Бич Ангела
Шрифт:
— Настоятель уже дал такое распоряжение.
— Тогда мы пошли. Стринг, вставай.
И Ахмед шагнул прямо в открывшийся в стене проем. Стринг покорно поплелся следом, по-прежнему сжимая книгу подмышкой. Кстати, книга изменилась: она вроде бы потяжелела. Временами по ней проходила дрожь, и тогда книга ласково прижималась к его телу, и словно волна проходила по каждой клеточке его естества, неся любовь, радость и успокоение.
Дорога все время шла на подъем. Лишь смоляной факел освещал каменные своды, сухие, местами покрытые тонким слоем инея. Они ни разу не вышли на солнечный свет за свой долгий путь. Штольни сменялись каменными лестницами,
— Ну, все, теперь до Первого Пояса надо терпеть.
Стринг уже потерял счет всем этим переходам и лестницам, когда перед ними, как привидение, возник силуэт монаха. Качающемуся от усталости Стрингу даже померещилось, что это тот же самый. Та же длинная хламида, та же веревка вместо пояса, наголо бритая голова с невыразительными раскосыми глазами.
— Мы ждали вас намного раньше, Йонг сообщил, когда вы вышли.
Чем отличался Первый Пояс от Передового Дозора, Стринг так и не понял. Наверное, больше боевых ниш с круговым обзором — Йохим подозревал, что внешний рельеф скал использован для создания линий обороны. Обороны от кого, можно было только догадываться. А, скорее всего, не столько обороны, сколько хранения и защиты неких неведомых Йохиму артефактов, являющихся неизвестно чем больше, оружием прошлого или оружием будущего. Скорее всего, эти артефакты могли использоваться как угодно, и только здесь, в этом монастыре, вырубленном внутри скалы, они могли сохраняться в неприкосновенности от алчного и жадного человечества. Йохим так предполагал, но не знал этого наверняка.
Стража Первого Пояса без единого слова пропустила их, и Стринг без сил повалился прямо на каменный пол. Монах подошел, приподнял его веки и что-то зашептал на ухо Ахмеду. Тот долго с сомнением отрицательно качал головой, но, в конце концов, кивнул утвердительно и, склонившись над Йохимом, потряс его за плечо:
— Слушай, Стринг, нам надо немедленно отправляться в путь. Хранящие чем-то весьма обеспокоены. Наш путь еще долог, дольше, чем мы прошли. Хотим мы того или нет, но мы должны отправляться в путь. Я знаю, у тебя не осталось сил… Но… вот это тебе даст силы.
И он протянул Йохиму небольшую чашку с густой, пряно пахнущей жидкостью.
— Что это?
— Амброзия Богов. В этой чашке — десятая часть всех запасов амброзии, собранной в этих местах за многие годы. Ты ее выпьешь — и дойдешь. Конечно, эта чашка — невыразимо высокая плата за доставку Артефакта. Но Хранящие считают, что она того достойна.
— Я дойду — и умру?
— Этого никто не знает. Таких случаев еще не было… Пей — и пошли.
— А если я не буду пить?
— В тебя вольют силой. И ты все равно пойдешь.
Выпитая амброзия гнала Стринга по лабиринту с такой скоростью, что Ахмед временами далеко отставал.
Время словно замерло. Второй Пояс Защиты они миновали, не останавливаясь. Третий Пояс — тоже. И вот — Цитадель.
Их встречало несколько человек самого разного возраста.
* * *
За два шага до них Стринг остановился. Ахмед уже давно, хрипя, полз далеко позади, оставляя кровавые следы. Ноги Стринга подкосились, и он, бездыханный, рухнул у ног встречающих. На их лицах не дрогнул ни один мускул.
И тут произошло нечто, из ряда вон выходящее. Книга распахнулась, и из нее стали подниматься кольца Бича. Хранящий замер на месте, не решаясь более сделать ни шагу. А кольца с тихим шелестом все поднимались вверх, качнулись несколько раз и, наконец, двинулись. Сначала движение было в сторону Хранящих, и непонятно было, что же таилось в этом движении, однако все Хранящие вскинули руки в едином защитном жесте.
Бич некоторое время слабо вибрировал, а потом двинулся в противоположную сторону.
Сначала он обвил кольцами Йохима, а потом и Ахмеда. Его ворс струился багрово-красным сиянием, а потом возникло что-то вроде песни, длинной и тягучей. При этом письмена на Биче попеременно ярко вспыхивали и гасли.
Так продолжалось несколько минут. Потом сияние стало гаснуть, Бич стал сворачивать свои кольца и снова укладываться в книгу.
Щелкнула застежка, и воцарилась тишина. Никто не трогался с места. Первым зашевелился Ахмед. Он с трудом поднялся на ноги и подошел к Стрингу. Потрогал его за плечо:
— Эй, друг, ты жив?
Йохим застонал, перевернулся на бок и стал также вставать. Он поднял с земли книгу и протянул ближайшему Хранящему. Однако тот отвел руки.
— Он вернул вас к жизни. Значит, он выбрал вас. Теперь вы — Хранитель этого Артефакта.
— Что это значит? И что это за артефакт?
— Общие правила вам разъяснят. Все остальное должен объяснить сам Артефакт.
— Как?
— Он найдет способ.
— Кто его Хозяин?
— Вопрос достаточно сложный. Возможно, Калки. Возможно, сам Майтрейя….. А, возможно, и сам Денница.
— Ладно, про Калки с Майтрейей вы мне еще расскажете, надеюсь… Но почему я — Хранитель, а не Ахмед, ведь его он тоже оживил?
— Ахмеда он оживил в знак благодарности и за то, что он был и остался вашим другом, выручая в самых тяжелых случаях.
— Мне что, теперь придется жить здесь вечно?
Что-то наподобие улыбки мелькнуло на бесстрастном лице Хранящего.
— Вечно никто не живет. Хотя те, кого мы храним, дают нам достаточно продолжительную, по земным меркам, жизнь. Только, увы, это не награда. Те, кого мы храним, привыкают к нам и, бывает, подолгу не желают менять своих привычек и привязанностей. Ничего, вы к этому привыкнете и постепенно начнете находить свои прелести в таком существовании. Сейчас вас отведут в ваше помещение, пока обживайтесь… Некоторые Артефакты любят гулять — не ограничивайте их свободу… Кстати, вам повезло: ваш Бич достаточно общителен и оригинален — он решил сохранить в качестве друга и Ахмеда. Так что будете жить вместе — вам не так будет скучно.
Ахмед побледнел.
— У меня много других обязанностей.
Хранящий уже открыто усмехнулся:
— Ничего не могу поделать. С Бичом не поспоришь. К тому же он весьма интеллектуален. Если вам обоим повезет, вы узнаете от него очень много полезного и поучительного.
* * *
Помещение, куда их отвели, было довольно просторным, хотя и без излишеств. Два каменных топчана, прикрытых ветхими одеялами, узкий столик для приема пищи. В стене — небольшой стеллаж с книгами. Посередине комнаты — возвышение с углублением для Артефакта. Хорошо, что сантехнические удобства располагались отдельно.