Бинарная плащаница
Шрифт:
Пауки, змеи, ехидны и другие зловредные гады жужжат и шипят, наполнив богато обставленную банку, куда собрались по собственной воле. Обсуждают друг друга, строят козни и интриги, заключают сделки, рушат одних игроков и возносят других.
– Вы слышали, что творят эти безумные русские? Кто бы мог подумать, что Катаклизм ввергнет их в пучину средневековья, заставляя враждовать за куски такой необъятной страны?!
– Отличная модель, искренне рекомендую. Бронирование, как на танке, а электричества потребляет в разы меньше!
– Помяните
– Сие чудовищное порождение китайских инженеров не протянет и года. Ставлю на то, что Левиафан поднебесников сломается, не достигнув Урала.
– Могу посоветовать, отличный пластик! И, скажу по секрету, в его клинике не нужно стоять в очереди… Говорят, доктор имеет собственные каналы поставок…
Напитки льются рекой. Вышколенные официанты бесшумными тенями перемещаются в пестрой богатой толпе, поднося, прислуживая, получая комплименты и шлепки. На столах с закусками не убывают самые редкие и исключительно натуральные продукты.
Пир во время чумы обладает невероятным очарованием…
Завершив разговор с оружейником из Бремена, Раймундо забрал с подноса еще один фужер с шампанским. Вывернувшись из говорливой массы хозяев жизни, незаметно отошел к огромному, от пола до потолка, бронированному стеклу, выглядывая наружу. В Анклав, еще не оправившийся после Катаклизма. На темные улицы, подсвеченные отдельными фрагментами.
Где-то там, внизу, – чернь. Которой не удалось ворваться на вершины небоскребов ни в короткую эпоху Сорок Два, ни после всемирной катастрофы.
Кого благодарить за это? Вездесущую СБА, раздираемую на куски, но сохранившую боеспособность и прикрывшую лоснящиеся зады верхолазов? Или собственные службы безопасности, верных наемников, за звонкую монету готовых стрелять по толпе? Провидение? Или суть мироздания, не позволившего себе треснуть и обрушиться, чтобы установившийся за десятилетия процветания порядок вещей пошел прахом?..
Невольно вспомнив о Риоко, Гамба вывел «балалайку» из спящего режима. И недовольно нахмурил густые седеющие брови, заметив сразу два вызова от верной Лавы.
Хамасаки отлично знала, что во время банкетов тревожить господина можно лишь по самым важным, фактически неотложным вопросам. С другой стороны, если бы жизни или здоровью дона Раймундо угрожала опасность, «самурай в юбке» давно дала бы знать, найдя способ связаться с боссом. Или вообще проникла бы в зал приема самолично. К чему тогда вызовы?..
Распорядитель вечера объявил, что ужин накрыт, и торжественно пригласил всех переместиться в обеденную залу. Артисты сворачивали представления – усталые, взмокшие и голодные, они начинали примеряться к фуршетным столам, которые им позволят опустошить после того, как последний гость исчезнет за дверью.
Музыканты, собирая инструменты,
Развернув программу обмена короткими сообщениями, Гамба с легким недовольством вызвал на связь своего личного телохранителя и главу СБ.
– Ничтожно прошу прощения, Гамба-сятёу, – тут же ответила Риоко, и Раймундо был уверен, что в момент набора текста женщина низко поклонилась. – У меня появились срочные известия, касающиеся инвестирования в северные провинции Китайской Республики.
Старый медведь нахмурился еще сильнее.
Столь срочный вызов Лавы мог означать две вещи. Или группа перехватчиков узнала что-то действительно важное, не терпящее отлагательств. Или потерпела полнейшую неудачу, о чем главе совета директоров «Gruppo Aggiornamento» стоит узнать незамедлительно.
Он сунул широкую ладонь в карман черного фрака, вынимая коммуникатор и позолоченный шнурок психопривода. Невесело посматривая на темные улицы Цюриха с высоты птичьего полета, подключил к «балалайке», приказав Риоко пересоединиться на защищенный канал.
– Говори, – мысленно распорядился он, поднимая комм на уровень глаз, чтобы попадать в его крохотный объектив.
Специальная программа интегрированного в затылок чипа перевела мозговые волны в голосовой конструкт, придавая беседе почти естественный вид. В стеклянной банке с пауками и ехиднами иной способ общения был бы попросту опасен, а к обмену текстовыми посланиями Гамба относился с презрением.
– Я не заслуживаю прощения, мой господин, – не разжимая губ, поклонилась Риоко, возникшая на глазном экране Раймундо. Ее «балалайка» тоже поддерживала уникальную разработку безмолвного диалога. – Но только что пришли вести из Приморья.
– Мне придется выжимать из тебя по слову? – Гамба нахмурился в объектив, заставив Хамасаки еще раз смущенно поклониться.
– Нет, Гамба-сан! Прошу прощения. Группа перехвата, посланная для слежения за людьми господина Витторио, уничтожена. Наемники не вышли на связь ни в установленное время, ни на втором рубеже ожидания. Мы смогли арендовать геодезический спутник и полчаса назад установили их гибель. В долине буддистского храма, как мы и предполагали. Транспорт сожжен, все четверо убиты, оборудование, осмелюсь предположить, похищено.
– Проклятье! – рявкнул Раймундо, вздрогнув всем телом.
Мысль, послушно переведенная в речь, ударила Лаву, словно плеть, заставив склонить голову. Успокоившись и вернув контроль над эмоциями, верхолаз уже спокойнее добавил:
– Они успели провести передачу?
– Нет, мой господин, – с искренним сожалением в виртуальном голосе, лишенном привычного японского акцента, призналась Хамасаки. – Осмелюсь предположить, что их вычислили в момент ведения записи.
– Значит, информатор моего племянника все еще в монастыре?