Биография нечисти
Шрифт:
— Пошли вон! — как можно громче и яростней закричал Макс.
Но его вопль произвёл не тот эффект, на который он рассчитывал. Торчавшая рядом тварь не только не испугалась, а наоборот с решительностью приняла вызов. Она свирепо зарычала и, ощетинившись, резко скакнула вперёд.
Это была злющая лохматая собака. Тёмный окрас и пылающие огнём глазищи превратили зверя в подобие демона. Конечно внешность одичавших псов не шла ни в какое сравнение с четырёхглазыми «скреллингами» и всё же это были дикие чертовски голодные твари, которым ничего не стоило прикончить человека. Следом за вожаком из темноты выскочили
Первым атаковал вожак. Он попытался вцепиться журналисту в бок, но каким-то чудом Максу удалось извернуться и ударить зверя связанными ногами в морду. Впрочем, этот выпад не остановил пса, а только ещё больше разозлил. Он тут же повторил бросок и снова получил в рыло. На этот раз удар пришёлся прямиком в нос. Пёс взвыл, зафыркал и, отскочив назад, принялся трясти лохматой башкой.
— Отвали падла! — в отчаянии закричал Макс. — Только сунься, башку проломлю!
И вдруг по склону оврага заплясало пятно света. Кто-то стоял на краю и игрался фонарём, выписывая лучом незамысловатые кренделя.
— Да там он! — донёсся женский голос. — Надо просто спуститься вниз…
— Чтобы шею свернуть? — отозвался второй. — Тут и днём только на четвереньках можно, а по темноте-то…
— Надо живность разогнать, — перебил третий. — Вон как глаза мерцают. Ребята говорят «свора» опять объявилась, сколько отстреливали, а всё без толку, каждый раз возвращаются.
В высоте заискрил красным светом фальшфейер. Застыл на время разгораясь, и через секунду, выписав крутую дугу, приземлился метрах в трёх от дерева, вызвав у диких собак настоящую панику. Ослеплённые и ошарашенные яркой вспышкой, они подняли немыслимый визг, после чего, сбившись в скулящую кучу, мгновенно испарились в темноте.
— Так вам, выродки! — злобно пробурчал Макс.
Он и сам был несколько ошарашен. Яркий свет больно ударил по глазам, а треск искрящей начинки фальшфейера неприятно резал слух, заставляя морщиться и жмуриться.
Вскоре он увидел как луч фонаря медленно пополз вниз. Определённо двигались двое. Ругаясь и поминая почём зря всю окрестную нечисть, эти двое чуть не устроили камнепад, но к счастью обвала не произошло, лишь скатилось несколько небольших булыжников.
— Я здесь! — сдавленным голосом крикнул Макс.
Луч скользнул по дереву, замер на лице. Через секунду перед ним остановились две тёмные фигуры.
— Ох, ребята! Как же я рад вас видеть, — проговорил Макс. — Если б не вы…
— Ожидал чего угодно, но только не такого! — приближаясь, воскликнул Паха. — Это ж кто с тобой так?
— Расскажу! Только снимите эти проклятые хомуты.
— А мы думали ты сам сюда свалился! — хмыкнул Блондинчик. — За последний месяц здесь уже двое нашли свою смерть. И всё по пьяни! Нырнули вниз головой и конец.
Илюха вынул нож и, наклонившись, разрезал путы на руках. Следом освободил лодыжки. Но встать на ноги Воробьёву удалось только со второй попытки да и то не без посторонней помощи. Не говоря ни слова Паха и Блондинчик подхватили журналиста под руки и поволокли наверх.
На подъём ушло минут пятнадцать. Это вымотало обоих, и под конец они уже сами нуждались в поддержке. Словно троица пьяниц, они кое-как выползли из оврага
— Чтоб я туда ещё полез!.. — в сердцах бросил Блондинчик. — Вон как штаны порвал. Не заштопаешь!
— Зато спас заморыша, — сказала Далила. — Когда-нибудь это тебе зачтётся.
Макса отпустили и он тут же рухнул к ногам девушки.
— Понравилась шоколадка? — улыбаясь, спросила она. — Смотри больше не теряйся!
2
Кряхтя и стеная встал на ноги. Постоял немного, вышел на середину крошечной комнаты. Спалось отвратительно. Даже в состоянии беспамятства он ощущал ноющую боль во всём теле. Не способствовала полноценному отдыху и жёсткая металлическая койка, на которую сердобольные хозяева кубрика швырнули старый расплющенный от долгого употребления матрац.
Чтобы размять затёкшие мышцы, Макс сделал несколько упражнений, помассировал запястья с темными рубцами на коже. Осознав бесперспективность своих действий, грязно выругался и подошёл к умывальнику. На стене висел треугольный осколок зеркала. Посмотрел в него и ужаснулся.
«На кого же ты похож? — разглядывая отражение, подумал он. — Небритый, рожа землистого цвета, щёки ввалились — и в самом деле настоящий заморыш».
Но жалко себя ему не было. Больше всего журналист горевал о потерянном планшете, ведь ценная вещица, сведения из которой могли стать сенсацией, уплыла, причём уплыла навсегда. В какие руки она попала, одному Богу известно. Железняк и Трегубов, всего лишь пешки, исполнители достающие из костра каштаны. Можно было не сомневаться, что получившие инфу люди распорядятся ею в корыстных целях. Перепродадут, а может сами раскрутят тему, чтобы заграбастать все бонусы разом. Но теперь это уже не имело никакого значения ведь потерянного не вернуть.
Воробьёв открыл кран и подставил ладони под тоненькую струйку ржавой воды. Нацедил пригоршню, умылся.
«Выходит Железняк со своим напарником всё это время шёл за мной?! — размышляя, подумал он. — Следил и в Красных Бережках, и на дороге во время наступления анархистов. Иначе как объяснить такую оперативность? Как они узнали что я в «Эдеме» да ещё в ресторанчик наведался? Должно быть простимулировали деньгами уродов по полной. Иначе б они так не рисковали. Но финансирует их не Пузик. Механик из «Обители» простой осведомитель, который следит за тем, чтобы не пропустить что-то важное и ценное. А истинный кукловод дёргающий за ниточки кто-то из местных боссов, а может и вовсе это не один человек, а группа заинтересованных лиц, у которых всё схвачено и куплено, вплоть до самых мелких торгашей. Значит, «ЛПР» будоражит не только моё воображение, это лакомый кусок, некая идея фикс для всех любителей чужих тайн».
Он стряхнул с рук воду. Поднял с пола рюкзак и вытряхнул на койку содержимое. Фонарик, блокнот, авторучка, остатки размокшего печения в кулёчке, ещё какие-то неудобоваримые объедки, пара носков, полотенце, полупустая аптечка, помятая фляга, смена белья в пакете — вот и всё что осталось. Телефон по-видимому потерялся, когда он кубарем катился под откос. Ну да что уж горевать, всё равно от него никакого прока. Макс бросил пустой рюкзак на пол и задумчиво почесал затылок.
«Деньги тоже куда-то запропастились. Оставались сущие копейки, а теперь нет и ломанного гроша».