Библиотекари – тоже люди
Шрифт:
– Я бы так и сделала, да не мне решать. Пошли. Тебе нужно вернуться в палату. И это не должно быть принято как просьба. Это приказ...
Сказав, девушка пошла назад. Чуть заворчав, следом отправился и страж. Даниле ничего не оставалось, кроме как поплестись за ними. По пути он несколько раз оглядывался, думая о том, как еще можно сбежать. Однако тут же накатывала мысль, а стоит ли стремиться туда, за безопасные стены Убежища в такое нестабильное и не столь безопасное Метро.
Вновь оказавшись в палате, Данила сел на кровать.
– Вот так-то лучше. Есть
– Как тебя зовут? Я ведь, так понимаю, что мы будем часто видеться...
– Не обольщайся. Не чаще, чем нужно. И ты мне совершенно не нравишься.
Девушка повернулась и пошла прочь. У двери некоторое время потоптался страж, а после и он ушел куда-то по коридору. И снова потянулись минуты ожидания...
7.
Всевлод Иванович сидел в просторном кресле в своем кабинете. Напротив него сидел мужчина, лет сорока, одетый в цветной свитер и вязанную шапочку. Его черные волосы выбивались из-под нее и выглядели покрытыми тонким слоем пыли.
– ...Итак, вы хотите знать на сколько реально будет оживить город, очистив его от тварей?- голос мужчины звучал глухо и устало.- Мой ответ – нет. Не стоит продолжать пытаться обжить мир, который мы потеряли. Никакие, пусть даже самые совершенные существа не смогут заменить людей. И эти ваши неосы и стражи только пародия. Игра в бога, которая ничего хорошего не даст.
– Почему? Нам удалось создать тела, которые спасли жизни сотням погибающим. Жаль, что возможности были весьма ограничены, что мы не знали о той протоплазменной массе, которая образовалась в результате синтеза, под Кремлем. Много ищущих погибло, пытаясь проникнуть туда. Мы все хотим жить долго. И вот, благодаря текстам древних, мы получили такую возможность...- ответил Всевлод Иванович.
– Бред! Испокон веков известно, что излишняя гордыня несет только беды...- возразил мужчина. – Я просчитал время Удара. Мне удалось получить информацию от надежных источников и в итоге мы все остались в живых, а весь мир скатился к чертям... Я не считаю себя богом, но я вижу гибель мира. И понимаю, что ничто не может изменить его новый вид. А ваши создания – только впишутся в его фон. Но ничего не смогут изменить. Они не возродят ничего! Они будут создавать свое, новое, причем используя останки прошлого, как ненужный балласт. Мусор, от которого будут избавляться...
– Вы пессимистично настроены, Илья Игоревич. Неужели годы, проведенные за книгами в запретных ранее залах на столько изменили ваше мировоззрение?
– Не знаю. Этот мир несколько раз перекраивался и всякий раз те, кто приходил на смену, переживали все с начала. Они начинали с нуля...
– Не понимаю.
– А то, что в нашем случае наши же подопечные просто оставят нас одних. Доживать свой долгий век в стенах Библиотеки. А сами обживутся коммуной и будут расширять свои владения, используя ищущих и стражей. Мы для них не более чем помеха. Их организмы более приспособлены к выживанию, в отличию от нас
– Теперь все ясно. Хорошо. Допустим неосы вышли из-под контроля и стали жить самостоятельно. Пусть живут. Для этого я и планировал...
– Но а планировали ли вы нашу деградацию? Мы потеряли не только свой мир, но и свое будущее. Наше бессмертие ничего не значит. В нашей ситуации, когда мы не можем присоединиться к жителям Метро, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания, остается только уповать на то что наше же детище не уничтожит своего родителя, дабы тот не напоминал о прошлом.
– Вы так считаете, Хранитель?
– По-моему у Брэдбери есть рассказ о том, как на Марсе создали колонию и там, под куполами создавали новую расу, приспособленную к жизни под открытым небом... В итоге, дети в одну ночь убили своих родителей. Как бы нечто подобное не повторилось и сейчас. Тем более, что вам уже известна судьба спасательной экспедиции от Университета, когда люди не поняли блага спасателей и просто уничтожили их как прямую угрозу своему существованию.
– Я думаю, что до этого не дойдет, но на всякий случай учту замечание. Кстати, завтра на рассвете уходит группа Степана Давыдовича. Не желаете с ним поговорить?
– Куда идут?
– К Университету.
– Я надеюсь, что они дойдут. Потому как гиблое это дело. Я общался с медиумами. Они говорят, что там опасность.
– В Университете?
– Нет, где-то по дороге к нему. Дикари ведут войну между собой за охотничьи угодья. Многие из них уже стали каннибалами.
– Спасибо. Тогда тем более вам стоит поговорить со Степаном Давыдовичем. Мне бы не хотелось, чтобы эта группа исчезла.
– Хорошо, я встречусь с ним. Ко мне будут еще вопросы и пожелания?
– Спасибо за книги, что вы принесли. И пока нет. Вы свободны.
– До свидания. Думаю, что через три дня все станет ясно. Я найду уязвимое место и тогда....
– Исполнителя я уже нашел. Это человек....
– Бывший сталкер из Полиса? Слышал о нем. Можно я с ним поговорю?
– Да, когда удобно будет. До свидания, Илья Игоревич. Успехов вам.
– И вам того же, Всевлод Иванович.
Всевлод Иванович проводил гостя до дверей кабинета и остановился в приемной. Секретарь что-то печатала на пишущей машинке, перекладывая рукописные листки.
– Марина, приготовьте мне чаю,- попросил он.
– Вам как обычно или есть грибной чай. Вчера принесли из Метро.
– Я предпочитаю классику. Если еще остались запасы.
– Пока есть. Ищущие приносят упаковки. Но многие приходится выбрасывать...
– Понятно. Сделайте, пожалуйста. И парочку бутербродов.
– Сейчас, Всевлод Иванович,- неос улыбнулась и поднялась со стула. Директор залюбовался ею. Создавая тела для первых спасенных, они, создатели, стремились воплотить в них надежную защиту от опасностей внешней угрозы. На совершенство форм времени просто не оставалось, однако не все выглядели уродливыми обезьянами. Некоторым удалось передать ту внутреннюю красоту, которая нашла выход даже сквозь прочную шкуру новой плоти.