Библиотека мировой литературы для детей, том 49
Шрифт:
— Марикен! — кричит он. — Марикен!
Берет рыбку в руку, выносит ее на берег и тут же пускает в бадейку, зачерпнув сперва немного воды из залива.
Минуту-другую плотица лежит на боку, будто и неживая совсем. Но вдруг она дергает хвостом, один раз, другой, широко раскрывает рот и — поплыла, повернувшись спинкой кверху. Вон она уже плещется в бадейке.
А Лют Матен и Марикен смотрят, как она плещется.
— Ты рад? — спрашивает Марикен.
У Лют Матена глаза блестят, щеки разрумянились. Он даже сказать не может, как он рад.
Будто
Лют Матен хватает Марикен за руку, но сияние не дает ему говорить.
Марикен встревожена;
— Что это с тобой, Лют Матен?
Лют Матен ничего не может сказать. Он так искал Белую ракушку, искал ее во сне, видел волшебное сияние… А потом?
Лют Матен сидит не шелохнувшись, словно застыл. Марикен отдергивает руку.
— Да что это с тобой, Лют Матен?
В бадейке плещется серебристая рыбка.
И Лют Матен говорит:
— Марикен, я знаю, как все с плотичкой получилось. Я знаю, как она ко мне в невод попала.
— Так уж и знаешь?
— Я все видел во сне.
— Во сне? — говорит Марикен тихо-тихо и даже рот забыла закрыть от удивления.
— Я видел во сне, как я искал Белую ракушку. И со мной был еще кое-кто. Пингвин. Маленький, как вот этот палец.
— Ну и выдумал!
— Честное слово! А раз ты мне не веришь…
— Что ты, что ты, Лют Матен! Верю, — торопится сказать Марикен: уж больно ее любопытство разбирает. — И тебе вправду все приснилось? И пингвин такой маленький, с палец?
— И еще я много чего видел. Только Белую ракушку я не мог позвать. И все погасло…
— А пингвин?
— Пропал куда-то.
Марикен тихо вздыхает.
— Знаешь, Марикен, он умел говорить. И потом, он был волшебником. Он хотел сделать так, чтобы никто больше надо мной не смеялся.
Оба молчат и смотрят на плотичку в бадейке. Голова к голове. Золотистые волосы Марикен переливаются на солнце.
Немного погодя Лют Матен говорит:
— Теперь никто не будет смеяться! Вот она, моя плотичка! Это мой невод ее поймал. Белая ракушка так повелела.
— Чего это она повелела?
— Чтобы плотичка в невод попалась.
— Белая ракушка так повелела?
— Она самая. — Лют Матен кивает головой. — Я же во сне видел, как я ее искал.
Снова оба молчат. Лют Матен смотрит на плотичку, а Марикен смотрит на Лют Матена.
Марикен не знает, что ей и думать. Ведь Лют Матен такой молодец, и сон ему такой интересный приснился. Пингвина он во сне видел, с палец. И как Белая ракушка лежит на дне залива, и не простая, а волшебная — она чудеса может творить…
А с плотичкой никакого чуда не было. Марикен это хорошо знает. И сон тут ни при чем. И совсем не чудом она в невод попала. Марикен сама ее туда посадила. Сегодня утром, рано-рано, когда еще туман над заливом висел, она принесла плотичку и пустила в воду. Как раз там, где садок-ловушка невода Лют
Матена. Уж очень Марикен хотелось порадовать
— Ну, чего свои жабьи глаза выпучила?
Марикен заливается краской:
— Сонная ты тетеря! И пингвина никакого не было! Все это враки!
— Вот ты как! — сердится Лют Матен. — А плотичка?
— Плотичка? Подумаешь, плотичка махонькая!
— Вот ты, значит, какая! Ну и убирайся!
Тишина стоит над заливом. Горе и вражда. Марикен и Лют Матен поссорились.
В небе пищит чайка. На горизонте стучит мотор мотобота.
Марикен встает. Марикен хочет уйти. Она одергивает платьице, разглаживает складки, переминается с ноги на ногу, но уходить не уходит.
Лют Матен упрямо смотрит на бадью, глаз не сводит с плотички.
Плотичка кружит и плещется, кружит и плещется.
Ну что такого сказала Марикен? «Подумаешь, плотичка!» А Лют Матен страшно обиделся. Он сидит возле своей бадейки и очень сердится, однако виду не подает.
Вдруг рядом с ним на траве останавливаются чьи-то ноги. Босые. С длиннющими пальцами. Хорошо с такими пальцами по деревьям лазать! В деревне только у одного мальчишки ноги с такими пальцами. Лют Матен поднимает голову и видит веселое загорелое лицо. Скулы широкие, зубы так и сверкают — сразу видно, парень бойкий. Это Кауле Браминг. Лучший друг Лют Матена. Был когда-то.
— Чего это у тебя? — спрашивает Кауле Браминг.
— А ты погляди, — отвечает Лют Матен. — Плотва.
— Я и сам вижу, что плотва. А ты скажи, откуда она у тебя? — Из невода. А ты думал, откуда?
— Из невода? Вот насмешил! — Кауле Браминг смеется, а Лют Матену смех его кажется похожим на блеяние козы. Он отворачивается.
Да, были они когда-то друзьями — Лют Матен и Кауле Браминг. Да вот невод их разлучил. Кауле и знать ничего не хотел об этом неводе. Он сразу сказал: «Мура твой невод! Вот удочка — это дело. Твоим неводом ничего не поймаешь!» Так и кончилась их дружба. Ни одного слова хорошего они уже друг другу не сказали. А теперь Кауле, видите ли, пришел, болтает тут всякую чушь да еще ногами прямо в бадейку лезет, пальцами шевелит.
— Перестань! — говорит Лют Матен.
Кауле слушается. Но глаз от плотички не отрывает. И медленно так говорит:
— Плотва, она, конечно, плотва и есть. Да не из твоего невода.
Лют Матен делает вид, будто ничего не слышал.
Чуть поодаль стоит Марикен. «Хоть бы слово сказала, — думает Лют Матен. — Она же знает, что плотва в невод попалась. Сама ее первая увидела. А молчит».
А Кауле Браминг опять за свое:
— Таракана проглочу, если докажешь, что плотва в невод попалась. Не из него она.