Библиотечная полиция
Шрифт:
«Возьми себя в руки, — велел он себе. — Попытайся успокоиться. Иначе нельзя. Тем более, другого случая уже не будет. Что тебе остается делать, если ты даже по какой-то несчастной лестнице спуститься не можешь? Запереться дома и покорно дожидаться полуночи?»
— Это наш морг, — сказала Дорин Мак-Гил, указывая вниз. — Вам нужно только…
— Морг? — Сердце Сэма судорожно заколотилось. — Морг??
Дорин Мак-Гил расхохоталась.
— У нас его все так называют. Ужасно, да? Вообще-то везде так. Какая-то дурацкая газетная традиция. Но вы не бойтесь, мистер Пиблс, — трупов там нет; только тысячи микрофильмов.
«Мне
— Вам нужно расписаться в этой книге, — сказала Дорин Мак-Гил, указывая на толстую книгу, прикрепленную цепью к подставке у двери. — Проставьте там дату и отметьте время прихода. Сейчас, — она сверилась с часами. — двадцать минут одиннадцатого. Потом проставите время окончания работы.
Сэм склонился над книгой и расписался в указанной графе. Предыдущего посетителя звали Артур Мичем. Мистер Мичем приходил сюда 27 декабря 1989 года. Больше трех месяцев назад. Похоже, что это хорошо освещенное и неплохо оборудованное помещение пользовалось не слишком большой популярностью.
— Хорошо здесь, да? — безмятежно спросила Дорин. — А все потому, что федеральные власти выделяют средства на поддержку моргов… или библиотек, если вам так больше нравится. Мне, например — да.
Вдруг в одном из проходов между стеллажами образовалась тень, и сердце Сэма оборвалось. Однако оказалось, что тень принадлежала Дорин Мак-Гил — она чуть наклонилась, дабы удостовериться, что Сэм не поленился проставить дату и время прихода.
«…а ведь ОН не отбрасывает тени. Библиотечный полицейский. И вообще… — Сэм попытался прогнать эти мысли прочь, но увы… — И вообще — я не могу так больше жить. В постоянном страхе. Я просто удавлюсь, если так будет продолжаться. Да, ничего другого мне не остается. И дело не только в страхе перед НИМ — перед этим человеком, или кто он там на самом деле есть. Дело в том, что творится с моим сознанием, когда я вдруг с ужасом понимаю, что оно мне изменяет, а все, во что я верил, бесследно исчезает».
Дорин указала на отдельную полочку с тремя объемистыми папками.
— Это последние выпуски, — сказала она. — Январь, февраль и март девяностого года. В июле библиотека отсылает полугодовой комплект «Газетт» в Гранд-Айленд, Небраска, — на микрофильмирование. В следующий раз мы проделываем ту же операцию в январе. — Она снова вытянула пухлую руку и провела ярко накрашенным ногтем справа налево; похоже, собственный ноготь вызывал у нее нескрываемое восхищение.
— Вот наши микрофильмы — в хронологическом порядке. — Она выговорила сложное слово необычайно тщательно, почти по слогам: «хро-но-ло-ги-чес-ком». — Справа — последние выпуски, слева — древние времена.
И застенчиво улыбнулась, словно давая понять: шутка,
— Спасибо, — поблагодарил Сэм.
— Не за что. Мы ведь здесь именно для того, чтобы помогать вам. — Она снова приложила палец к уголку губ и улыбнулась. — Умеете пользоваться этим прибором, мистер Пиблс?
— Да, спасибо.
— Очень хорошо. Если понадоблюсь — я наверху. Не стесняйтесь, зовите меня.
— Вы… — начал было Сэм, но осекся. Он собирался спросить: «Вы наконец уйдете или нет»?
Дорин приподняла брови.
— Нет, ничего, — покачал головой Сэм. Провожая женщину взглядом, он с трудом подавил в себе желание кинуться за ней следом. Ведь как ни крути, но Сэм вновь оказался в библиотеке Джанкшен-Сити.
И называлась она — морг.
Сэм медленно побрел вдоль стеллажей, уставленных квадратными коробочками с микрофильмами; он не знал, с чего начать. К его радости, свет был достаточно ярок, чтобы в углах не прятались зловещие тени. Сэм не осмелился спросить Дорин Мак-Гил, значит ли для нее что-нибудь имя Арделии Лорц, или хотя бы — что ей известно о том, когда перестраивали городскую библиотеку. Вы задавали лишние вопросы, сказал Библиотечный полицейский, впредь воздержитес-сь от этого. Вы меня поняли?
Да. Еще как понял! И даже знал, что рискует навлечь на себя гнев Библиотечного полицейского, вороша прошлое… С другой стороны, вопросов ведь он не задавал. Напрямую, во всяком случае. Хотя речь шла вовсе не о пустяке. Речь шла о его жизни или смерти.
Я ведь с-следить буду. И не я один.
Сэм нервно покосился через плечо. Никого. Он не мог принять определенное решение. Он ощущал себя даже не замученным, а раздавленным.
— Ты должен это сделать, — хрипло пробормотал он себе под нос, вытирая губы дрожащими пальцами, — должен.
Сэм с усилием выдвинул вперед левую ногу. Немного постоял в этой позе, словно собираясь форсировать вброд неглубокую речушку. Затем тяжело ступил правой ногой. Мелкими шажками, словно на шарнирах, он продвинулся к ближайшему стеллажу. На карточке в самом конце полки значилось:
1987–1989.
Это, конечно, не годится — перестроить библиотеку могли только до 1984 года, когда Сэм перебрался в Джанкшен-Сити. В противном случае он наверняка обратил бы внимание на строительные работы, услышал какие-то разговоры или вычитал об этом в газетах. Впрочем, судя по потолкам, можно предположить, что ремонт производили лет пятнадцать — двадцать назад. Никаких более точных подсказок у него не было. Господи, хоть бы он соображал получше!
Увы, в голове Сэма царил полный бедлам. От случившегося утром мозги поехали набекрень: так повышенная солнечная активность влияет порой на радио- и телетрансляции. Реальность и иллюзорность переплелись в плотный клубок, а Сэм Пиблс, ничтожное, беспомощное и бренное создание, к несчастью, оказался в самой его сердцевине. Стиснутый, словно между жерновами.
Сэм сдвинулся на два ряда левее — главным образом из опасения, что, останься он на месте, вообще может окаменеть, — вдоль стеллажа, помеченного 1981–1983. Взяв наугад первую подвернувшуюся коробку, он устроился перед аппаратом для просмотра микрофильмов. Включил его и попытался сосредоточиться.