Биомеханический барон

Чехин Сергей Николаевич

— Бесполезно, — сказала Илария. — Я уже пыталась. Эти люди — самых низких рангов. Мелкие помещики, разорившиеся бароны, а то и вовсе наемные дворяне. Многие из них лишились домов, у остальных своего жилья и вовсе нет. Академия — их единственный шанс пережить грядущую ночь, — послушница с тревогой взглянула на сгущающиеся свинцовые тучи. — Надеюсь, они не забыли вступительные задания.

— Я забыл. Напомнишь?

— Что же. Учитывая особенности твоей биографии, придется все подробно растолковать. Для начала…

Ворота резко распахнулись, и на пороге показался среднего роста старик в старомодном

зеленом камзоле, белом парике с хвостиком и лихо закрученными усиками. Так одевались придворные лет двести назад, но сей господин, похоже, считал такой наряд последним писком моды.

— Приветствую абитуриентов! — дед поднял ладони, и над ними вспыхнули блестящие салюты. — Добро пожаловать в Академию Драконьего Гнезда! Следуйте за мной.

Чародеи с опаской вошли в просторный холл с клетчатыми плитами пола и двумя лестницами на второй этаж. Между лестницами стояли семь кресел — одно большое посередине и по три попроще по краям. Центральное пустовало — очевидно, оно предназначалось для ректора.

В остальных же сидели члены комиссии, облаченные в столь же вычурные бальные платья и камзолы, что и начальник. Цвет одежд символизировал свою стихию, и помимо белого мундира на глаза попалась леди в роскошном черном платье.

Судя по всему, здесь не чурались изучать и черную магию — возможно, формально именуя это защитой от темных искусств или что-то вроде того. Но больше всего удивляли не странные порядки и не облачения времен детства Петра, а то, что магистры представляли собой полноразмерные деревянные манекены.

Их гладко отшлифовали, выстругали подобия лиц, щедро намазали белилами, румянами и украсили париками, но это были именно что огромные буратины. При том все шестеро шевелились, вертели головами, а при появлении «абитуриентов» глухо захлопали в ладоши. Хотя сканеры четко показывали нулевую биологическую активность, зато магическая зашкаливала за все разумные пределы.

Вдоль стен же подобно шахматным фигурам выстроились латные доспехи со всевозможным оружием. И у киборга не оставалось сомнений — если что-то пойдет не по сценарию старого сумасброда, железяки мигом оживут и переломают приговоренным все кости.

И бедолаги вряд ли смогут что-либо сделать стальным гигантам. Захар повидал немало колдунов, артефактов и рун, но столь мощную защиту, как у стражей, встретил впервые. А значит, даже ему придется худо, если начнет артачиться и качать права.

— Он же совсем ку-ку, — пришелец склонился к уху спутницы.

— И что теперь? — фыркнула та. — Хочешь уйти?

— Нет. Книга нужна позарез.

— А невеста?

— И невеста тоже. Кстати, как ты относишься к многоженству?

Ответить напарница не успела — ворота сами собой с грохотом захлопнулись, и перед створками с лязгом и скрежетом выстроились три доспеха с двуручными мечами наголо. Теперь если захочешь — не сбежишь, но дворян это ничуть не смущало. Похоже, они еще не понимали, где оказались, и принялись наперебой благодарить господина ректора и отбивать поклоны.

— Силентиум! — разом гаркнули доспехи, и от этого рева задрожали могучие замковые стены. Старик же сел на свой трон, расплылся в миролюбивой улыбке и спокойно произнес: — Прошу абитуриентов соблюдать порядок и тишину. В противном случае они будут изгнаны и наказаны. А теперь начнем

испытание.

— Помилуйте, ваше сиятельство! — вперед шагнул мужчина в испачканном костюме и прижал к груди котелок. — Мы едва унесли ноги от бесьтй — а это, скажу я вам, то еще испытание. И сейчас мы отчаянно нуждаемся в передышке, горячей еде и толиках манорода…

Афанасий Ведославович навел на просителя палец, и в того с оглушительным треском ударила молния. Сгорбленный в поклоне дворянин вытянулся, как шпала, до хруста стиснул зубы, выпятил налитые кровью глаза — да как стоял столбом, так и рухнул на пол. Его соседи с криками бросились на выход, но железяки древками отогнали беглецов обратно на черно-белые плиты.

— Этикет — одно из важнейших требований для поступления, — с важным видом произнес колдун, словно дал ослушнику подзатыльник, а не зашиб до полусмерти. Да, бедолага подавал признаки жизни, но спасло его лишь наличие оберегов и какой-никакой магической защиты. Обычный человек от такого заклинания наверняка сгорел бы, как головешка. — А одно из главнейших правил этикета — уважение к наставнику. И покуда я не дал вам слово, вы не имеете права открывать рта — уяснили? В противном случае придется вас наказать. А теперь займите положенные места — леди на белое, джентльмены на черное.

Все беспрекословно подчинились. Теперь уже никто не смел общаться даже шепотом — быстро дошло, куда попали и чем это может обернуться. И все же Захар не удержался и тихонько произнес:

— Он же поехавший абсолютно. Может, того его — и дело с концом?

— Князь Волхов — магистр высочайшего ранга, — украдкой ответила Илария, не сводя со старика взгляда. — Он учил самого Петра, когда тот еще пешком под стол ходил. В те годы Афанасий Ведославович считался одним из сильнейших чародеев мира и уступал только наследникам императорской крови. Но даже сейчас он сильнее нас всех вместе взятых раз в десять. Так что придется играть по его правилам, если не хочешь повторить судьбу того несчастного, — она кивнула на дымящееся тело посреди зала. — А насколько мне известно, молнии тебе весьма не по вкусу.

— Много ты знаешь, — проворчал киборг, но крыть ему было нечем — осведомленность шпионки в самом деле поражала. Такую лучше держать в союзниках, и упаси Свет сделать ее своим врагом.

— Начнем же! — старик подпрыгнул на троне и хлопнул в ладоши, как ребенок в предвкушении подарка. — Кто из вас самый сильный, смелый и умелый?

— Ваше сиятельство, — с болью произнесла изможденная женщина с растрепанными каштановыми волосами. — Мы очень устали. Позвольте нам…

— А вот и первый претендент! Прошу подойти и представиться уважаемой приемной комиссии!

— Но я…

Перед чародейкой ударила молния, оставив на мраморной плите глубокий кратер, а настроение ректора изменилось быстрее электрического разряда. Осунувшееся морщинистое лицо перекосилось, в крохотных глазках полыхнул огонь, а пальцы в желтых пигментных пятнах скрючились, точно птичьи лапы.

— Я никому не позволю перечить моим дорогим магистрам! Вы — отвратительная базарная баба, а не потомственная дворянка. Ваше место — в хлеву, рядом с холопами и свиньями. Я отстраняю вас от экзамена! Приходите через год, когда научитесь себя подобающе вести. А теперь пошли вон! Стража!