Библия и литература

Мень Александр

До пяты…

И провеяло

В ухо

Вострубленной

Бурею Духа: —

– «Сын,Возлюбленный –

Ты!»

Зарея

Огромными зорями,

В небе

Прорезалась Назарея…

Жребий –

Был брошен.

(Христос идет на служение.)

3

Толпы народа

На Иордане

Увидели явственно: два

Крыла.

Сиянием

Преисполнились

Длани

Этого человека…

И

перегорающим страданием

Века

Омолнилась

Голова.

И по толпам

Народа

Желтым

Маревом,

Как заревом,

Запрядала разорванная мгла, -

Над, как дым,

Сквозною головою

Веющею

Верою

Кропя Его слова, —

Из лазоревой окрестности,

В зеленеющие

Местности

Опускалось что-то световою

Атмосферою…

(Это картина перемены ауры Земли.)

Прорезывался луч

В Новозаветные лета…

И, помавая кровавыми главами

Туч,

Назарея

Прорезывалась славами

Света.

Происходит соединение Христа с Иисусом. А потом Христос умирает. И воскресает.

Поэт дает сцену, которая навеяна не только Евангелием, но и картиной известного немецкого художника Грюневальда, который изобразил Распятие в страшной форме, в ужасной форме, где физическое страдание доведено до предела, где уже кончается искусство и начинается натурализм.

Измученное, перекрученное

Тело

Висело

Без мысли.

Кровавились

Знаки,

Как красные раны,

На изодранных ладонях

Полутрупа.

Глаз остекленелою впадиною

Уставился пусто

И тупо

В туманы

И мраки,

Нависшие густо.

А воины в бронях,

Поблескивая шлемами,

Проходили под перекладиною.

5

Голова

Окровавленного,

Лохматого

Разбойника,

Распятого —

– Как

и

Он -

Хохотом

Насмешливо приветствовали

– «Господи

Приемли

Новоявленного

Сына Твоего!»

И тяжелым грохотом

Ответствовали

Земли.

6

В опрокинутое мировое дно,

Где не было никакого солнца, которое

На Иордани

Слетело,

Низринутое

В это тело

Перстное и преисполненное бремени —

Какое-то ужасное Оно,

С мотающимися перепутанными волосами,

Угасая

И простирая рваные

Израненные

Длани, —

В девятый час

Хрипло

крикнуло из темени

На нас:

— «Или… Сафахвани!»

(«Боже Мой,

зачем Ты Меня оставил».)

7

Деревянное тело

С темными пятнами впадин

Провалившихся странно

Глаз

Деревенеющего Лика, —

Проволокли, —

Точно желтую палку,

Забинтованную

В шелестящие пелены —

Проволокли

В ей уготованные

Глубины.

Без слов

И без веры

В воскресение…

Проволокли

В пещеры —

В тусклом освещении

Красных факелов.

8

От огромной скорби

Господней

Упадали удары

Из преисподней —

В тяжелый,

Старый

Шар.

Обрушились суши

И горы,

Изгорбились

Бурей озера…

И изгорбились долы…

Разламывались холмы…

А души —

Душа за душою —

Валились в глухие тьмы.

Проступали в туманы

Неясные

Пасти

Чудовищной глубины…

<…>

Эти проткнутые ребра,

Перекрученные руки,

Препоясанные чресла —

В девятнадцатом столетии провисли:

«Господи!

И это

Был —

Христос?»

Но это —

Воскресло…

И вот, доведя изображение до последнего предела ужаса, Андрей Белый подводит нас к тайне Воскресения.

Мы над телом Покойника

Посыпаем пеплом власы

И погашаем

Светильники.

В прежней бездне

Безверия

Мы, -

Не понимая,

Что именно в эти дни и часы

Совершается

Мировая мистерия…

13

Мы забыли: —

Из темных

Расколов

В пещеру, где труп лежал,

С раскаленных,

Огромных

Престолов

Преисподний пламень

Бежал.

Отбросило старый камень;

Сорваны пелены:

Тело,

От почвы оторванное,

Слетело

Сквозь землю

В разъятые глубины.

14

Труп из вне-времени

Лазурей,

Пронизанный от темени

До пяты,

Бурей

Вострубленной

Вытянулся от земли до эфира…

И грянуло в ухо