«Битлз» in the USSR, или Иное небо
Шрифт:
– Лихо, – покачал головой Макаревич.
– И с вашим билетом, Полина, все решилось, – обратился Мучник к переводчице. – Обкомовская бронь. Селезнева Полина Витальевна, верно?
– Все верно. Спасибо. Я спросить стеснялась, но уже побаивалась, что забыли.
– Вы меня плохо знаете, – усмехнулся директор. – Рейс у вас через три часа. Я, как и обещал, сам отвезу и посажу вас в самолет. Скоро уже надо будет ехать, ведь еще регистрация.
У Ринго лицо сделалось несчастное, как у обиженного кокер-спаниеля.
– Вы скоро покинете нас? – спросил он со слезой в голосе.
– Да, Ричард, мне нужно, я же говорила. Но мы ведь расстаемся хорошими друзьями, правда? Я уверена, что мы еще увидимся. Я в следующем году должна ехать в Англию на языковую практику, вот и встретимся с вами и с вашей супругой.
– Я не женат! – вскричал Ринго так, словно его обвинили в смертном грехе.
– Раньше надо было говорить, – съехидничал Пол.
– Да? – удивилась девушка. – А я читала в «Ровеснике», что вашу жену зовут Морин.
– Звали, – пробурчал Ринго. – В смысле ее и сейчас так зовут, но мы уже сто лет как разведены. – А потом попросил: – Можно, я хотя бы провожать вас тоже поеду?
– Буду только рада.
Тем временем Моисей Миронович, дождавшись паузы, сказал:
– Здесь… – Он заглянул в приложенную квитанцию за подписью бухгалтера. – Сорок две тысячи триста восемьдесят рубликов, как одна копеечка.
Женя Лавренчук негромко присвистнул:
– Это ж можно две «Волги» купить и еще водки ящиков… э-э-э… – Он тяжело задумался.
– Сколько это фунтов получается? – заинтересовался Ринго.
– Фунт стерлингов сейчас стоит полтора рубля, – сказала Полина.
– Но есть один вопрос, – сказал Мучник. – Мы должны его решить здесь и сейчас, чтобы потом не было обид.
– Что за вопрос? – насторожился Джон.
– Когда я обещал вам весь сбор, подразумевалось, что в концерте будете работать только вы. Верно?
– Верно, – согласился Джон.
– Но вышло так, что они работали тоже. – Мучник кивнул на «машинистов».
– В концерте прозвучало около тридцати песен, и три из них исполнили мы, – уточнил Макаревич. – Если нам заплатят, соответственно, десять процентов от общей суммы, будет по справедливости.
Петя Подгородецкий начал розоветь. На Андрея он теперь смотрел, как на бога.
– Мозес, выдай ребятам их долю, они ее честно заработали, – велел Джон.
Мучник кивнул, шевеля губами, отсчитал нужную сумму и протянул Андрею.
– Между прочим, – сообщил он, засовывая деньги в сумку на молнии, – это самый большой гонорар, который мы когда-либо получали за концерт.
– Особенно из трех песен, – ухмыльнулся Петя.
– Остальное – ваше, – кивнул Мучник Джону, указывая на стол. – Забирайте вместе
– Мозес, нас ограбят, если мы будем носить с собой такую сумму, – отозвался он. – Давай лучше, ты опять их спрячешь в сейф. И вообще, ты наш директор, выдашь нам в конце гастролей все, что мы заработаем.
– Как хотите, – согласился Мучник. – Мне тоже так удобнее. Возьмите на расходы… – Он протянул «битлам» по пачке банкнот. – Женя, вы тоже возьмите. Может, вам всю долю выдать?
– Нет-нет, – смутился Женя, запихивая пачку в карман. – Потом.
Моисей Миронович скидал деньги обратно в баул и запер сейф.
– Мозес, а когда у нас теперь следующий концерт? – поинтересовался Джордж.
Мучник в задумчивости налил всем чая.
– Ох, ребятушки, сам не знаю. Сегодня были, конечно, приезжие из Новосиба, вас там ждут. Тем не менее нужно еще массу всего сделать, я вам говорил. Надеюсь, какая-то ясность будет уже завтра. Да, чуть не забыл, сейчас весь областной партактив ждет нас на легкий банкет в Доме творчества. Точнее, вас. Я-то не поеду, мне Полину Витальевну нужно проводить.
– Мне тоже, – вставил Ринго.
– Приглашены «Битлз» и «Машина». Такси вызывать? – оглядел Мучник музыкантов.
– Нет, только не это, – покачал головой Джон, – хватит с нас банкетов, как легких, так и тяжелых. Да, парни? – повернулся он к остальным. – Пол, ты не соскучился по «отвертке»?
– Это не я, это он, – показал Пол на Ринго. – Но зато я помню «Северное сияние»…
А Ринго прижал здоровую руку, как будто говоря: «Пожалуйста, не надо».
– Мы не поедем, – подвел итог Джон.
– А мы, пожалуй, съездим, – поднялся Андрей Макаре-вич. – Нам тут жить еще. С волками жить, по-волчьи выть.
– Ну и хоть пожрем по-человечески от партийных щедрот, – цинично заметил Подгородецкий.
Все попрощались с «машинистами», договорились поддерживать контакт и, чем черт не шутит, устроить как-нибудь еще один, но уже полновесный, совместный концерт или даже сейшн. Моисей Миронович ушел их провожать, остальные стали решать, что делать дальше.
– В отель тоже что-то не хочется, – сказал Джон. – Сна ни в одном глазу. У меня всегда так после выступления.
– Ну а куда мы можем пойти? – прикинул Алексей. – Ночных клубов у нас нет, в ресторан, как я понял, вы не хотите.
– Может, пойти просто к кому-нибудь в гости? – предложил Юлий.
– А не поздно? – засомневался Женя.
– Поздновато, конечно, – согласился Юлий. – Но это же «Битлз». Привели бы их ко мне хоть в четыре утра, я бы все равно был на седьмом небе. Только у меня родни полон дом.
Вернулся Мучник.
– Вы не представляете! Я был уверен, что толпа уже разошлась, а они до сих пор стоят возле служебного входа.