Биография нечисти 2

Грегор Павел

Макс притих. Он отлично понимал, что шанс будет только один — значит необходимо сэкономить силы и когда представиться случай сделать решительный бросок.

Расслабились и бандиты. Из сумки-холодильника начали тягать бутылки с пивом. Смеялись, скабрезно шутили. На своего пленника уже никто внимания не обращал.

Прошло минут десять, как «Буханка» свернула на просёлок и начала безбожно трястись на ухабах.

– Ты б притормозил!
– обращаясь к Курбатову посоветовал Хорёк.
– Дорога хреновая, скатимся под откос, потом пешедралом до «Периметра»

тащиться. Представляешь сколько времени на это уйдёт? Ночь ведь на дворе!

– А ты что же, темноты боишься?
– засмеялся Курбатов.
– Если такой робкий, какого чёрта в «Зоне» ошиваешься?

– Сам-то далеко от своего «Периметра» уходил?
– огрызнулся Хорёк.
– Всё поди на границе, да по краешку курсируешь, а я забредал километров на тридцать в глубь... и видел там такое что тебе и не снилось.

Прислушиваясь к трёпу мародёров Макс беззвучно рассмеялся и подумал, что эти пижоны даже не знают настоящую «Зону». «Хорёк» пускал пыль в глаза, а мародёры готовы были верить.

«Хотел бы посмотреть на ваши сальные рожи, когда б вы нос к носу столкнулись с «ведьмами» или «ворчунами», - подумал он.
– И пушки бы не спасли...»

Машина остановилась. Водитель дёрнул ручник, открыл дверь и швырнул пустую бутылку в сторону. Донёсся всплеск — значит «Буханка» остановилась рядом с водой.

– Всё! Приехали!
– произнёс Курбатов.
– Отличное место для нашего клиента. Тихое, глухое и спокойное. Здесь начинается болото, в котором ему и кваситься до скончания веков.

Коган бесцеремонно пнул Макса ногой и злобно выругался.

– Мокнуть теперь из-за тебя, - зарычал он.
– Гад ползучий! Навязался на нашу голову.

– Видишь как он тебя разозлил! Вот ты с ним и разберёшься! - сказал Курбатов.
– Бери Елисеева и тащите парня на свидание с вечностью.

3

Облегчать задачу мучителям Воробьёв не собирался. Командир сказал тащить, вот пусть и тащат. Он расслабился и буквально повис у них на руках, предоставив воякам заботу о своём восьмидесяти килограммовом теле.

Подонки проволокли его через камыши и попытались поставить на ноги.

– Тяжёлый падла!
– забубнил Елисеев.
– Видать гадёныш здорово струхнул раз так расквасился.

– А ты бы не струхнул?
– отозвался Коган.
– Давай прямо здесь замочим?

– А давай! Искать-то его никто не станет чего ж надрываться...

Они синхронно отпустили Макса, и тот завалился лицом в сырую хлюпающую землю. Пахло тиной, гниющими растениями и стоячей водой. По вымокшей одежде монотонно барабанил дождь. Темень хоть глаз выколи, только где-то на линии горизонта, где прочертил линию терминатор едва заметно пульсировала зыбкая зеленоватая полоска. Макс судорожно шарил по земле, и когда пальцы нащупали твёрдый обломок палки, от возбуждения ёкнуло сердце.

Один край палки оказался заострённым, это и нужно для единственного, но весьма болезненного удара.

Щёлкнул взведённый курок. Очевидно первый выстрел должен был сделать Коган, который стоял

по левую сторону. Именно ему по полной и досталось. Резким движением Воробьёв вскинул руки с зажатым в пальцах сучком и нанёс точный удар в бедро выродка. Палка вошла в мягкую плоть и тут же приглушённо хрустнула, крепко застряв в мякоти.

– Су-у-ука! Он распорол мне ногу-у-у!
– истошно завыл Коган.

Для второго мерзавца внезапная атака жертвы стала неожиданностью и на секунду он растерялся, чем грех было не воспользоваться. Воробьёв прытко вскочил на ноги и бросился прямиком в болото.

4

Пробежав несколько метров Макс понял, что сейчас подонки очухаются и включат фонари. Он станет лёгкой мишенью. Его нашпигуют свинцом, и если ему не посчастливится сдохнуть от ран, то довершит дело трясина. Опрокинется в воду и болото быстро затянет его в грязь. Ноги вязли в тягучем иле, и с каждым шагом двигаться становилось всё труднее и труднее. Оставалось только одно. В шаге от себя Воробьёв высмотрел высокую кочку заросшую чахлой травой и рывком бросился за неё. Вцепившись в корневище обеими руками он сжался в комок и прирос к единственной своей защите, погрузившись практически по самый подбородок в холодную вонючую воду.

«Те ещё впечатления, - содрогаясь от отвращения, подумал Макс.
– Но чего не вынесешь, ради собственной шкуры?»

Ноги дна не касались, и это здорово напрягало. Напрягала и чрезмерная возня на берегу. Как Воробьёв и предполагал почти сразу же вспыхнул свет фонарей. По-прежнему завывал Коган, а его приятель предсказуемо начал палить из пистолета. Стрелял в «белый свет», бесцельно и не целясь. Через пару секунду к нему подключились и Курбатов с Хорьком.

– Упустили сволочи!
– рыкнул Курбатов, когда опустел магазин его пистолета.
– Ничего нельзя поручить! Паскудники безрукие!

– Он мне ногу проткнул!
– запричитал Коган.

– Радуйся, что он тебе кое-что другое не проткнул. Не справились с салагой! За что я вам только деньги плачу?

– Ладно Курбатов, не кипятись, - влез Хорёк.
– Место глухое. Болото. Сгинул должно быть парнишка. Ну даже если выживет... и что? Жаловаться кому-то побежит?

– Я сейчас кровью истеку, - стеная проронил Коган.
– Мне бы к доктору.

– Паршивый сегодня день!
– зашипел Курбатов.
– Елисеев! Тащи приятеля в фургон и перевяжи его как-нибудь, а то ведь и в самом деле истечёт.

5

Сидеть за кочкой, в ожидании какой-нибудь пакости от бандитов, то ещё удовольствие. Больше всего Макс опасался, что его враги швырнут в болото пару гранат, чтобы уж наверняка. Тогда точно ущерба здоровью не избежать, ведь он прятался практически у них под носом. Но задерживаться бандиты не стали, быстренько загрузились в «Буханку» и развернувшись двинули в обратную сторону.

– Твари!
– процедил Воробьёв.
– Самые настоящие звери! Нет! Пожалуй, хуже зверей!