Биография нечисти 2
Шрифт:
– Скоро узнает!
– хмыкнул Хорёк.
– Пожалеет ещё...
– Только не долго жалеть придётся, - добавил водитель.
– Потому как мертвецы чувств сожаления не испытывают.
Глава 2
1
«Вот уж влип, так влип, - подумал Макс.
– Тоже мне тёртый калач, попался как последний желторотик...»
Ему отвесили ещё одну затрещину и, подхватив под локти, подтянули к машине.
–
– Будешь выделываться, узнаешь что такое настоящая боль.
Расквасили губу, а возможно и зуб расшатали. Макс почувствовал солёный привкус во рту и пренебрежительно сплюнул.
– Сам-то настоящую боль чувствовал?
– огрызнулся Макс.
– Может один на один? Или смелый только, когда за спиной приятели?
– Заткнись, падла!
– зарычал бандит, - Иначе пущу сейчас кровь.
– Коган, остынь!
– рявкнул водила.
– Ещё успеешь этого придурка поучить.
Определённо, сидевший в «Буханке» был командиром этого сброда и именно от него зависела дальнейшая судьба журналиста.
– Ну Курбатов, доволен?
– донёсся голос Хорька.
– Чтоб ты без меня делал?
– А что бы делал ты?
– дверь открылась и из кабины выбрался парень в камуфляже.
– Ты поставляешь гусей, я их ощипываю и потрошу. У нас совместное предприятие. Но я всё-таки могу без тебя обойтись, а вот ты без меня?..
Хорёк натянуто рассмеялся и примолк.
– Елисеев! Давай посмотри что у гоблина в карманах, - приказал Курбатов.
– А то может быть гусь и не жирный вовсе. У кого-то глаз замылился и он привёл обыкновенного бродягу без гроша.
– Да, есть у него бабки! Точно говорю!
– бросил Хорёк.
– Сам видел.
Послушный прихвостень вывернул карманы вмиг. Толстая пачка купюр тут же перекочевала в планшетку главаря. Всё ценное, что было в рюкзаке Елисеев побросал на пассажирское сиденье фургона, остальное, вместе с рюкзаком швырнул в кусты.
– Где ж такой раздобыл, - вертя в руках фотоаппарат, усмехнулся Коган.
– Не иначе в деревенском музее у сторожа прикупил.
Размахнувшись, бандит забросил камеру в овраг и довольный выходкой рассмеялся.
– Сам ты деревня, - оскалился Курбатов.
– Ты хоть марку посмотрел? А если фирменная вещь? Знаешь какие бабки за такие реликты платят?
Коган перестал ржать и отошёл было в сторонку.
– Вернись!
– рявкнул главарь.
– Погляди сначала, что у него за пазухой.
Сердце Макса буквально оборвалось. Во внутреннем кармане куртки лежал заветный блокнот, который он для сохранности предусмотрительно завернул в пластиковый пакет.
Коган бесцеремонно засунул лапищу за отворот и тут же выудил драгоценную книжицу.
– Ого! Оказывается наш гусь бухгалтер, - хмыкнул он.
– Цифирьки
– Положи на место!
– не своим голосом от ярости зарычал Макс.
– Глотку перегрызу!
– Лается ещё падла!
– бандит демонстративно замахнулся и отвесил оплеуху.
– Смотри у меня! А то ведь заставлю сожрать твою бухгалтерию.
– Ладно! Хорош глумиться, - дал отмашку Курбатов.
– Верни ему эту хрень. Пусть порадуется напоследок.
Больше всего Воробьёв боялся, что блокнот полетит туда же, куда минуту назад отправился фотоаппарат. Но Коган просто отвернул воротник и бесцеремонно засунул блокнот в карман.
– Видишь, вернул?!
– поглядывая на Макса, заметил он.
– Я ведь на самом деле добряк.
– Всё равно не зачтётся!
– улыбнулся Курбатов.
– Кем!?
– Ни кем, а где.
– Ну и где?
– На страшном суде перед отправкой в ад. Грешков-то у тебя столько, что никаких добрых дел не хватит.
Коган сморщился, словно в ад его отправить собрались прямо сейчас. Остальные дружно рассмеялись. Этот скотский смех эхом разнёсся над оврагами, заглушив и шум падающих капель и завывание ветра.
– А с этим-то как поступим?
– минуту спустя поинтересовался Елисеев.
– Тут оставим подыхать или куда-нибудь в глушь потащим?
– Здесь нельзя. Это территория Ковальчука, - покачал головой Курбатов.
– Узнает, что мы на его территории гоблина замочили, весь мозг потом выгрызет. Процент потребует. Сука такой въедливый, не отвяжешься!
На руках Макса затянули пластиковый хомут и закинули его в фургон. Бросили на брезент, а чтобы не рыпался, рядышком, на сиденье, примостился Елисеев, готовый в любой момент пустить в ход кулаки.
– Только дёрнись!
– пригрозил он.
– Прямо здесь кровь пущу, а в глухомани просто выгрузим твой бездыханный труп.
2
«Вот я и вернулся, - усмехнулся Воробьёв.
– Рученьки заломили, рёбра пересчитали, мордой в вонючую дерюгу сунули — сразу стало как-то неуютно. Впрочем, это мы уже проходили».
Он вспомнил как то же самое с ним проделал Макар Трегубов перед тем как спустить в овраг с одичавшими псами. Тогда его выручил Паха, а кто вырвет с того света сейчас?
Судя по болтовне оставлять его в живых, эти оборотни в человечьем обличье не собирались. Ситуация осложнялась ещё и тем, что ему сразу же связали руки, лишив тем самым возможности оказать сопротивление. Хотя на сопротивление эти парни явно и не рассчитывали: заворачивать руки за спину не стали, просто затянули хомут на запястьях оставив их спереди.