Битва колдуньи. Сага о мечах
Шрифт:
«Вел коня…» «Коня», то есть руну «эваз», имя которой означает «лошадь». Ингвильде вспомнилась руна Движения, начертанная на сером тумане видения чьим-то быстрым огненным росчерком. Руна вырвала их из святилища Тюрсхейм и перенесла на этот зимний берег, так похожий на тот, к которому она привыкла. И все же… Никто не поручится, что это действительно Квиттингский Запад, а не другое место, очень похожее на него. У Оддбранда не было возможности как следует подготовить свою спасительную ворожбу, и успех их опасного шага зависел от того, насколько она, Ингвильда, сумела сосредоточить свои мысли на цели. А целью
– Но это не похоже ни на Асгард*, ни на Нифльхель. – Ингвильда попыталась улыбнуться, но голос ее звучал жалобно. – И… что-то я не вижу здесь… Хродмара…
– Миров не девять! – с мягкой грустью, странной для этой жесткого и независимого человека, сказал Оддбранд. – Их гораздо больше, и иные из них так похожи на наш, что не сразу отличишь. А мой Ключ подходит ко всем мирам, сотворенным нашими богами.
– Разве их много? – Ингвильда соображала с большим трудом и не могла разобраться в этих темных словах.
– Конечно. Ко времени смерти Имира в мире было уже полным-полно других великанов. И из тела каждого боги могли сделать такой же мир, как наш, ничуть не хуже. И не одна великанша дарила Локи свою любовь и рожала ему детей, чтобы они потом принимали у себя умерших, как Хель.
– Нам не нужно других миров. – Ингвильда хмурилась, недоумевая, почему Оддбранд говорит ей совсем не о том. – Объясни мне толком. Мы были в Тюрсхейме, да? Мне это не приснилось?
Оддбранд кивнул.
– А теперь мы не в Тюрсхейме. Мы где-то на берегу моря, возле какой-то пары «смотрельных камней». Это совсем не то место. Я его не знаю, это, должно быть, очень далеко от Тюрсхейма и от Острого мыса. Как мы сюда попали?
– Послушай, я объясню тебе, если ты поймешь. А может, и не поймешь. – Оддбранд пристально заглянул в глаза Ингвильде. – Тебе дорого дался проход в мои ворота. Но слушай. Мой Ключ не зря носит такое имя. – Оддбранд показал Ингвильде свой меч, на клинке которого изморозь начертила ту самую руну «эваз». – Он может открыть ворота в то место, которое ты видишь, даже если оно очень далеко. Мой меч тоже ясновидящий, можно так сказать. Но ему нужен ясновидящий хозяин. Тот, кто сможет разглядеть верную дорогу, попадет туда мгновенно, как бы это ни было далеко. Главное – видеть дорогу. Я владею этим мечом, но ему скучно со мной – я не умею видеть. Зато умеешь ты. Ты смогла найти Хродмара, и Ключ открыл нам дорогу к нему. То есть должен был открыть. Но я не знаю, насколько хватило твоих сил. Если твой дар далекого зрения что-то напутал, Ключ мог забросить нас куда угодно. Ведь обладать волшебным даром мало – надо еще уметь его применять. А тебя никто не учил. Но не надо бояться. Будем надеяться, что ты любишь своего Хродмара достаточно сильно и твое сердце указало Ключу верную дорогу.
Ингвильда слушала и не верила, что все это говорится о ней самой. Ей вспомнилось ощущение полета не в пустоте, а там, где нет даже пустоты, и снова стало так страшно, что она вцепилась пальцами в промерзшую землю с остатками прошлогодней травы.
– Но это же не другой мир, – неуверенно, скорее потому, что ей так хотелось, сказала она. – Я сижу возле «смотрельного камня». Здесь все как на нашем побережье!
– Эх, йомфру! – усмехнулся Оддбранд так ласково и грустно, как, казалось, он вовсе не должен уметь. – Именно такие «смотрельные
Оддбранд встал, быстро стряхнул с одежды снег и сухие травинки, убрал Ключ в ножны и поднял Ингвильду. Она с трудом устояла на ногах, чувствуя себя такой слабой, как будто месяц лежала в жару без памяти и только теперь возвращается к жизни. Оддбранд поддержал ее.
– «Смотрельные камни» во всех мирах стоят возле жилья, – сказал он. – Пойдем, йомфру. В первом же доме мы узнаем, в свой ли мир попали. А может быть… Может быть, этот мир так похож на наш, что в нем есть и свой Хродмар сын Кари. Точь-в-точь похожий на твоего.
Ингвильда посмотрела на него, не зная, обидеться ли ей. Другой Хродмар? А может, рядом с ним будет другая Ингвильда, тоже точь-в-точь похожая на нее?
– А если нет? – спросила Ингвильда. – А если это все же не наш мир?
Оддбранд повел плечами, как часто делал прежде.
– Тогда подождем, пока ты окрепнешь, и попробуем еще раз. Ведь мы сами остались теми же самыми, верно? А это самое главное. Кто знает себя, тот всегда найдет свою дорогу.
– Как видно, здешняя округа дает Стюрмиру конунгу не меньше пяти кораблей! – приговаривал Кольбейн ярл, слушая рассказы о многочисленности и богатстве окрестных усадеб.
– Шесть, я спрашивал у людей, – уточнил Модольв Золотая Пряжка.
– Вот, а я что говорю! – оживленно продолжал Кольбейн ярл. – Конунг, почему мы только прошлым летом догадались пойти на квиттов? Я сам себе завидую, когда думаю о добыче! Сколько мы уже взяли, а сколько еще нас ждет! И квитты совсем не сопротивляются! Должно быть, Стюрмир убежал прятаться в горы. Мы так дойдем до самого Острого мыса, не попробовав хорошей битвы!
– Ну, отважный человек всегда найдет себе хорошую битву! – пробормотал Альвор Светлобровый, недолюбливавший Кольбейна ярла за неумеренную и часто неумную отвагу.
– До Острого мыса еще не меньше четырех переходов, – отозвался Торбранд конунг. – И мне думается, что они будут самыми трудными. Стюрмир сопротивляется меньше, чем я ожидал, но когда-нибудь и он перестанет пятиться. Мне думается, что он отступает, собирая войско для решающей битвы. Он ведь любит наносить только один удар.
– Он наверняка ждет войско с Востока или даже от слэттов! – добавил Хродмар.
Кольбейн ярл с неудовольствием покосился на него. Хродмар, по его мнению, был слишком молод, чтобы перебивать прославленных воинов.
А Торбранд конунг согласно кивнул.
– Так скорее бы Стюрмир решился, – проворчал Кольбейн ярл, надеясь все-таки оставить последнее слово за собой. – Мне не терпится поглядеть, что хорошего есть в усадьбах на Остром мысу. А здесь нашему войску слишком тесно.
Вопреки ожиданиям Кольбейна ярла, Хродмар не стал возражать. Не было в войске фьяллей человека, который больше него стремился бы к Острому мысу. А усадьба Можжевельник, хоть и считалась одной из самых крупных на Западном побережье, для большого войска была тесна, так что дружины хёвдингов и ярлов разместились по соседству.