Безжалостность твоей любви
Шрифт:
– Стефани, – мне даже показалось странным, что из всех здешних присутствующих, он решил сразу же обратиться именно ко мне. Но на таком было лучше просто не зацикливаться, а всё-таки более спокойно начать реагировать на близкое месторасположение Гарри. – Хорошо чувствуешь себя сегодня?
Его вопрос не смог не удивить.
Я постаралась спокойным движением отложить бутылку от колы в сторону и более равнодушно присмотреться к лицу старшего брата, но его загадочная ухмылка, которая почти всегда сопровождала выражение его лица, лишь сбивала со всего настроя быть контролируемой и не поддающейся под воздействие своих настоящих эмоций.
Издав
– Да, всё хорошо, — мой ответ прозвучал, наверное, слишком хмуро, и сам Гарри более сильнее напрягся, как только услышал мой голос. Его пронзительные глаза внимательно всмотрелись в моё лицо, а после подобной проверки, парень лишь отвернулся, ненадолго погрузившись в свои мысли.
Я лишь легонько вцепилась зубами в край бутерброда и, стараясь тщательно прожевать пищу, изрядно понадеялась, что мой аппетит не будет нарушен из-за слишком яростного волнения, успевшего появиться во всём теле так внезапно. Губы сжались ещё плотнее и, в последний раз позволив себе откусить последний кусочек приятной пищи, я постаралась заставить себя расслабиться и позабыть об окружающей меня здесь атмосфере. Но вот только Гарри не мог мне этого позволить. Его глаза продолжали заинтересованно наблюдать за мной и это чёртов проницательный взгляд создавал во мне ощущение безмерной опасности, от которой весь мой организм тут же отчаянно пожелал избавиться.
Но разве я могла сдвинуться хотя бы с места? Нет.
Совершенно не могла.
– Ты мне кажешься сегодня слишком задумчивой, Стефани, – резко заявил Стайлс, дотянувшись руками до полупустой бутылки колы и позволив себе осуществить один большой глоток, – хотя в последнее время ты стала пребывать в такой состоянии ежеминутно.
Невольная волна злости прошлась по телу и я просто напряглась до позволенного, надеясь отвлечься на что-то другое при этом разговоре. Не хотелось сейчас выяснять свои отношения со старшим братом. Мы с ним итак находились на едва контролируемой грани чувств, и кому, как не мне, не знать об ужасных последствиях её уничтожения? Всё обязано оставаться таким, как есть. Бесстрастным, не многозначительным, едва заметным.
За прошедшие два дня мы отлично держали друг друга на дистанции. И Гарри же не идиот, чтобы изменять всё именно сегодня, правда?
– Ты говоришь мне о задумчивости, а сам ведёшь себя куда не лучше, Стайлс, – злобно проговорив, я тут же протянула руки к небольшому пакетику, откуда мне удалось достать сочное зелёное яблоко. Утолить голод окончательно не удалось и я действенно постаралась перевести своё внимание на подобные ощущения.
Но Стайлс отреагировал на мои слова совершенно спокойно. Всего-лишь осмотрел всех сидящих за нашим столом и мгновенно сложил свои губы в достаточно-знакомой для меня усмешке. Её появление всегда раздражало. Напрочь отбивало всё желание пытаться беседовать с парнем колко или же бесстрашно.
– Что ты имеешь в виду, Стеф? – его глаза внимательно переместились к моему лицу, которое явно выражало всю неловкость возникших внутри меня эмоций. Чёрт, я не могла даже вернуться к нормальному ритму дыхания. – Тебя что-то во мне не устраивает?
Поджав губы, я поспешила отвести взгляд в сторону. Услышанный мною только что вопрос не вызвал никаких положительных эмоций и, чтобы не впадать в бурю гнева или же обычной злости, я неторопливо прижалась пальцами к поверхности аппетитного яблока и
От этого смелость протекла по жилам яростнее. От этого уже в следующую секунду с моих губ слетели слова, решиться произнести которые я раньше даже бы и не смогла при никаких бы то ни было условиях.
– Я слышала о том, что ты что-то запланировал с Зейном на сегодня, – хмуро проговорила и вновь откусила вкусный кусочек яблока, переопределяя своё внимание на данный аппетитный фрукт. – И хоть я понимаю, что тебя мало интересует твоё родство со мной, но мне кажется, что я вполне имею право быть проинформированной твоими идеями на сегодняшний вечер. Я твоя сестра, не так ли? Этого мало, чтобы быть в списке тех людей, знающих о твоих планах?
Лицо Стайлса осталось принимать выражение уверенности и непроницаемости. Его чувства скрылись от меня под плотной маской равнодушия и я в который раз ощутила безумное сожаление от невозможности пронзить эту маску насквозь. Хотя бы на немного проникнуть в настоящие мысли своего брата. Хотя бы совсем чуть-чуть уловить ход его мышления.
И когда Гарри резко встретился с моим взглядом, внутри моего тела прошёлся электрический заряд, раздавший по всему телу импульс неконтролируемого тока. Внутренние ощущения испугали и я решила просто продолжать надеяться на свою концентрацию и способность действовать разумно.
Всё равно Стайлса было невозможно понять. Оставалось надеяться лишь на понимание самой себя.
– Ты так жаждешь узнать о моих планах, Стефани, что... – он надменно усмехнулся, облокотившись на спинку стула, – это, признаться честно, удивляет. Но я никогда и никому не говорю того, что от меня хотят услышать. Хотя...
В следующие секунды парень резко наклонился к моему телу и, одаривая меня очередным пронзительным проявлением внимания, Гарри достаточно плавно и в тот же момент обжигающе приложил свою раскрытую ладонь к моему колену. Данное действие шокировало. Поразило. Лишило всего существующего в голове рассудка, на который и была распределена вся моя надежда.
Чёрт, Гарри! Тут же столько людей! Столько твоих друзей, сидящих неподалеку. Но я чувствовала, что его это волновало меньше всего. И тут же в сознании появилась мысль о том, что парня это вообще не способно было остановить. Но что тогда делать мне?
Что...?
– Хотя я могу согласиться рассказать тебе об всём, но... – его губы оказались в миллиметрах от моего лица. Сердце, кажется, остановилось. Всё, чёрт побери, остановилось! – только за определённую цену, Стефани. За получение того, что мне нужно, понимаешь?
О, да, я понимала! Чёрт возьми, как сильно понимала и как не могла думать ни о чём другом, кроме этого самого «понимания»!
Рука Гарри медленно скользнула по ноге и я, ощущая внутренний всплеск столь разгорячённых ощущений, лишь испуганно съёжилась, боясь даже задуматься о последствии происходящих событий.
Стайлс просто отобрал у меня возможность говорить. Лишил меня способности контролировать себя. Или хотя бы просто быть близкой к этому контролю.
Я не могла пошевелиться. Могла только думать о передвижениях его пальцев на своей ноге и о его необъяснимом умении делать это слишком трепетно и ласкательно, отчего всё тело так и жаждало раскрыться всем его действиям навстречу.