Билет в страну дождей
Шрифт:
– Нигде не стоит!
– Браво ответил интендант, чувствуя, как предательски бледнеет.
– Списали его, ушёл на утилизацию. Вот документы.
– А что так?
– Не подлежал ремонту и программа вечно висла. По существу, его больше ремонтировали, чем эксплуатировали.
– Интендант сделал шаг в тень стеллажа, надеясь, что его состояния не заметят.
– Жаль...
– Протянул проверяющий.
– Ну да ладно. Раз документы есть - значит закрываем и идём дальше.
Интендант достал носовой платок и вытер внезапно выступивший пот, со лба.
– "Кажется,
Этого самого, КР - 213, он сам, собственноручно, обменял на РП - 0401, которого ему принесли десантники. Он, тогда, здорово пролетел, не проверив санитарную люльку, с встроенным антигравом. Пришлось идти на встречу.
– Хотя, жаль, конечно, КР - 213...
– Пробормотал проверяющий, отходя от стеллажа.
– У нас на эту серию контрабордажных дроидов, большие надежды были... Тем более, еще и разведчик, да еще и экспериментальный... Жаль, бесславно пропал...
Мир, в глазах интенданта, сжался до размеров спичечного коробка..."
***
– Данн, выше руки поднимай!
– Конни, снова провела классическую "двоечку", в голове зазвенело.
– Данн, ты не бьёшь, ты - отталкиваешь! Кто тебя учил драться?!
Разорвав дистанцию, я опустил руки.
– Давай, еще раз.
– Конни встала в стойку.
– Давай, счёт, поехали! Раз!
Руки, автоматически, встали в боксёрскую стойку.
– Нет! Прекрати! Пока ты красивости разводишь, тебя уже дважды положат!
– Конни провела подсечку, завершив приём прямым ударом в грудь.
Лёжа на жёстком татами, пытаясь отдышаться и одновременно - придти в себя, я мысленно катал в пустой голове, одну - единственную фразу: "и... Раз!"
Протянув руку, Конни помогла мне встать.
– Данн, пойми, реальный бой, это не балет. В балете можно красиво задирать ноги, делать "вертушки", вставать на мостик и кувырком - разрывать дистанцию. В бою - Один удар. Всё. Дальше - либо ты жив, либо - ты - мертв. С твоими данными, у тебя есть все шансы, остаться в живых. С твоей реакцией и дурацкими понятиями - прости, ты - мертвец.
– Ещё!
– Стиснув зубы, пробормотал я.
– Хорошо.
– Покачала головой Конни.
И тут же мне в голову прилетел прямой. Следом в челюсть. В центр груди - босая нога, отшвыривая меня с татами.
– Ой, звёзды великие, Данн, тебе не в десант, тебе, сейчас, прямая дорога - на камбуз. Там ты, царь и бог. А вот на ковре, тебе делать нечего.
– Ещё!
– Уже прохрипел я.
Конни потянулась. Словно в замедленной съёмке, я различил начало движения её руки. В голове что - то щёлкнуло. Руки, без моего ведома, подхватили руку Конни, дёрнули на себя, раскручивая мое тело и пропуская проскочившую мимо фигуру девушки.
– О!!!
– Конни удивленно затормозила, едва не выскочив с татами, под действием инерции.
– А вот это - интересно!
Стремительный
– Ай!!
– Фигурка десантницы, пролетает надо мной, вылетая с татами.
Лёжа на ковре, чувствую уплывающее сознание. Всё, встать я уже не смогу. Однозначно. Последние "номера", добили мой вестибулярный аппарат. А от болевых ощущений, я уже вырубаюсь.
Конни склоняется надо мной, потирая шишку на голове.
– Это, было... Эффектно!
– Протянула она мне руку.
– Но, не эффективно!
– Агу...
– Прокряхтел я, в который раз проклиная свой болевой порог. Всё у меня ни как у людей. И сила есть, и воля - присутствует, а вот силы воли - нет. Один, два, максимум - три удара и я поплыл. Хоть ты коктейлем накачивайся, хоть водкой - результат один. Меня хватает на один удар. И тот - не правильный.
Оттранспортировав меня на скамейку, Конни присела рядом.
– Данн, тебе нечего делать на наших тренировках. Размяться, растянуться - это, да. А вот рукопашка, прости - не твоё.
– А что мне тогда? Кухня? Пилотское кресло?
– В голове всё плыло и слова получались одновременно злыми и беспомощными.
– Что?!
– Может быть, драка, не твоё? Я вот, например, даже представить себе не могла, что можно так перебросить через себя человека, как это сделал ты. Ты не резкий, не стремительный и не сильный, ты - плавный, и, одновременно - неподвижный. Из тебя не будет бойца...
– Конни задумчиво потёрла шишку.
– Бойца десанта - однозначно не выйдет. Знаешь, я поговорю с "Хокку", может он что - то придумает.
Хлопнув меня по плечу, Конни вернулась к тренировке, а я, скрипя зубами и содрогаясь всем телом - в лазарет, к доку.
Пока добирался, пару раз приложился плечами к стенам коридора - нервный откат, мой бич и проклятье, сотрясал меня крупной дрожью.
Хорошо что коридоры были пусты, иначе - позора не оберёшься. Вот так реагирует моё тело на страх и боль - зевота и нервная дрожь. Не самые приятные моменты и прелести психики.
Петрович, увидев меня в проеме двери, молча ткнул пальцем в массажное кресло.
– Что, дубль три?
– Без улыбки и без издевки, абсолютно ровным голосом, спросил он.
Промахнувшись мимо кресла, плюхаюсь прямо на пол, опираясь спиной на спинку агрегата.
– Тебё помочь?
И тут меня прорвало.
– Док, вот скажите мне, как это возможно? Я могу кувыркаться до одури. В сорок лет - встаю на "мостик", сажусь на шпагат и могу месить грушу, до кровавых рук. В пилотском кресле - всё вижу и замечаю. Но стоит начаться драке - всё, меня сводит судорогой и трясет, как контуженного. Один, пропущенный удар - и я сползаю от боли, иногда теряя сознание. Что не так со мной? Почему?