"Библиотечка военных приключений-2". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— А мне все время кажется, Сергей Николаевич, что стоит выйти из этой толпы, пройти Красную площадь, и за ней — ну, в двух шагах от Василия Блаженного, — начинаются уже улицы Баку…
Полковника вызвал к себе командир бригады, потом к нему позвали и Мехти.
Штабом были получены два очень важных сообщения. Первое обрадовало всех, второе заставило задуматься.
— Ты был прав, — сказал полковник, когда пришел Мехти. — Местонахождение Карранти уточнено.
— Виа Фортуна? — взволнованно спросил Мехти.
— Да, и у нас есть теперь точный адрес.
— Сергей Николаевич, товарищ Ферреро! — Мехти не находил себе места от волнения. —
— Погоди, Мехти, погоди; дело гораздо сложнее, чем ты думаешь.
Но Мехти ничего не желал слушать.
— Вы не думайте, что во мне говорит месть! Нет, я хочу обезопасить нашу бригаду от врага, который слишком много знает о нас и слишком нам мешает.
— Все это верно, — перебил его Ферреро, — но дело в том, что у нас имеются и другие, более важные сведения.
— Я могу о них знать? — спросил Мехти.
— Речь идет о том — жить или погибнуть нашей бригаде. Видишь ли, Мехти, эти два немца, что перешли к нам, оказались правы. И старик-священник не зря говорил тебе о скоплении немцев в Триесте. Завтра под покровом ночи горнострелковая дивизия нацистов под командованием полковника Гульбаха вступит в горы. Они решили сжигать деревни, расстреливать население, прочесывать леса…
— Это у них называется создавать мертвую зону, — сказал Мехти.
— Да, их цель создать зону пустыни. И уничтожить нашу бригаду, — проговорил полковник. — А нас слишком мало для того, чтобы мы могли бороться против целой дивизии вооруженных до зубов фашистов. Назад же дороги тоже нет.
— Значит, с Карранти пока подождать?
— Ни в коем случае! — воскликнул Сергей Николаевич. — Есть подозрения, что Гульбаха будет негласно консультировать именно Карранти. — Сергей Николаевич положил руку на плечо Мехти. — Видишь ли, друг мой, мы знаем, что тебе уже нельзя появляться в Триесте. Но план, который мы разработали с Ферреро, способен разгадать только Карранти, и этот мерзавец может сильно помешать нам!
Мехти улыбнулся:
— Вы говорите со мной так, словно я не знаю, насколько важно убрать с нашей дороги Карранти!
Мехти понимал, что это самое опасное из всех поручений, которые ему приходилось когда-либо выполнять. Понимали это и остальные. После некоторого молчания Ферреро предложил:
— Приступим к обсуждению нашего плана!
Через пять минут в штабе собрались командиры отрядов, среди них и Анри Дюэз. Крепыш-болгарин, вкратце обрисовав создавшееся тяжелое положение, предоставил слово Сергею Николаевичу, и тот начал излагать свой план, благодаря которому можно помешать фашистам проникнуть в горы.
План Сергея Николаевича был простым и смелым и требовал как от каждого командира, так и от каждого бойца находчивости, отваги, мужества. План этот заключался в следующем: двести партизан под командованием собравшихся здесь командиров должны отправиться в окрестности Триеста. Их задача — заминировать все дороги, ведущие в горы, снабдить крестьян, сочувствующих партизанам, трофейным оружием. Партизаны возьмут с собой четыре полевых орудия, пятнадцать крупнокалиберных пулеметов и четыре бронемашины, отбитые ранее у нацистов и спрятанные в лесу. Бронемашины и оружие надо тщательно замаскировать на подступах к Триесту и засечь места, где они будут укрыты. После этого партизаны кружным путем проберутся в Опчину.
Пропустив вперед основные силы карательной экспедиции; они зайдут им в тыл и по сигналу откроют ураганный огонь из орудий, минометов, ворвутся в ряды фашистов на бронемашинах,
Одновременно с ударом в спину, такой же удар будет нанесен им с фронта. Если они все же попытаются прорваться вперед, то под ними начнет взрываться заминированная земля, и они растеряются, не будут знать, куда направить главный удар. Пока они догадаются, что в тылу у них всего лишь двести человек, они успеют уже понести большие потери. Партизанам нужно разбиться на небольшие отряды, по десять-пятнадцать бойцов. План наступления в горы у немцев строго засекречен. И они, в силу обычной своей самонадеянности, уверены, что об этом плане никто не может знать, и не предпринимают особых мер предосторожности. Поэтому главную ставку надо делать на неожиданность. Сигнал к выступлению будет дан ракетой. Позиции, занятые партизанами в тылу врага, необходимо менять в зависимости от расстановки сил фашистов и того порядка, в каком они будут двигаться.
В этой операции участвуют только добровольцы: здесь требуется особая выдержка, хладнокровие и бесстрашие.
Уточнив по карте задачу каждого командира и позицию, которую он должен занять в тылу врага, а также возможные направления, по которым придется наступать или отступать, Сергей Николаевич отпустил их. В лагере была объявлена боевая тревога.
Через час отряд из двухсот партизан был готов к выполнению сложнейшей операции. Сильвио доложил Ферреро о том, что все бронемашины проверены и приведены в порядок. Сам он должен был управлять одной из них.
Вперед отправились разведчики, а вместе с ними и Мехтч. Они поднимали своих людей в селах и деревнях, и люди, получив от подоспевшей партизанской части оружие, занимали горные тропинки, помогали партизанам минировать дороги.
Фашистские каратели должны были покинуть Триест и начать свое наступление на следующий день в двенадцать часов ночи. В десять вечера партизаны были уже под Триестом и, замаскировав пушки и бронемашины в оврагах и заброшенных сараях, ушли кружным путем в Опчину. Сбор был назначен во дворе дома Марты Кобыль. Отсюда человек пятьдесят, по одному, пробрались в город. Связным был назначен триестинский токарь — ближайший сподвижник товарища П. Токарь разместил партизан в рабочих кварталах.
В эту ночь в Триесте было необычайно тихо. Патрули медленно прохаживались по городу, по рабочим кварталам, но никого не встречали. Казалось, что город вымер. Но так только казалось. На западной окраине города строились в это время батальоны фашистов, заправлялись машины и мотоциклы. Дивизия ждала сигнала к наступлению.
А по улицам Триеста, прижимаясь к стенам домов, торопливо шли подростки направляясь к собору Сан-Джусто. Началось это так: один из мальчиков, косоглазый Марио, услышал, как кто-то тихонько постучал в дверь их дома. Отец его, вскочив с постели, открыл дверь. Мальчик тихо подкрался и дверям ведущим в комнату родителей, и прижался ухом к замочной скважине. Марио мало что понял из слов гостя и отца, но одно было ясно: заваривается какая-то каша. Долг дружбы обязывал мальчика немедленно сообщить об этом своим товарищам… И вот начались перебежки с улицы на улицу, из квартала в квартал. Ребята решили подняться на колокольню Сан-Джусто, откуда весь Триест виден как на ладони, и с нее наблюдать за тем, что будет происходить в городе.