Бич небесный
Шрифт:
Джейн протянула руку и мягко приложила свою ладонь к его.
– Да, ты прав, они теперь выглядят почти совсем как мои. Они больше не… ну, не такие худые.
– На самом деле все очень просто, – сказал Алекс. – Пока они не перештопали меня заново, у меня не было жизни, а теперь, после этого – после всего, через что я прошел, – у меня есть настоящая жизнь! Теперь я совершенно такой же, как все остальные! С меня снято проклятье, оно уничтожено, его больше нет! И может быть, теперь я действительно проживу долгую жизнь…
Джейн взглянула на его подругу – она сразу предположила, что это его подруга. Нормальная женщина вряд ли стала бы одеваться так вызывающе
Но с другой стороны – это лицо! Это огромное пятно у нее на лице – на него было попросту невозможно смотреть. И к тому же она еще что-то сделала с ним: это было не просто гигантское родимое пятно цвета портвейна, она как-то модифицировала его. Она обнесла его контуры каким-то тонким и очень затейливым пунктиром, отсверкивающим радужными чернильными точками. Джейн никогда не видела ничего подобного. Она даже испытала что-то похожее на испуг.
– Как там, от наших бригадиров слышно что-нибудь?
– Да, вести иногда доходят, – ответила Джейн. – Сарыч иногда проявляется. У Руди с Сэмом, Питером и Риком теперь своя команда в Канзасе, они по-прежнему охотятся. Марта почти не звонит, но, впрочем, я с ней никогда особенно не ладила. Мы иногда неофициально встречаемся с Джо Брассье – он нашел себе теплое местечко в городе, в Государственной водной комиссии.
– Мне до сих пор не представилось случая сказать тебе, как жалко мне было услышать про Грега и Кэрол. И про Микки.
– Да, – просто сказала она. – Микки был хороший парень, а Грег и Кэрол были моими лучшими друзьями.
– А как Эд?
– О, Эд уже снова пользуется обеими руками. Не так, как прежде, но вполне прилично. Эллен Мэй тоже гораздо лучше, она теперь в Анадарко…
– А Джерри? Он сейчас здесь?
– Нет, он в университете. Я жду его с минуты на минуту.
Она бросила взгляд на часы.
– Хотите поесть? Я собиралась готовить тако, [64] это очень просто.
64
Кукурузные лепешки (исп.)
– Я помогу, – сказал Алекс.
Они переместились в тесную старенькую кухоньку Джейн. Сильвия осталась сидеть на кушетке. Алекс вздрогнул, услышав, что она моментально, стоило им выйти, включила телевизор и принялась прочесывать восемьдесят доступных в Остине программ, методично нажимая большим пальцем на кнопку пульта.
Он придвинулся ближе к электрической плите и принялся смотреть, как смесь для тако пузырится на сковородке. Верхняя панель плиты у Хуаниты была обильно забрызгана оранжевым жиром. Джейн вытрясла в тако некоторое количество чесночной соли таким движением, словно пыталась задушить любые попытки неповиновения. Во всем мире, наверное, не было повара хуже, чем его сестра.
– Ты должна снисходительно отнестись к Сильвии, – вполголоса проговорил он. – Она не очень хорошо умеет общаться с людьми. Она… в общем, она стеснительная.
– Я очень тронута, Алекс, что ты решил привести свою подружку познакомиться со мной.
– Да, мне, пожалуй, хотелось бы, чтобы вы поладили. Она… она вроде как очень важна для меня. На самом деле, важнее ее для меня в жизни нет ни одной женщины.
– То есть это действительно серьезно?
– Я вряд ли могу правильно об этом судить, – сказал он. – Я познакомился с ней
– Да, я вижу, это действительно серьезно, – произнесла Джейн.
– А как Джерри? Вы с ним ладите?
– Ты действительно хочешь это знать?
– Да, действительно хочу.
– Он изменился. Я тоже изменилась. Мы мало похожи на тех людей, которыми были год назад.
Она со значением посмотрела на него, и он увидел новость, таящуюся в глубине ее глаз, ждущую, чтобы излиться наружу.
– Давай, рассказывай, – подбодрил он.
– Понимаешь, когда у нас появился ребенок… Алекс, он так хорошо обращается с нашим малышом! Ребенок действительно тронул его до глубины сердца, он так хорошо обращается со своим маленьким сыночком! Как будто… ему как будто очень хорошо, когда у него есть кто-нибудь, с кем ему не надо рассуждать. Он такой терпеливый и добрый с этим малюткой, это просто поразительно!
– А как насчет тебя?
– Я? Мы с ним ладим. Это даже не требует от нас больших усилий. Казалось бы, нам должно быть тесно в таком маленьком домишке, но ты бы никогда этого не сказал. У него есть свой маленький кабинет со всякими виртуальными примочками и подключением к университетской Сети, а мой выход в Сеть там, в детской. Он делает свои дела, я делаю свои, и мы с ним вместе делаем наши общие дела, и все получается как надо, правда-правда!
– А над чем ты нынче работаешь?
– Всякая интернетчина, как обычно… Ну, точнее, не как обычно… Это такая специальная интернетчина для мам – которую можно делать одной рукой, а другой одновременно вытирать с нее теплую мочу.
Джейн рассмеялась и деревянной ложкой потыкала тако на сковородке.
– Как бы то ни было, те данные, которые мы получили, – то, что ты записал, когда на нас спикировал поток, помнишь? – они ведь вышли на трех дисках, спецвыпуском! И за это мы получили деньги, очень неплохие деньги. На них мы и купили этот дом.
– Вот как?
– Алекс, дом у нас небольшой, я знаю, но это отдельный дом в привилегированном районе. У меня даже есть настоящий огородик позади дома, я покажу тебе. И ты не поверишь, но районные власти здесь, в Остине, – действительно крутые ребята! Ты можешь гулять по университетской территории и играть со своим малышом прямо в парке, в любое время дня и ночи! Там очень красиво и совершенно безопасно. Уровень преступности здесь совсем низкий, и никогда не бывает взломов зданий вообще. Здесь настоящая крепость, это мегаотличное место, чтобы жить с маленьким ребенком!
– Могу я наконец посмотреть на твоего ребенка?
– Ох, конечно! Погоди, сейчас я только уменьшу огонь…
Она выключила электроплиту и провела его в заднюю комнату. Тут была детская. Это была первая комната в этом доме, глядя на которую он мог действительно поверить, что здесь живет Хуанита. Детская имела вид помещения, где интеллигентная и гиперактивная женщина, имеющая дизайнерскую подготовку, проводила много времени, тщательно обдумывая, как должны выглядеть вокруг нее вещи. Комната напоминала огромную шкатулку для драгоценностей с ребенком посередине. Она была огромных размеров колыбелью, выполненной в уютных бархатно-синих тонах. Эта комната была таким местом, при одном взгляде на которое у Алекса немедленно родилось желание сбежать подальше.