Библиологический словарь
Шрифт:
прекращается. Иудейский писатель Аристобул (2 в. до н.э.) находит много общего в Библии и антич. философии и объясняет это тем, что древние греки заимствовали свои доктрины из Писания (позднее эту т. зр. воспримут ранние отцы Церкви). Кн. *Премудрости Соломона написана под очевидным влиянием антич. лит–ры. В свою очередь, в греко–римской среде растет интерес к библ. религии (Псевдо–Лонгин, Гекатей), вызывая к жизни движение прозелитизма. В евангельскую эпоху *койне стал общим языком евреев и всего остального населения Римской империи, что благоприятствовало апостольской проповеди. Приход в Церковь множества прозелитов способствовал усвоению христианством ряда антич. понятий (в к–рые было вложено новое содержание). Хотя Евангелия и послания еще проникнуты семитическим стилем, характерно, что вся новозав. канонич. лит–ра написана уже не на *арамейском языке — языке Христа Спасителя и первых апостолов, —
В антич. мировоззрении есть немало точек соприкосновения со Свящ. Писанием, особенно в греко–римской философии: 1) вся эта философия шла по пути поисков высшего Начала, единого Божества, хотя Божество чаще всего мыслилось пантеистически. Заслугой Платона (высоко ценимого отцами Церкви) было признание верховного значения Духа. Божество, на его взгляд, есть высшее незримое Благо, к–рое постигается отрешенным, умственным созерцанием; 2) философы часто критиковали *политеизм (Ксенофан) и высказывались против почитания идолов (стоики); 3) в платонизме и др. влиятельных школах Божество представлялось носителем абсолютного Бытия. Точно так же и в библ. мировоззрении бытие принадлежит только Богу (Сущему), Который дарует его Своим творениям; 4) многие филос. учения исповедовали «апофатизм», т. е. считали, что Божество не может быть описано никакими человеч. понятиями (см., напр., Платон, Федр., 247c, где высшее Благо полагается в пребывании выше всякой сущности и выше мыслимого бытия).
Тем не менее различий между библ. миросозерцанием и античным было значительно больше: 1) греки рассматривали мир как «космос», как некую законченную гармонию частей, как структуру, пребывающую неизменной; в Библии же мир (олбм) есть нечто, помещенное в о в р е м е н и, подверженное изменениям, вплоть до полного преображения в Царстве Божьем; 2) античность искала Бога в природе; Библия видит деяния Господни прежде всего в истории человеч. рода; 3) античность, вслед за *Древним Востоком, верила в круговое, циклич. движение мира и истории, в то время как для Библии история есть уникальное, необратимое становление, имеющее свою цель в высших замыслах Божьих (см. Историзм Свящ. Писания); 4) для большинства греч. философов мир делился «горизонтально», на высшее, незримое и низшее, видимое; для библ. мудрецов и пророков — на «мир сей», мир нынешний (олЈм хазэ), и мир грядущий (олЈм хабЈ); 5) в греч. философии (особенно в стоицизме и у Аристотеля) Бог далек и равнодушен к миру; в Библии мы слышим голос «Бога Живого», Который говорит к людям, ищет с ними диалога (Завет, Откровение, Обетование); 6) в своих поисках философы чаще всего полагались на силу разума, формальную логику и диалектику, в то время как библ. человек ориентировался только на веру, к–рая является ответом на Божий призыв; 7) для платоников и последователей др. школ высшим благом было освобождение от материи (бессмертие души), между тем как Библия признавала ценность материи как творения Сущего и возвещала воскресение мертвых.
Это лишь нек–рые черты различия, из–за к–рых возникло немало трудностей в эпоху эллинизации христианства. Задачу соединить библейское понимание мира и человека с приемлемыми для христианства элементами античности выполнили отцы Церкви. См. ст. Маккавейские Книги; Премудрости Соломона Книга; Эллинизм и Библия.
*А р с е н ь е в Н.С., Эллинистич. мир и христианство, Варшава, 1933; *Г э т ч Э., Эллинизм и христианство, в кн.: Общая история европ. культуры, СПб., 1911, т. 6; *Л о в я г и н Е.И., Об отношении писателей классических к библейским, по воззрению христ. апологетов, СПб., 1872;
*М е щ е р с к и й Н.А., Екатей Абдерский и его отношение к иудеям, в кн.: Язык и лит–ра, Л., 1927, т. 2, вып. 2; П л о т н и к о в В., Отношение древнего иудейства к греч. образованности, ПС, 1884, N 9; П о п о в И.В., Элементы греко–римской культуры в истории древнего христианства, ВФП, 1909, кн.1(96), № 1/2; *Р ы б и н с к и й В.П., Религ. влияние иудеев на языч. мир в конце ветхозав. и начале новозав. истории и прозелиты иудейства, ТКДА, 1898, № 11–12; С е м е н о в И.И., Иудеи и греко–римский мир во втором веке христ. эры, «Уч. зап. историко–филол. ф–та Моск. ун–та», вып. 34, М., 1905; С п а с с к и й А., Эллинизм и христианство, Серг.Пос., 1913; *С т р у в е В.В., Упоминание иудеев в ранней эллинистич. лит–ре, «Зап. коллегии востоковедов при Азиат. музее АН СССР», 1927, т. 2, вып. 2; *Т е р н о в с к и й С.А., Иудеи рассеяния и их религ. пропаганда, ПС, 1881, N 2; Ф о н — Д о б ш и т ц Е., Греч. мир и христианство, в кн.: Христианство в освещении протестантских теологов, СПб., 1914; Ш т е р к В., Иудейство
АНТОЛОГИИ БИБЛЕЙСКИЕ
собрания текстов Свящ. Писания. Наиболее ранними А. б. были сборники мессианских пророчеств, найденные в Кумране (см. ст. Тестимонии). Большая часть А. б. относится к 19–20 вв. и преследует либо учебные, либо миссионерские цели. В них начинающий читатель находит важнейшие части Библии, подобранные в определенном (хронологич. или тематич.) порядке. В подобных хрестоматиях на рус. языке брали за основу *синодальный перевод (см., напр., иллюстрир. «Библейскую хрестоматию» к ВЗ прот. Лебедева В.Ф., СПб., 1910); в западных же нередко группируют тексты в переводах составителей. Вариантами А. б. являются нек–рые евангельские *гармонии (напр., изданная свт. *Феофаном (Говоровым). Из иностр. А.
б., вышедших за последние десятилетия, наиболее известны 3–томная А.б. *Гальбиати и хрестоматии: «Библия для нашего времени» («Bible pour notre temps», Tours–P., 1970) и «Правда и поэзия Библии» («V№rit№ et po№sie de la Bible», pr№sent№es en images par G. Lessing, P., 1969).
В тесной связи с А. б. стоят сб. переводов памятников Древнего Востока, к–рые дополняют и поясняют библ. повествование (напр., «Поэзия и проза Древнего Востока», см. ст. Притчард; Древний Восток и Библия). Хрестоматии текстов эллинистическо–римского времени тоже представляют ценность для изучения Библии. Среди них: «Хрестоматия по истории Древней Греции» (М., 1964) и «Хрестоматия по истории Древнего Рима» (М., 1962).
АНТОНИЙ
(Алексей Павлович Храповицкий), митр. (1863–1936), рус. правосл. богослов и церк. деятель. Род. в Новгороде, в семье помещика. Был воспитан матерью в строго церк. духе, что привело его в духовную школу (редкий случай среди дворянских детей). В 1885 окончил СПб.ДА, на последнем курсе приняв монашество. С 1885 по 1886 был профессорским стипендиатом, помощником инспектора. Преподавал в Холмской ДС (1886–87). В 1887 назначен исполняющим обязанности доцента СПб.ДА по каф. Свящ. Писания ВЗ и защитил магистерскую диссертацию. С 1890 архим. и ректор сначала СПб.ДА, а затем и МДА. В 1895–1900 ректор Каз.ДА. В 1897 хиротонисан во епископа (1900–02 — еп. Уфимский, 1902–14 — еп. Волынский, 1914–17 — архиеп. Харьковский, с 1917 — митр. Киевский и Галицкий). Его многочисл. публицистич. и богосл. работы касались обществ. вопросов, догматики, пастырства, библеистики. Лит. и церк. деятельность А. носила противоречивый характер. С одной стороны, он резко критиковал синодальные и государств. порядки, с другой — смыкался с правыми, «охранительными» силами. Был активным сторонником движения по возрождению патриаршества и одним из кандидатов на каф. первосвятителя. Эмигрировав в 1920, оказался в среде монархистов–реставраторов. С 1921
и до конца жизни возглавлял «карловацкий» раскол (Русскую Синодальную Зарубежную Церковь). Умер в Белграде.
Гл. библ. работа А. — «Толкование на Книгу св. пророка Михея» (СПб., 1890), к–рая вошла в серию толкований на ВЗ, издававшуюся СПб.ДА. Общий характер Кн. прор. Михея А. определяет как «нравственно–мессианский», т. е. соединяющий в себе проповедь религ. — этич. учения с пророчеством о Мессии. Относительно важнейшего мессианского пророчества Мих 4:1–5, к–рое частично совпадает с Ис 2:2–4, А. не высказывает определенного суждения. Он лишь отмечает наличие трех гипотез — приоритет Ис, приоритет Мих или общий для обоих источник, склоняясь при этом к третьей. «Не открыто ли было, — ставит он вопрос, — это предсказание Духом Божиим общенародной духовной жизни как священная пословица, или не служило ли оно богослужебным отрывком и уже затем не введено ли пророком в свои предсказания?» (с.58). В целом труд А. — наиболее полное на рус. яз. толкование на Кн. прор. Михея, сделанное на основе евр. и греч. текстов.
О правилах Тихония Африканского и их значении для совр. экзегетики, М., 1891; ПСС, т.1–4, Каз., 1900–06; Сын человеческий, БВ, 1903, № 11; Библейское учение об Ипостасном Слове Божием, БВ, 1904, № 11; Согласование евангельских сказаний о Воскресении Христовом, ВиР, 1914, № 18; Догмат искупления, Серг. Пос., 1917; О книге Ренана с новой точки зрения, Харьков, 1917; Творения св. ап. и ев. Иоанна Богослова, Варшава, 1928.
М а н у и л. РПИ, т. 1, с. 313–30; еп. Н и к о н (Рклицкий), Жизнеописание блаженнейшего А., митр. Киевского и Галицкого, т. 1–17, Нью–Йорк, 1956–69 (т. 11–17 — публикация ПСС митр. А.); Еnc.Кat., t.3, s. 267–69.