Бильбо, приемыш гномов. Или детство в Синегорье

Керасова Елена Васильевна

И почему Бильбо становится стыдно?

"Могучий и Великий" - и никак иначе, - встряхнул головенкой, прогоняя смущающие его мысли. Шлем тут же поспешил свалится с головы. Бильбо вынуждено остановился, прекратив петь, и вновь нацепил на нее свой "доспех". Папа Двалин как-то сказал, что воин должен в походе всегда носить полный доспех. Настоящий воин настолько к нему привычен, что не ощущает его на себе. Бильбо тогда тут же решил, что уж он-то точно будет "настоящим" воином, таким же как папа. И решительно стал "привыкать". Вот только доспеха у мальчугана не было. Совсем. А когда Бильбо попытался стащить и нацепить папину кольчугу,

то... в общем Двалин безжалостно надрал ему уши. И все же Бильбо раздобыл самую важную часть доспехов - шлем! Ведь он закрывает голову, а воин без головы уж точно не воин! Правда, шлем был ужасно неудобным, вечно падал с головы, в нем было жарко, а еще он был тяжелым. Но Бильбо мужественно продолжал его таскать. Он должен был привыкнуть!

Нацепив шлем обратно, мальчуган задумчиво, оценивающе взглянул вверх, посмотрел вокруг, шмыгнул носом, и... со вздохом уселся между корней могучего дуба. Поход как-то странно затягивался. Лес, между поселком гномов и подгорьем Синих Гор, оказался куда больше, чем он думал. Придется переждать ночь, а после идти дальше. Грустно. Дома, наверно, уже поужинали... мама уложила спать Писклю... интересно, а они записку нашли? А то будут беспокоиться... а он по делу ушел. В самый настоящий поход! Да!

В лесу стремительно темнело, но маленькому хоббитенку не было страшно. Куда больше он боялся ОСОБОГО ВЗГЛЯДА ПАПЫ. Когда Двалин складывал руки на груди, и одаривал Бильбо мрачным взглядом из-под бровей, мальчуган в один миг отступал в "наказательный" угол. А то уши потом горят.. и попа... тоже... того. Лучше уж в углу постоять, отрабатывая стойку "смирно". Любой воин очень хорошо знает эту стойку...

Тут Бильбо вспомнил воинов, охраняющих ворота поселка. На самом деле охранять-то ворота было особо не от кого, но... все же! Поведение стражников было возмутительным разгильдяйством! Они даже не заметили Бильбо! А если бы он был лазутчиком-врагом?! Вот Бильбо вернется и расскажет, обязательно все расскажет отцу, дяде Балину и... нет, узбаду Бильбо ничего не скажет. Торин у-у-у какой грозный, Бильбо почему-то его не меньше папы побаивается. Уж больно у него вид строгий... как зыркнет, как скажет:

– Даже не вздумайте юноша...

Аж сердце в пятки... и так и тянет скользнуть за спину Фили и Кили. И почему узбад вечно его, Бильбо, в чем-то подозревает? И даже заявил, чтобы он даже не пытался научить Фили и Кили плохому... что он имел в виду - непонятно...

Бильбо посидел, подумал и решил пожалеть стражников. Даже если он скажет только отцу, он им ТАКОЕ устроит! Нет, Бильбо промолчит, а после сам покажет этим разгильдяям, что надо не болтать, а исполнять свой долг! Раз уж вы на посту, так служите, а не глупостями занимайтесь! Вот!..

Пока Бильбо принимал такое решение об участи стражи, на лес опустилась ночь. Стало прохладно более чем, но Бильбо никогда не кутали в сто одежек, и он привык носить один и тот же наряд с весны по осень - штаны, рубашка и все. И только поздней осенью приходилось привыкать к легкой куртке, которая сменялась на меховое пальтишко уж тогда, когда снегу было по его колено. А уж про обувку и говорить нечего - Бильбо лишь зимой носил сапожки.

Да все дети в поселки гномов закалялись таким же образом и уровень богатства родителей был совершенно не причем.

Так что Бильбо холод ночи не тронул. Через какое-то время мальчуган мирно сопел во сне, свернувшись в калачик меж корней

дуба. Спал безмятежно и счастливо улыбался навеянным снам, в которых он находил большой, ярко-красный камень...

... Бильбо спал. Спал и видел сны, которые в самый разгар ночи сменились довольно странным сном...

Все вокруг светилось маленькими, прекрасными огоньками. Их было так много, как звезд на небе и даже больше! И эти звезды летали вокруг, среди могучих стволов деревьев, и это было так красиво, так прекрасно! А потом перед Бильбо, в нескольких шагах появились люди. Двое мужчин выступили из темноты и множество огоньков-звезд, бывших обычными светлячками, тут же закружились вокруг них, оседая на синих плащах. У каждого из мужчин был в руках тонкий посох в навершиях которых сияли голубые кристаллы...

– Мирим, это бесполезно, - произнес один из них, выглядевший старше своего спутника.

– Лерион, мы должны попытаться, - качнул головой его спутник, чьи волосы были белы как снег, а на глазах была повязка.

– У гор и в горах мы их не найдем. Ты знаешь это, - недовольно сказал тот, чье имя было Лерион.
– Наша сила здесь слишком мала, а открываться смертным мы не можем.

– Ты забываешь детей, брат.

– Это дети гномов, - хмуро возразил спутник белогривого.

– И что с того?
– Мирим сердито стукнул посохом у ног и камень-кристал вспыхнул на миг светом.
– Ты забываешься, брат! Дети - наше предозначение! Гэндальф - страж, Радагаст - хранитель земли, мы - смотрители дорог и судеб. Только мы можем указать им дорогу! Спасти их и тех, кто будет рядом с ними! Никто, кроме нас не может предостеречь их.

– Мирим, - спутник беловолосого мужчины, успокаивающе положил руку на плечо своего "брата", - гномы верят, что сами куют свою дорогу...

Бильбо нахмурился во сне. Разве это не так?

– ... Даже если мы найдем этих детей, даже если покажем уготованное им и они поверят, то не отбросят ли они наше предупреждение став взрослыми? Сколько раз уж так было? Смирись. Они не первые, но не последние. Братья закончат свой путь, когда копье орка пронзит их обоих на поле боя...

С каждым словом мрачного Лериона сердце Бильбо наполнялось тревогой.

– Тебе их не жаль... зачем ты со мной, если не веришь?
– с горечью, еле слышно прошептал белогривый Мирим.

– Ошибаешься. Я верю. Верю в тебя, а братья... они мне по душе. Но нам не спасти всех. Не спасти тех, кто так и не станет принцами Эребора. Фили и Кили умрут...

– НЕТ!!!

Бильбо вскочил, объятый ужасом, от слов Лериона. Нет! Только не Фили и Кили! Вскочил и... осознал, что мужчины ему не сняться...

Мужчины удивленно обернулись к мальчугану. Мирим повернул голову и посмотрел туда, где стоял малыш-хоббит, будто мог видеть сквозь повязку, что скрывала его глаза. Лерион неожиданно светло улыбнулся.

– Что за чудо перед нами? Кто ты, малыш?

– Я Бильбо, сын Двалина из Синих Гор!
– громко и звонко сказал Бильбо.
– Я слышал! Я все слышал! Что с Фили и Кили?! Что с ними?!

Мужчины переглянулись и вновь "посмотрели" на Бильбо.

– Сейчас - ничего. В этот миг им ничего не грозит, - мягко сказал Мирим.

– Но вы сказали, что они умрут!
– вскрикнул Бильбо.
– Я слышал!

– Они умрут не сейчас, а через много лет, если...

– Если что?
– настойчиво спросил Бильбо, сжимая кулачки.