Биржа — Игра на деньги

Гудмен Джордж

Глава 9

Мистер Смит признается в своей предвзятости

После того как я показал вам тропинку к действительно большим деньгам, может статься, что биржа как финансовый инструмент вас перестала интересовать. Если это так, то я, положа руку на сердце, должен признаться в собственных предвзятости и ограниченности. Вам останется лишь внести поправку на эту предвзятость, ею, кстати, пропитана не только настоящая глава, но и все прочие, а уже после внесения поправки вы сможете лучше понять, что же представляет собой постоянно ускользающий австралопитек. Я за вас этого сделать не могу. Все, что я могу сделать, — это обратить ваше внимание на мой собственный астигматизм ^[4] . На рынке существует неисчислимое количество способов делать деньги, а все мы люди с разными поведенческими характеристиками. Если нам до сих пор давали конфетку за то, что мы нажимали красную кнопку, когда раздавался звонок, то мы будем смотреть на эту красную кнопку с особой симпатией. До тех пор, пока, нажав

на нее в очередной раз, не получим удар током. То, что будет изложено ниже, в упрощенном варианте может быть названо моей собственной красной кнопкой. А когда красная кнопка больше не работает, нам остается только перебраться в какое-нибудь безопасное место или найти людей, умеющих работать с кнопками желтыми и синими.

В одном моменте моя предвзятость так сильна, что я просто должен упомянуть об этом немедленно, поскольку в данном случае моя убежденность идет против течения очень и очень распространенной идеи — идеи о том, что если вы покупаете солидные акции и кладете их в безопасное место, то в долгосрочной перспективе вы просто не можете проиграть. Как сказал однажды Кейнс, «в долгосрочной перспективе мы все покойники» или, как поется в песне, «все рождается, чтобы умереть». Самый сильный аргумент против теории покупки солидных акций и откладывания их в долгий ящик был опубликован наследниками некоего Тимоти Бэнкрофта. Мистер Бэнкрофт оказался достаточно ловким человеком для того, чтобы выбраться невредимым из Великой Паники 1857 года, о которой он написал следующее: «В ней [в Великой Панике 1857 года] я виню фиаско Дреда Скотта, беспечную монетарную политику последних нескольких лет и чрезмерно, чрезмерно самоуверенную спекуляцию на железных дорогах и сельскохозяйственных землях западных штатов». Согласно рекомендации мистера Бэнкрофта, делать следовало вот что: «Купить надежные ценные бумаги, убрать их в ящик и забыть об их существовании». Такими надежными ценными бумагами могли быть, конечно же, только акции компаний, «имеющих дело с предметами потребления, на которые и в Соединенных Штатах, и во всем мире всегда будет стойкий высокий спрос». Звучит, согласитесь, вполне разумно. Мистер Бэнкрофт умер, оставив наследство в $1355 250, а если вы примете во внимание, что это были не облагавшиеся налогами доллары середины девятнадцатого века, когда полный ужин из восьми блюд в ресторане «Дельмонико» стоил меньше доллара, то вы поймете, что это было очень солидное состояние. Ошибка же мистера Бэнкрофта заключалась в том, что он закрыл свои бумаги в ящик и ни разу их там не тревожил, так что, когда наследники добрались до его портфеля ценных бумаг, то оказалось, что «Саузерн Цинк», «Голд Белт Майнинг», акции компании «Кэрелл» из Нью-Хэмпшира, а равно и компании «Американский Будильник» стоили ровно 0 долларов и 0 центов. Такой же суммой автоматически стало оцениваться и все наследство, что и побудило одного из наследников опубликовать всю эту историю — как предупреждение для других.

Ничто не может работать всегда и при всех типах и разновидностях рынка. В этом главный просчет всех систем и всех книжек, которые убеждают вас, что «Вы тоже можете сделать миллион долларов». Важно понять одно: Игра таит великий соблазн. Если вам доставляет большое удовольствие играть, то остановиться может быть трудно, даже если кнопка раз за разом обжигает ваш палец током. Повторяющийся электрошок усиливает вашу тревожность, а тревожность есть враг индивидуальности, а без обретения индивидуальности покоя нет. (Это слова из песни, которой будет кончаться первый акт мюзикла, написанного по мотивам данной главы.) Если вы действительно любите участвовать в Игре, то любое действие лучше бездействия, — а ведь иногда именно бездействие оказывается наилучшим методом, особенно если оно предпринято после сопоставления всех измеримых вариантов.

Если принято решение не принимать решений, то это такое же валидное решение, как и решение действовать. Я это вычитал в книге Честера Барнарда «Функции руководителя» — автор ее много лет назад был президентом телефонной компании «Белл» в штате Нью-Джерси. Книгу я не читал уже давно, и фрагмент о решении не принимать решений, пожалуй, единственное место, которое я помню, но зато оно не раз и не два помогало мне в восхитительные периоды откладывания всех сегодняшних дел на туманное послезавтра.

А теперь давайте посмотрим на кое-какие некрасные кнопки.

Некоторые люди умеют делать деньги на бирже, предвидя изменения экономических циклов. Великие и зрелые американские компании не увеличивают прибыли каждый божий год. Когда дела идут хорошо, они делают много денег, когда не очень, — они делают меньше. Успех разыгрываемой партии зависит от проницательности игрока в оценке экономических данных. Положим, у нас было два неудачных автомобильных года подряд. Определяя уровень лома на автомобильных кладбищах, средний возраст машин на дорогах, ожидаемые доходы населения, число новых покупателей, вступающих в определенный возраст, долю просроченных кредитов на приобретение автомобилей, а также ряд прочих факторов, мы можем прийти к вполне обоснованному выводу, что следующий год может быть для автомобильной промышленности веселей — при условии, что экономика будет на подъеме или хотя бы на том же уровне. И после того, как мы — благодаря нашим ученым-экономистам — определились с экономикой в целом, у нас остаются практически три возможности выбора. «Дженерал Моторс» доминирует в индустрии, и консервативно настроенные люди выберут этот безопасный путь. «Крайслер» имеет самые большие обязательства по кредитам, а посему он представляет собой наибольший риск, да тут еще и зависимость от субфакторов внутри главного фактора, — например, от того, примет ли публика его новую модель. Но это же делает игру с ним потенциально наиболее прибыльной, если кто-то готов рискнуть. «Форд» оказывается где-то посередине.

Существует разновидность

такого подхода, называемая «циклически растущая доходная база». Доходы «Дженерал Моторс» цикличны по своему характеру, — это знают все. То есть они идут вверх или вниз от года к году в прямой зависимости от того, как идут дела в данной отрасли промышленности в целом. Потом какой-нибудь смышленый аналитик заметит, — как это сделали смышленые аналитики в начале шестидесятых, — что, хотя доходы «Дженерал Моторс» и колеблются, высшие и низшие точки этих колебаний за последний пятилетний период выше, чем те же точки за предыдущие пять лет. Иными словами, усредняющая линия, проведенная через все колебания, будет растущей, потому что рынок в целом расширяется, «Дженерал Моторс» имеет свою серьезную долю в общем рынке, и его коэффициент прибыльности остается прежним или растет. Поэтому, как утверждают, акции «Дженерал Моторс» должны торговаться по цене не в восемь-девять раз выше прибыли на акцию, как акции какого-нибудь медного рудника, а коэффициент должен быть ближе к коэффициенту Доу-Джонса, то есть акция должна котироваться по цене в четырнадцать-пятнадцать раз выше прибыли на одну акцию.

Когда акции «Дженерал Моторс» поднимаются на 30–40 процентов, один этот подъем добавляет больше «бумажной ценности» всему биржевому рынку, чем все бойкие компьютерные компании, вместе взятые. «Дженерал Моторс» имеет на рынке 286 миллионов акций, и рост в 30 пунктов дает дополнительный прирост в почти $9 миллиардов. «Айтек», «Солитрон», «Флаинг Тайгер», «Эмери Эйр Фрайт», «Нортвест Эйрлайнз» и все прочие фавориты нынешнего десятилетия не наскребут $9 миллиардов и совместными усилиями.

Но с другой стороны, вы поздненько подступаетесь к «Дженерал Моторс». Лучшее, что вы могли сделать, это унаследовать акции великой компании. Эти девять миллиардов дополнительного богатства идут на пользу существующим держателям. А если вы — даже очень проницательно — покупаете акции «Дженерал Моторс» накануне большого рывка вверх, то получите в лучшем случае 40–50 процентов на вложенные деньги. Это никогда не сделает вас очень богатым человеком, хотя вы и можете испытать удовлетворение, будучи в компании людей с унаследованным богатством.

Еще одна некрасная кнопка. Некоторые люди зарабатывают на том, что предугадывают колебания процентной ставки. Существует целая группа акций, чрезвычайно чувствительных к колебаниям рынка облигаций и к политике Федерального резервного банка, которая определяет, станут ли деньги дешевле или дороже. Очень симпатичные прибыли можно получить на банковских акциях, бумагах финансовых компаний и ссудно-сберегательных ассоциаций, а также на акциях коммунальных служб, которые также чувствительны к подобным вещам. Колебания цен ценных бумаг таких компаний часто гораздо больше, чем у акций старых корпораций, которые являются определяющей частью экономических циклов. Но здесь вам предстоит предугадать не только поведение процентной ставки, но и степень, в которой все ее движения уже были учтены.

Иная группа инвесторов может неплохо заработать на бумагах, которые в принципе являются игрой на ценах товаров и продуктов. То есть, инвестор должен понять, что, скажем, спрос на медь должен в течение нескольких ближайших лет превышать ее предложение, что производство меди не вырастет пропорционально спросу и что, следовательно, неизбежный рост цен на медь рекой вольется в прибыли некоторых меднодобывающих компаний, а этот будущий рост учтен еще не был.

Есть группа относительно консервативных инвесторов, которые вкладывают деньги в акции так называемых «падших ангелов». «Падший ангел» — это компания, чьи показатели покатились вниз, в результате чего рынок стал в панике распродавать ее акции. В конце концов, все продавцы, реагировавшие на ухудшение дел в компании, распродали все, что имели, после чего акции добираются до положенного им уровня и там погружаются в спячку. Потом приходит новый менеджмент и Что-То Делает: продает убыточные филиалы, закупает новые, меняет программы и мировоззренческий подход. Если вы купите такого «ангела» после его долгой спячки, риск здесь невелик А если то, что они там у себя меняют, сработает, то вы можете неплохо на этом поживиться. Проблема в том, что кто-то же должен проделать работу по обнаружению этого залегшего в спячку зверя, да к тому же проверить хорошенько, насколько надежна вся история о нововведениях. И, конечно, неплохо быть уверенным в том, что дно, на которое опустилась вся эта тина, действительно дно, а не просто случайный выступ на полпути вниз. Хороший пример успешного взлета «падшего ангела» в этом десятилетии — «Сперри Рэнд», чей менеджмент взял полумертвую компанию под полный контроль, а потом заставил барахтающееся подразделение «Унивак» плыть в нужном направлении. Пример, когда реорганизация компании закончилась не столь удачно — «Мэсси-Фергюсон», чей менеджмент, казалось, тоже все достаточно четко выстроил. В то время как «Сперри» заработала на полных оборотах, у «Мэсси» раз в полгода что-то давало мощные сбои, и после того, как положенная на выздоровление отсрочка вышла, покупатели потеряли всякий интерес к «Мэсси».

Многие считают, что в будущем, и даже ближайшем будущем, деньги могут сделать инвесторы, вложившиеся на 100 процентов в акции золоторудных компаний и 12-процентные государственные облигации. Эти инвестиции станут особенно выгодными, если настанет монетарный хаос, который многими ожидается.

Во всех этих примерах, — а список их далеко не полон, — обязательна одна вещь: кто-то и где-то должен проделать серьезный финансовый анализ и собрать определенное количество экономических данных. При виде хорошо проделанной работы по сбору и анализу данных я всегда испытываю определенное интеллектуальное удовлетворение — и, если сторонник желтой или синей кнопки умело отстаивает свои убеждения, я вполне мог бы за ним последовать. Но меня не греет сам подход этих людей. В моей собственной биографии он заметного следа не оставил, и, когда я вижу его адептов в толпе, мой пульс не учащается от радостного волнения.