Безжалостный
Шрифт:
К тому времени, когда я вернулся на кухню, Майло и Лесси уже ушли, а Пенни закончила завтрак. Стояла у раковины и ополаскивала тарелку, прежде чем поставить ее в посудомоечную машину.
Остывшие и поблескивающие жидким маслом оладьи выглядели так же неаппетитно, как и сдутые воздушные мешки летающего гавика. Есть давно уже расхотелось, и я решил пропустить завтрак.
– Так ты прочитал рецензию? – Пенни повернулась ко мне, вытирая руки полотенцем.
– Но он не читал мою книгу. Может, пролистал ее. Многое неправильно понял.
– И что думает
– Говорит, что он – ходячая прямая кишка.
– Ты не должен думать о нем, Кабби. Но, раз уж он пробрался тебе в голову, спусти его.
– Обязательно.
Она меня обняла.
– Ты милый, талантливый, и я тебя люблю.
– Только не смотри на мои стопы, – предупредил я, крепко обнимая ее.
– А что не так с твоими стопами?
– Все. Нельзя мне ходить босиком. Давай пообедаем в «Рокси», отметим публикацию книги.
– Вот теперь ты мне нравишься. Чуть-чуть сошел с пути истинного, но теперь вернулся на него.
– Может, и вернулся.
– Плюнь и разотри. Помнишь, что говорил Гилберт?
Она восхищалась творчеством ныне покойного английского писателя Гилберта Кийта Честертона, и ее стараниями я тоже стал его верным поклонником.
– «Вред человеку может принести только то, чего он боится», – процитировала она. – У тебя нет оснований бояться такой гниды, как Ширман Ваксс.
– Если бы я побрился, почистил зубы и от меня не пахло кофейным перегаром, я бы так крепко тебя поцеловал.
Она зажала мою нижнюю губу большим и указательным пальцем и промурлыкала: «Я буду под рукой, когда ты все это проделаешь».
В коридоре первого этажа, направляясь к лестнице, я проходил мимо открытой двери своего кабинета и увидел Майло и Лесси, сидящих бок о бок на моем вращающемся стуле, положив на него диванную подушку. Сюжет для Нормана Рокуэлла [4] двадцать первого века: мальчик и его собака плывут по волнам Интернета.
Встав за креслом, я увидел на экране вид с воздуха на дом с оранжевой крышей, расположенный у моря.
– Это что? – спросил я.
– Гугл-Земля [5] , – ответил Майло. – Я прогуглил этого парня, где он живет.
4
Рокуэлл, Норман Персевел (1894–1978) – знаменитый американский художник и иллюстратор.
5
Google Планета Земля – одна из программ, которые предлагает своим пользователям компания «Гугл».
– Какого парня?
– Этого Ваксса.
В шесть лет мои технические достижения сводились к помощи моему другу Неду Лафферману в строительстве ракеты, двигателями которой служили петарды, украденные Недом у старшего брата (тот приберегал их для фейерверка Четвертого июля). Нед лишился мизинца на левой руке, меня отвезли в больницу с ожогом носа второй степени.
Майло кликнул мышкой, и аэрофотоснимок участка Ваксса сменился видом его дома с улицы.
Кремовые стены, терракотовые наличники, красивый, уютный дом, какие часто встречаются на средиземноморском побережье Испании. Две сорокафутовые магнолии укрывали кронами лужайку перед домом, красные бугенвиллеи оплетали стены, отделявшие участок Ваксса от соседних.
– Я думал, он живет в Нью-Йорке.
– Нет, в Лагуна-Бич.
В отсутствие пробок нас разделяли двадцать минут езды.
В век электронной почты Ваксс мог жить так же далеко от издателя, как и я, и тем не менее успевать к сроку сдачи материала. Тот факт, что мы практически соседи, конечно же, удивлял, но речь, безусловно, шла о чистом совпадении.
Тем не менее то ли включилась интуиция, то ли дало о себе знать воображение, и по моей спине пробежал холодок предчувствия дурного: не к добру такая вот близость критика, ох, не к добру.
– Ты прочитал рецензию? – спросил я Майло.
– Нет. Мама же сказала – плюнь и разотри. В этом она разбирается.
– В чем?
– Почти во всем.
– Если ты не прочитал рецензию, зачем ты прогуглил его?
– Идея Лесси.
Собака повернула голову, посмотрела на меня снизу вверх.
– Ширман Ваксс – погавка, – сообщил мне Майло.
– Может, это и правда, но говорить так нехорошо. – Я почесывал собаку за ухом.
– Это сказал не я. – Маленькие пальчика Майло заметались между клавиатурой и мышкой. Он вывел на экран онлайновую энциклопедию, открыл биографическую страничку Ширмана Ваксса.
Наклонившись над сыном, я прочитал вслух первое предложение:
– «Ширман Торндайк Ваксс, известный критик, лауреат нескольких литературных премий и автор трех невероятно популярных среди студентов учебников по писательскому мастерству, в какой-то степени погавка…»
– Видишь?
– Это ошибка, – объяснил я. – Они имели в виду – «загадка».
– Загадка?
– Ну да, что-то таинственное, ставящее в тупик.
– Понятно. Как бабушка Клотильда.
– «Ваксс отклоняет почетные докторские степени и другие награды, требующие его присутствия на пубичном мероприятии».
– Что такое «пубичное мероприятие»? – спросил Майло.
– Тут должно быть «публичном», – я скользил взглядом по экрану. – Получается, есть только одна фотография Ваксса.
– Он очень, очень старый.
– Правда? И сколько ему?
– Он родился в тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году, – ответил Майло.
– Скорее в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом.
– В бумажных энциклопедиях тоже много ошибок?
– Нет.
– Можем мы купить бумажную энциклопедию?
– Само собой.
– Так когда мы разберемся с Вакссом? – спросил Майло.
– Что значит… разберемся?
– Месть, – ответил Майло, и Лесси тихонько зарычала. – Когда мы заставим его пожалеть о том, что он попер на тебя, отец?