Библиотека Дон Кихота
Шрифт:
Джаксон попросил стакан воды, сказав, что его замучила жажда.
Наталья предложила чаю, на что Джаксон ответил, что поздно позавтракал, и еда застряла у него в горле. Лицо его было серым, а сам посетитель казался крайне нервозным.
Когда Наталья спросила, зачем он надел плащ в такой жаркий день, то в ответ Джаксон пробормотал что-то несвязное относительно того, что дождь может хлынуть в любую минуту. Затем Наталья поинтересовалась насчет Сильвии, как она там? Ей показалось, что Джаксон даже не понял вопроса.
Троцкий
Возникла неловкая пауза. Троцкому явно не хотелось оставлять своих кроликов и еще раз перечитывать какую-то нелепую статью о революционере Дон Кихоте. Он очень медленно принялся осматривать решетку за решеткой. Затем снял перчатки, стряхнул опилки со своей голубой блузы и медленно пошел вместе с Даксоном к дому. По дороге они не проронили ни слова. Джаксон все время ощупывал под плащом рукоять ледоруба…
В момент совершения убийства три телохранителя Троцкого, Джозеф Хансен, Чарльз Корнелл и Мелькадес Бенитес находились на крыше недалеко от сторожевой башни, что у главных ворот резиденции. Они работали над новой системой сигнализации, которая должна была безотказно сработать в случае нового рейда, спланированного сталинскими агентами НКВД. Перед этим очередями из автоматов был расстрелян весь первый этаж. В результате погибли люди. Неудачный рейд спланировал мексиканский художник-коммунист Сикейрос.
Телохранители видели, как Джаксон подъехал на машине к главному входу. За рулем сидела его мать Каридад. Джаксон помахал охране снизу как приятелям и спросил: здесь ли Сильвия? Никто из них не мог сказать точно. Корнелл отключил электрический замок, и ворота открылись. Джаксон вошел во внутрь. Харольд Робинс повел его в патио, где Троцкий кормил кроликов.
Телохранители вновь поднялись на крышу и продолжили возиться с сигнализацией. Пятнадцать минут спустя из кабинета Троцкого раздался жуткий крик, скорее похожий на агонизирующий стон. Бенитес схватил карабин и направил его на окна кабинета. Там, в окне, была видна фигура Троцкого, который из последних сил боролся с Джаксоном. Но Хансен успел крикнуть: «Не стреляй! Ты можешь задеть старика!»
Оставив Корнелла и Бенитеса на крыше, чтобы те прикрывали выход из кабинета, Хансен кинулся в столовую. Троцкий, весь в крови, сам вышел из кабинета. «Смотрите, что они со мной сделали!» — только и произнес он. Робинс кинулся в кабинет, за ним — Наталья.
Когда Наталья услышала этот душераздирающий стон, то она не сразу смогла понять, кому этот стон принадлежит, но тут же побежала на странный и тревожный звук.
Троцкий бессильно оперся о косяк двери, ведущей из столовой на балкон. Его руки обвисли. Очков не было, лицо оказалось залито кровью.
Наталья с криком: «Что случилось?! Что случилось?!» бросилась к мужу, пытаясь обнять
Затем он сделал еще несколько шагов и рухнул на пол.
Наталья склонилась над ним и услышала: «Я люблю тебя, слышишь, люблю».
Говорил он с необычайным трудом: «Уведи отсюда Севу. Он не должен видеть своего отца в крови. Джаксон хотел ударить меня еще раз, чтоб наверняка, но я не позволил, я не дал ему этого сделать».
В это время Хансен и Робинс уже оказались в кабинете, буквально залитом кровью. От первого удара голова Троцкого упала на поверхность письменного стола, на котором лежала рукопись незаконченной биографии Сталина. Рукопись эта буквально пропиталась кровью.
В кабинете телохранители увидели Джаксона. В руках он держал револьвер. Ладони его тряслись.
Робинс кинулся в сторону убийцы и повалил Джаксона на пол.
Джаксон не сопротивлялся. Он лишь повторял: «Они заставили, заставили меня это сделать».
Хансен кинулся назад к Троцкому. Он встал на колени перед своим кумиром.
— Наверное он выстрелил в меня сзади из пистолета? — поинтересовался по-английски Троцкий.
— Нет. Это был какой-то острый предмет, — уточнил телохранитель.
Из кабинета донеслись звуки борьбы.
— Не надо. Не убивайте его. Парень должен заговорить! — приказал Троцкий.
Корнелл хотел отправиться за доктором, который жил неподалеку. Но телохранитель никак не мог найти ключей от своего бьюика.
Принялись обыскивать Джаксона. Ведь тот тоже приехал на машине.
— Это все моя мать, — повторял Джаксон. — Сильвия не виновата. Я не имею никакого отношения к НКВД.
Наконец транспорт был найден. Теперь не открывались ворота гаража. Что-то случилось с замком.
Наталья, между тем, все вытирала и вытирала кровь с лица Троцкого.
Когда доктор появился в доме, то левая рука и нога Троцкого оказались парализованы.
Несколько минут спустя появилась и карета скорой помощи, а за ней и полиция.
Мать Рамона Меркадера сидела все это время в машине и ждала, когда ее сын сможет покинуть резиденцию Троцкого. Ее насторожил тот стон, что прозвучал за глухой оградой. Но она все-таки продолжала ждать, время от времени поглядывая в зеркальце заднего видения, в котором был виден форд генерала Котова.
Лишь с появлением полицейского эскорта Каридад включила зажигание и нажала на педаль газа. Машина тронулась с места, оставив лишь облако выхлопа.
Пять хирургов пытались спасти жизнь лидера русской революции. Но их усилия оказались напрасными. В семь часов двадцать пять минут вечера следующего дня Троцкий скончался. Случилось это 21 августа 1940 года, чуть меньше, чем за год до начала Великой Отечественной.