливаться жара, штурм сам собой заглох меньше, чем за полчаса. Уставшие бандиты отступили, не забыв прихватить с собой таран и мост — видимо, для новой попытки. Мои ударники — ну и прозвище, лучше бы всё-таки «гвардейцы»! — пока ещё стояли, ожидая разрешения разойтись. Однако мне было ясно, что в ближайшие часы бандиты снова атаковать не готовы. Вскоре рядом со мной, устало усевшимся на землю, появились Кирилл, Саша, Котов и Борборыч.
— Мы отбились, нет? — спросил Саша первым.
— Нет, системки не прилетало! — заметил Борборыч и посмотрел на меня.
— Думаю, они снова пойдут на штурм, — я пожал плечами. — Поэтому система и ждёт, прежде чем засчитывать поражение.
— Может, к воротам всё-таки подкинуть ополченцев? — обеспокоенно спросил Котов.
— Если только хочешь их потерять! — ответил Борборыч, вытирая кровь и пот с лица. — Знаешь ли, там попадаются бойцы с десятком тысяч жизней и силой удара тысячи под полторы.
— Десятка! — возмутился я. — Я тут пытался ковырять тушу с пятнадцатью тысячами жизней…
— Да и неважно!.. — сказал Кирилл. — Вы и так еле-еле ворота удержали! Если умрёт кто-то из ополченцев — значит, судьба такая.
— Согласен… — задумавшись, кивнул Котов. — Мы все знали, на что идём. Пускай хоть третьей-четвёртой линией встанут… Война без убийств — это как напиться без похмелья… Случается, но редко.
— Ну ты и придумал сравнение… — улыбнулся Кирилл.
— Вообще мы пока без потерь! — устало заметил Борборыч.
— Мы тоже! — согласился Котов — Но у нас и бандиты никого особо не потеряли… Так, десяток случайных жертв…
— У нас побольше, — я кивнул на тела. — Но тоже немного… Странно, бой-то часа четыре шёл.
— Жизней
И мысленно я с Сашей согласился. Действительно, все мы были уже изрядно потрёпаны. У меня из одиннадцати тысяч очков жизни осталось всего семь. И восстановить их можно было только сном. Наскоро приказав ударникам укладываться прямо рядом с местом битвы, я и сам последовал своему совету. И что самое удивительное — уснул я непривычно быстро, несмотря на бурчащий от голода живот.
Глава 26. Не «рубящие шанец»
Проснулся я рывком — при том, что вроде бы никто меня не будил. Впрочем, как и остальных ударников. Просто в один момент мы все разом открыли глаза и первым делом кинулись смотреть, что делают враги. Бандиты вроде как готовились к повторному штурму, но с гораздо большим усердием отдыхали. Но это только на первый взгляд…
— И чего мы все сюда кинулись? — ворчливо спросил Толстый.
— И проснулись? — недовольно добавил Вислый.
— И главное — разом! — заметил Толстый.
— Типа нас кто-то разбудил! — кивнул Вислый, после чего близнецы принялись буравить взглядом то меня, то Борборыча.
— Не знаю. Я вот был просто уверен, что сейчас начнётся! — потирая лоб, сказал Борборыч. — Встал и сразу захотел проверить.
— Все были уверены, видимо… — согласился я. — И все разом захотели проверить. Вот и висим теперь на частоколе, как последние идиоты.
Надо сказать, что наше поведение и в самом деле было донельзя странным. К тому же, ещё и привлекало внимание остальных жителей Мыса, которые совершенно ничего не понимали. Да мы и сами себе удивлялись…
— Началось! — наконец, удовлетворённо выдохнул Барэл.
Надо сказать, что после конца первого штурма бандиты прощупали всю поверхность нижнего Мыса, нашли все наши закладки и обезвредили их, так что теперь с комфортом обустроились внизу. Воняло там не так сильно, как за стенами — божечки мои, а кто же всё это чистить-то будет? — а свежий ветер нагонял кислород с моря. Рабов они оставили за стенами, но хотя бы работать не заставляли. Наш основательный частокол был использован как опора для навесов, даривших бандитам тень в полуденный зной. Вот ведь неженки!..
С восточной стороны нижнего Мыса появился седой мужичок. Он огляделся, подошёл к навесам, поговорил с людьми, махнул рукой и двинулся дальше, вдоль частокола. Остановившись шагов через пятьдесят, мужичок начал что-то втолковывать сидящим там в тени, но снова быстро махнул рукой и отправился дальше. Казалось, что он выполняет какой-то ритуал — ну или просто занимается соцопросом бандитов по архиважному бытовому вопросу. Но Барэл, кажется, понимал в происходящем гораздо больше, чем я.
— Ща Медоеду предъяву выкатят… — прокомментировал он происходящее. — Заигрался он в военного вождя!