Биография отца Бешеного
Шрифт:
Со своей Наталкой я познакомился, когда ей не исполнилось и восемнадцати лет. День тот великолепно помню. Возвращался с крымского отдыха, самолет вылетел раньше, и я не успел сообщить это встречающим. Пришлось ехать на метро. Смотрю, стоит рядом девушка с ангельским личиком, а глаза грустные-грустные, печальные-печальные. И так мне захотелось поднять ей настроение, что приближаюсь и говорю ей:
— Девушка, не расстраивайтесь: все будет хорошо!
Она взглянула на меня и вдруг улыбнулась:
— Откуда вы знаете?
— А я волшебник! — И со значением подмигнул. — Только никому не говорите, ладно?
— Договорились! — кивнула она и тоже подмигнула.
— Кстати, подпольное
— Наташа! — Девушка протянула мне руку, а я наклонился и поцеловал ее пальчики. Она не отдернула, не сказала ничего, но щечки ее чуть заметно зардели.
Разговорились. Узнав, что ей скоро выходить, подписываю ей рекламный буклет своего фильма, и мы обмениваемся телефонами. Несколько часов ходил под впечатлением этого знакомства, вечером позвонил и признался, что она мне очень понравилась и мечтаю с ней встретиться. Наташа согласилась, но только через несколько дней, объяснив, что очень много занятий в институте: она была студенткой первого курса Медицинской академии. С каким нетерпением я ожидал этой встречи! Минуты казались часами, дни неделями… Наконец наступило долгожданное мгновение: несусь с цветами к моей Наташе. Почему-то я был уверен, что наконец-то встретил ТУ, КОТОРУЮ Я ЖДАЛ!
Позднее и Наташа призналась мне, что нечто подобное происходило и с нею. А как она волновалась, выбирая одежду для нашей встречи!.. Почему-то была уверена, что я приглашу ее в гости, и заранее пыталась представить себе мой дворец, переживая от того, что не знает, как себя там вести. Я действительно пригласил ее к себе, но не в первую встречу, а много позже, когда мы лучше узнали друг друга. Очутившись в комнате коммунальной квартиры, сплошь заваленной горами книг, Наташа чуть опешила, но не подала виду и только спустя много времени призналась, как была удивлена моим жилищем.
Роман наш развивался настолько стремительно, что мы даже сами напугались, однако темпа не сбавили и не слушали ворґонье карканье окружающих, что наши отношения долго не продлятся. А некоторые говорили, что меня увлекла ее молодость, а Наташа только притворяется, что влюблена, а на самом деле просто хочет устроиться так, чтобы жить беззаботно и в достатке.
Первое время эти высказывания задевали и меня, и Наташу. Помните, я как-то говорил, что жениться нужно на сиротах? Так уж получилось, что именно Наташа и оказалась самой круглой сиротой. Ее мама умерла при родах, а отец, подыскав приличную женщину, женился, чтобы за дочкой был женский глаз. Незадолго до нашего знакомства сначала погиб старший брат Наташи, потом и ее отец, военный летчик, скончался от сердечного приступа. Вышло так, что именно я сумел заменить Наташе и брата, и отца. Долгое время мы присматривались друг к другу, притирались, пытаясь понять, насколько глубоки наши чувства. У меня было столько в жизни ошибок, что очередная могла меня просто сломить, изменить мое отношение к женщине, к любви. Да и Наташе хотелось не только любви и нежности от близкого человека, но и дарить ему нежность, любовь и заботу.
Более полутора лет длилось наше «принюхивание», пока наконец мы не решили, что нам гораздо легче не расставаться всякий раз, когда дело близится к ночи. Наташа переехала ко мне. Тем не менее поставили дело так: если у нас действительно серьезные чувства, нам не страшны злые языки, и мы поживем пока гражданским браком. Причем решение это было обоюдным.
Окружающие меня люди — друзья, знакомые — почти сразу заметили, что я сильно изменился. Стал добрым, спокойным, менее раздражительным и уверенным. И Наталка, вся светясь от счастья, тоже стала уверенной и спокойной. Да мы просто радовались каждому прожитому вместе дню, а Новый год собрались провести в Америке:
Я воспользовался этой поездкой, чтобы набраться впечатлений о городе, об американцах. Предпринял немало усилий, чтобы побывать в американской тюрьме. Усилия не пропали даром, и я стал первым иностранным гражданином, который не только побывал на экскурсии в действующей тюрьме Райкерс-айленд, но даже посидел с полчаса в одиночной камере. Начальник тюрьмы, живо интересующийся россий-ской пенитенциарной системой, задавал много вопросов, а узнав, что я сам сидел в тюрьме, спросил: где лучше сидеть? Я честно сказал, что любой наш осужденный радостно поменяет один год отсидки в российской тюрьме на пять лет в американской. Начальник довольно рассмеялся и смягчился до того, что позволил немного поснимать на видео внутри.
Эти знания требовались мне для нового романа «Любовь Бешеного». За две недели в Америке нам удалось многое посмотреть. Побывали и на Брайтон-Бич, где в русском магазине видели мои книги, продающиеся по двадцать четыре доллара девяносто девять центов. Поднимались на один из двух, метко прозванных в народе башнями-близнецами, самых высоких небоскребов США на сто восьмой этаж Международного торгового центра. Посетили съемки художественного фильма-боевика австралийского режиссера. А мне «повезло» даже наблюдать пожар, вспыхнувший на уровне тридцать пятого этажа. Этот пожар я успел заснять на видео. Только в самолете я узнал, что мог подзаработать, продав снятый материал в одно из ТВ-агентств.
Кстати, именно так поступил Василий, сын Глеба Успенского. Из окна своего номера в отеле он увидел полуголого мужчину, взбиравшегося по стене здания напротив. Василий схватил свой фотоаппарат и сделал несколько снимков. Узнав об этом, Глеб посоветовал сыну выяснить, что там было за происшествие, а потом предложить пленку в «Нью-Йорк таймс». Снимок напечатали, а двенадцатилетний Василий получил свой первый в жизни гонорар — двести пятьдесят долларов.
Несмотря на то что вполне добродушные американцы во многом похожи на нас, жить в Америке мне бы не хотелось… Но Наталка получила столько впечатлений, что долгое время только и говорила о нашей поездке.
Именно живя с Наташей, я глубоко прочувствовал слова Сент-Экзюпери: «Ты ответственен за того, кого приручил». Я лучше всех знаю про себя, что не подарок к Женскому дню и характер мой далеко не сахар. Но, общаясь с Наташей, чувствовал, что пытаюсь измениться и обходить острые углы. И она изо всех сил старалась притереться ко мне, войти в мой внутренний мир, разделить мои привязанности, привычки и вкусы. Не все сразу получалось у нас, как по мановению волшебной палочки, но оба страстно желали нравиться друг другу каждую минуту, каждое мгновение.
Недаром говорят, вода камень точит. Постепенно влюбленность перешла в настоящую любовь, что почувствовали даже самые отпетые скептики. Да и как не почувствовать, если все отражалось в наших с Наташей глазах? Особенно остро это ощущается тогда, когда приходится хоть и не надолго, но расставаться: мои поездки в Будапешт, где вышла моя первая книга на венгерском, в Запорожье на лечение зубов к Виктору Петровичу, отцу моего издателя, врачу от Бога, Наталкин с дочкой отъезд в санаторий «Лесное озеро» на Истринское водохранилище, чтобы провести лето на природе и набраться здоровья. У Наталки, как у более эмоционального существа, на глазах проступали слезы, а у меня на душе кошки скребли. Не проходило и суток, как я или она начинали названивать друг другу, чтобы услышать хотя бы голос. Мы редко расстаемся более чем на день и потому сильно переживаем, когда этот срок увеличивается.