Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
– Но как же? Они же столько стоят! – смутился Васин. – Я не могу.
– Ой, да не делай мне смешно, товарищ Васин. Это из моего прокурорско-генеральского спецпайка. Я конфеты не ем. А вот твоей Ксюше сладкое требуется, чтобы мозг развивать. Следователю он необходим, – хмыкнул Апухтин. – Хотя не каждому, конечно.
– Спасибо, – кивнул Васин, все еще чувствовавший себя неудобно.
Конфеты он взял. И отправился домой, к семье. И там в очередной раз убедился в том, какой мастер психологических ходов Апухтин.
Инна, только что вернувшаяся с работы и не успевшая еще переодеться, удивилась,
– От дяди Исая.
После той встречи в парке Ксюша следователя зауважала и постоянно спрашивала, как он и не сильно ли гоняет папу.
При виде коробки конфет, которыми ее редко баловали по причине вечной экономии денег, дочка залучилась таким искренним счастьем, что у жены моментально выправилось настроение.
– Положи на полку, – строго велела Инна. – Буду тебе по одной выдавать.
– А по две? – хитро посмотрела на нее Ксюша.
– А как заслужишь.
– Я уже заслужила! Мне же их подарили.
– А я их распределяю. Возражения?
Ксюша только вздохнула. При всей своей кипучей энергии родителям она не противоречила.
А Васин собирал чемодан. Через день они с Ломовым уже были в Шуваловске.
Глава 30
В углу густым голосом диктора столичного радиовещания вещал репродуктор:
«Председатель Верховного Совета СССР Климент Ефремович Ворошилов принял находящегося в Москве по приглашению советского правительства Генерального секретаря ООН Хаммершельда»…
«Широкие круги польской общественности с огромным интересом и удовлетворением встретили Постановление ЦК КПСС от 30 июня 1956 года „О преодолении культа личности и его последствий“. В цеховых партийных партгруппах устраиваются его коллективные читки. Трудящиеся отмечают: „Мы видим в этом огромную силу братской КПСС, которая всегда руководствуется в своей деятельности учением марксизма-ленинизма“».
Ломов резко поднялся и выключил радио:
– Вот так пилим сук, на котором сидим! Паны нам это постановление еще не раз припомнят… Ладно, хорош бездельничать, студент. Работать надо.
Ломов матерился с того момента, как позавчера прочитал это Постановление. При этом отметил с горечью: «Ну все, теперь все шавки начнут пинать мертвого льва».
Сказать, что этот документ явился шоком для народа, – это не сказать ничего. Каково было простому человеку узнать, что ими столько времени управляли грубиян Сталин и банда Берии – так там дословно было сказано. Но все это цветочки по сравнению с секретным докладом Хрущева на ХХ съезде партии. Его в Советском Союзе мало кто читал, но наслышаны были все. Но и того, что просочилось в народ, хватило, чтобы в Тбилиси в марте этого года прокатились массовые беспорядки, в которых участвовало большое количество трудового народа, в том числе и партийного. Разгонять их пришлось с помощью армии, погибли более десяти человек.
Васин пододвинул к себе раскрытую папку. Чихнул так, что голова закружилась. От обилия бумаг на него всегда нападал чих и слезились глаза. А этих самых бумаг, которые постоянно несли в кабинет, были
Командировка грозила затянуться не на одну неделю. Для начала требовалось углубиться в дела Шуваловской потребкооперации. Притом аккуратно, чтобы не привлекать внимания. Для этого нужна была легенда.
Эту проблему решил Апухтин. По его звонку и настоятельному требованию председатель облисполкома назначил внеплановую проверку местной организации Роспотребкооперации по линии народного контроля и охраны труда. В группу из пяти человек были включены два ревизора, которых доселе никто не видел. Якобы прибыли по обмену опытом из соседней области.
Этим двоим выделили небольшой кабинет рядом с канцелярией и бухгалтерией. И псевдоревизоры Ломов и Васин погрузились в изучение бумаг.
Ломов критически окинул взором очередную гору папок.
– Учись, студент, пока профессор жив, – с этими словами он подтянул к себе «личное дело» очередного работника организации.
Уже который день майор натаскивал Васина на предмет выявления «вражеского агента в учреждении». Четко и ясно разъяснял, по каким критериям сужать круг лиц.
Папки с кадровой документацией – это главный источник информации. Из нескольких сот работников особое внимание – судимым, закоренелым правонарушителям. Это агент абвера или ЦРУ обязан вести безупречную жизнь и верноподданно ораторствовать на профсоюзных собраниях. Бандиты же ищут подручных среди социально и психологически близких. То есть среди всякого уголовного сброда и маргиналов.
Отдельная категория – те, кто имел отношение к перевозкам и документации. А еще – те, кто был допущен к печатям. И кто по долгу службы ошивается рядом с людьми, имеющими этот доступ.
– Можем, конечно, кого-то просмотреть, – говорил Ломов. – Человек улицу метет метлой, а краля его печати ставит в приемной директора. Но это уже следующий этап. Более глубокий. Принцип такой – от простого к сложному. Сперва проверяем то, что лежит на поверхности.
Заодно Ломов показал уровень владения важнейшим инструментом оперативника – искусством общения с людьми. Пара дней – и он уже здесь свой человек. Знает каждую бухгалтершу, каждую машинистку и делопроизводителя, а заодно и их начальников. Со всеми перекинется добрым словечком, сделает комплимент, похвалит, вызовет на откровенность. И ненавязчиво повернет разговор так, что ему расскажут все сплетни конторы, а заодно дадут характеристики сотрудников, их явных и тайных делишек и пристрастий. Среди этого словесного мусора обязательно найдется зерно истины. Васин прямо любовался, как органично это получается у шефа, споро и эффективно.
И так «ревизоры» обаяли всех, что сердобольные сотрудницы бухгалтерии стали заваривать им чай и приносить булочки из буфета. За что Ломов исправно откупался конфетами.
Вечерами командированные в разных условленных местах встречались с Пашей Тимофеевым, местным оперуполномоченным городского розыска. Передавали ему поручения о проверке отдельных лиц по архивам УВД и запросы в Москву. Взамен он информировал их о результатах по предыдущим запросам и сообщал новости по делу.
Дни шли за днями. Вот уже неделя пронеслась, июль начинается.