Библиотечная полиция
Шрифт:
Затем посмотрел на пол и увидел именно то, что хотел найти. Фантик от конфетки. Подобрал его и прочитал: «Ириски „Солодка“». Наоми, уже теряя терпение, нажала на клаксон. Сэм выскочил из будки, помахал Наоми фантиком и помчался в магазин.
Заспанный, совсем еще юный продавец уставился на Сэма с нескрываемым недоумением — время было довольно позднее, дождь лил как из ведра, и, кроме Сэма, в универмаге не было ни единого покупателя. Недоумение продавца переросло в изумление, когда на его глазах Сэм разом сгреб с полки все упаковки ирисок «Солодка» — их было около двадцати.
— Вы
— Нет, мне достаточно и этих, — ответил Сэм. — Пробейте, пожалуйста. Я спешу.
— Все нынче спешат, — философски изрек продавец. — И зачем, главное? Все ведь там будем… — И принялся нажимать кнопки кассового аппарата с мечтательной неспешностью постоянно одурманенного наркомана.
Заметив на прилавке круглую резинку, Сэм задумчиво взял ее, повертел и спросил:
— Можно взять?
— Пожалуйста, папаша, — осклабился продавец. — Считайте ее подарком от меня, Повелителя «Трех поросят», вам, Владыке солодковых ирисок. Подарком в дождливый понедельник.
Сэм натянул резинку на запястье, она повисла, как свободный браслет, и в эту минуту ветер снаружи рванул с такой силой, что стекла универмага жалобно задребезжали, а лампы замигали.
— Вот это да! — воскликнул Повелитель «Трех поросят». — А ведь урагана нам не обещали. Только легкий дождик. Пятнадцать долларов сорок один цент.
Сэм вручил ему двадцатку и криво улыбнулся:
— В моем детстве эти конфетки были куда дешевле.
— Инфляция, папаша, — развел руками продавец. — Ничего не попишешь. Вы ведь тащитесь от этих ирисок, да? А я вот батончики «Марс» предпочитаю.
— Тащусь, говорите? — горько усмехнулся Сэм, пряча в карман сдачу. — Да я эту дрянь на дух не переношу. — И снова усмехнулся. — Нет, это… тоже подарок. Кое-кому.
Что-то в лице Сэма испугало молоденького продавца. Он попятился и едва не опрокинул стойку с сигаретами и жвачкой.
Сэм бросил на него удивленный взгляд и решил, что просить пакет не станет, распихал ириски по карманам старенькой спортивной куртки и поспешил к выходу. При каждом его шаге целлофановые обертки ирисок громко шуршали.
Наоми уже пересела за руль. Едва отъехали от стоянки, Сэм вынул обе книги из пакета с эмблемой «Пелл» и с грустью уставился на них. «Боже мой, сколько из-за них неприятностей, — подумал он. — Из-за устаревших стишков и пособия для безмозглых лекторов». Хотя на самом деле виной всему были, конечно, не книги. И Сэм это отлично понимал.
Сняв с запястья резинку, он стянул ею оба томика. Затем извлек бумажник, отделил пятидолларовую бумажку от изрядно похудевшей стопки и засунул ее под резинку.
— Это еще зачем? — спросила Наоми.
— Штраф. За эти книжки и еще одну — «Черную стрелу» Стивенсона. Мой старый должок. Чтобы покончить с этим раз и навсегда.
Он положил книги между двумя сиденьями и вынул из кармана пакетик солодковых ирисок. Разорвал обертку, и тошнотворно-приторный, давно забытый запах шибанул ему в нос гигантским кулаком. Запах этот мигом достиг мозга, а оттуда пробрался и в живот, который тут же схватила жесточайшая колика.
Тем не менее он продолжал один за другим вскрывать пакетики с ирисками, раскладывая на коленях красноватые воскообразные столбики. У перекрестка Наоми остановила «датсун» на красный свет, хотя ни справа, ни слева машин не было. Непрекращавшийся ливень и порывистый ветер яростно терзали крохотный автомобильчик. До библиотеки оставалось всего четыре квартала.
— Сэм, что вы делаете? — удивленно спросила Наоми.
Поскольку он и сам толком этого не знал, то ответил так:
— Если Арделия и вправду кормится человеческим страхом, то нужно попытаться подобрать… его противоположность. Для нее это скорее всего окажется ядом. Как по-вашему; что бы могло быть такой противоположностью?
— Не знаю, — пожала плечами Наоми. — Но сомневаюсь, чтобы конфетки с солодкой.
— Откуда у вас такая уверенность? Ведь всем известно, что вампиры-кровососы панически боятся крестов. А что такое крест? Всего лишь пара скрещенных дощечек или железок. Кто знает, может, не менее действенным оказался бы кочан капусты?
Зажегся зеленый свет.
— Соответствующей формы, — задумчиво промолвила Наоми, трогая «датсун» с места.
— Вот именно! — Сэм указал на продолговатые красные конфетины. — Просто ничего другого у меня нет. Возможно, это и нелепо, но мне наплевать. Для меня эти ириски — символ всего того, чего лишил меня Библиотечный полицейский: любви, дружбы, чувства сопричастности. Всю свою жизнь, Наоми, я ощущал себя чужаком, так и не осознав причины этого. Теперь я знаю почему. Ведь он отобрал у меня и эти ириски тоже. В детстве я обожал их. А потом меня от одного их запаха наизнанку выворачивало. До сих пор. Но ничего, я справлюсь. Мне важно только понять, что с ними делать.
Сэм принялся разминать липкие столбики и скатывать их в один комок. Наибольшие опасения у него вызывал тошнотворный сладковатый запах, но вскоре Сэм убедился: самым неприятным оказалось ощущение их липкости… и еще зловещий кровавый цвет, в который окрашивала ладони и пальцы сходящая с конфеток краска. Тем не менее Сэм не бросал задуманного, каждые полминуты прибавляя к комку очередной липкий столбик.
— Возможно, я и пытаюсь прыгнуть выше головы, — промолвил он. — Кто знает — вдруг противовесом страха окажется для нее обыкновенное мужество. Или, если хотите, удаль. Неужели дело может быть только в этом? Как вы считаете? Может ли Наоми отличаться от Сары лишь наличием мужества?
Наоми казалась испуганной.
— Вы хотите спросить, только ли одно мужество заставило меня бросить пить?
— Я и сам не знаю, что хочу спросить, — признался Сэм, — но, похоже, нечто в этом роде. Ведь про страх мне спрашивать не нужно — я и сам отлично знаю, что это такое.
И Сэм вспомнил ту полнейшую апатию, которая охватила его в далеком детстве после того изнасилования в кустах возле библиотеки. Мужчина, назвавшийся полицейским. Незнакомец с больной психикой. А ведь для него случившееся наверняка было лишь мелким, не слишком запоминающимся эпизодом в биографии. Так, очередной безмозглый ребенок, которому удалось с такой легкостью запудрить мозги.