БиоЦид
Шрифт:
— Это не так сложно, для такого специалиста как я, — самодовольно ответил Док. — Да, во всей Империи есть только пару специалистов способных на это! И лучший среди них — это я! Но!
«Все, что сказано до слова "но" не имеет никакого значения», — вспомнил подросток где-то прочитанную фразу, а вслух произнес: — Что «но»?
— Для того, чтобы усилить твои ольфакторные способности… — начал объяснять Док.
— Какие способности? — переспросил подросток.
— Ну да, я же забыл с кем разговариваю, — вздохнул Док. — Ольфакторные — это обонятельные способности. По-простому, способности улавливать и различать запахи. Обоняние, или на великой
— Так понятно, — кивнул подросток.
— Так вот, чтобы их усилить во много раз, я думаю, нужно увеличить количество обонятельных рецепторов!
— Так просто? — удивился его юный сообщник.
— Вот так просто! — передразнил его Док. — Да знаешь ли ты… хотя, откуда ты можешь это знать, — эскулап покачал головой. — Какая сложная работа мне предстоит?
— Нет, — честно признался подросток, — не знаю!
— Тогда слушай, — Док сразу, как лягушка, раздулся от переполнившего его чувства собственного величия: превосходства и тщеславия: — Сначала я возьму у тебя из носа образцы: как обонятельных рецепторов, так и соединяющих их в одну систему нервных клеток.
— А это больно? — сразу же с опасением спросил подросток, увидев в глазах Дока загоревшийся огонь фанатика научных исследований.
«Как бы мне самому носа не лишиться. Такой его отрежет и не заметит», — подумал он с опаской.
— Не больно, — Док с презрением посмотрел на подростка, который не желал быть бессловесной и безропотной жертвой научных экспериментов: — Ты сам не понимаешь, какая великая участь тебя ждет! Если у нас все получится!
— А что, может и не получиться? — еще больше засомневался неблагодарный подопытный. — А если у меня вдруг нос совсем отвалится?
— Маловер! Как ты можешь так сомневаться во мне? — возмущению и негодованию, скрывающегося от наемных убийц, гения не было предела. — Максимум, что тебе грозит — это вообще потерять обоняние. Но зато в случае успеха, в чем я лично не сомневаюсь, ты получишь то, что позволит тебе превзойти множество остальных людей.
«Конечно, ты не сомневаешься, — подумал про себя подросток, — это ведь не у тебя отвалится нос, и не ты можешь потерять обоняние. Хотя тебе: что с носом, что без носа — никто и не заметит разницы. А мне вот нет. Но с другой стороны — он прав — стоит рискнуть».
— Хорошо, я согласен. А что дальше? — произнес уже вслух парень.
— Потом, клонирую эти рецепторы и размножу, чтобы их было много. Возможно, я даже усилю их чувствительность! Также я клонирую нейроклетки, для связи этих рецепторов в единый комплекс.
— А как Вы это сделаете?
— Ты что, разбираешься в молекулярной биотехнологии, клонировании и работе с клеточными культурами? — ехидно спросил сварливый старик. — А может быть ты специалист по клеточной трансплантации и приживлению донорских клеток? Напомни мне, какой ты университет окончил, и по какой специальности имеешь докторскую степень?
— Ничего я не оканчивал, — буркнул подросток. — Вы это и сами прекрасно знаете. Но это мой нос, и я за него переживаю! И за себя тоже.
— Его нос! — Док картинно всплеснул руками. — Он беспокоится о каком-то носе, не понимая, какой научный прорыв в имперской науке я собираюсь совершить!
— Не о каком-то,
— Не станет! Я думаю, — не очень уверенным голосом ответил Док. — Я об этом вообще не думал. А чего ему становиться большим? Я усилю чувствительность рецепторов, тогда их количество не нужно будет сильно увеличивать. Понимаешь? А потом имплантирую, то есть пересажу их тебе.
— Я согласен, — обреченно кивнул подросток.
— Он согласен! Какое одолжение он мне делает, чтобы стать уникальным человеком во всей Империи! — продолжал ехидничать старик, размахивая при этом возмущенно руками. — А потом, совершенно неожиданно, стал серьезным и вздохнул: — Работу, а это самое трудной, я сделаю тебе бесплатно. За то, что ты мне помог решить вопрос с этими упырями. Но этого мало.
— А что нужно еще?
— Многое, — опечалился Док, — ты же понимаешь, что это совершенно другая работа, которая кардинально отличается от того, что я делаю тут. И для этого нужно совсем другое оборудование и реактивы. Для выполнения этой новой работы нужно их сначала купить. А для того, чтобы их купить, что нужно?
— Деньги, — обреченно сказал подросток, — у меня нет денег
— И у меня нет денег, — старик поджал губы и, сожалея, причмокнул.
— Значит все отменяется?
— Нет конечно! Стал бы я об этом тогда тебе говорить, и вообще заводить этот разговор. Это правда, денег у нас нет, но я знаю, где они могут быть! — Док вскинул вверх указательный палец. — Слушай меня. Год назад я лечил одного доходягу. Лечил бесплатно, так как расплатиться ему было нечем. Но ты же знаешь, какое у меня доброе сердце. Так вот попутно лечению, я испытывал на нем новую комбинацию препаратов. Знаешь, мне даже удалось помочь ему. Правда… — он вскинул взгляд к небесам. — Правда ненадолго. Болезнь была очень запущена. Перед смертью он передал мне лазерный диск.
— Лазерный диск? Кто-то еще пользуется таким старьем? — удивился подросток. — В компьютерах, таких дисководов нет даже для их чтения! Мы, если в мусоре их находим, так не считаем необходимости брать.
— Старье-то оно старье, но зато на них информация может храниться вечно, не то что на этих флешках! Мне удалось найти внешний дисковод для этого диска. Так вот, доходяга сказал, что это плата за его лечение. Ну и помер утром. Я тогда не придал этому никакого значения, и диск этот сунул в бумаги да и забыл про него. Тем более что — ты верно заметил — прочесть его было не на чем.
Через, примерно, месяц заявляются ко мне две гнусные мерзкие морды, и давай рассказывать, что доходяга их родственник, и они только-только узнали о его безвременной кончине, — продолжил свой рассказ Док, — и не остались ли, мол, после него какие-то вещи — вроде лазерного диска, где хранился семейный альбом с фотографиями. Я тогда сразу подумал, что их родственниками могут быть, разве что, гориллы в зоопарке.
Ну я им, не мешкая ни минуты, счет за лечение доходяги и предъявил. Добавив, что ничего у него не было. Заодно и счет за похороны показал. Они как услышали, что ничего не было, а потом как увидели счета, так сразу сказали, что сейчас вернутся, только за деньгами сходят. И, как ты понимаешь, — Док надул щеки, а затем, издав свистящий звук, медленно выпустил воздух: — Испарились.