Битва королей

Мартин Джордж Р.Р.

Тирион кивнул.

Джон Сноу мрачно стиснул губы.

– Ну и что, если так, значит, так и будет.

Тирион качнул головой:

– Молодец, бастард. Люди чаще предпочитают отрицать жестокую истину, чем становиться к ней лицом.

– Большая часть людей, – проговорил мальчик. – Но не ты.

– Да, – согласился Тирион, – только не я. Теперь мне больше не снятся драконы, поскольку их не существует. – Он подобрал медвежью шкуру. – Пойдем, надо бы вернуться в лагерь, прежде чем твой дядя начнет созывать знамена.

Путь был недолог, неровная почва утомила

его ноги. Джон Сноу подал ему руку, чтобы помочь перебраться через густо сплетенные корни, но Тирион отмахнулся. Он должен идти сам, как всю свою жизнь. И все же в лагере было приятно. Возле обветшавшей стены давно заброшенной крепости установили укрытие, устроили заслон против ветра. Лошадей покормили, разожгли костер. Йорен сидел на камне и обдирал белку. Аромат отвара наполнил ноздри Тириона. Он направился к своему слуге Морреку, приглядывающему за котлом. Тот без слов передал ему ложку. Тирион попробовал и вернул ее назад.

– Больше перца, – сказал он.

Бенджен Старк выглянул из укрытия, которое делил со своим племянником.

– Так вот ты где, Джон! Проклятие, не повторяй этого впредь. Я думал, что Иные схватили тебя.

– Это были грамкины, – со смехом ответил Тирион. Джон снова улыбнулся. Старк бросил вопросительный взгляд на Йорена. Старик что-то буркнул, пожал плечами и вернулся к своему кровавому делу.

Белка добавила питательности отвару, и, сидя в тот вечер вокруг костра, они съели ее с черным хлебом и твердым сыром. Тирион пустил по рукам свой мех с вином, наконец даже Йорен размяк. По одному путешественники отправлялись в укрытие спать, все, кроме Джона Сноу, которому выпала первая ночная стража.

Последним, как всегда, улегся Тирион. Забравшись в укрытие, которое соорудили для него его люди, он помедлил и поглядел на Джона Сноу. Мальчик стоял возле костра, спокойное и жесткое лицо его было обращено к пламени.

С печальной улыбкой Тирион Ланнистер отвернулся к стене.

Кейтилин

Нед и девочки отсутствовали уже восемь дней, когда мейстер Лювин однажды ночью явился в комнату Брана с лампой для чтения и книгой отчетов.

– Мы давно уже не проверяли цифры, миледи, – сказал он. – Вы, конечно, хотите знать, во что обошелся нам визит короля.

Кейтилин поглядела на Брана, на его ложе и смахнула волосы с его лба. Она заметила, что они выросли, хорошо было бы подстричь.

– Нет необходимости изучать цифры, мейстер Лювин, – сказала она, не отрывая глаз от Брана. – Я знаю, чего нам стоил визит. Уберите отчетные книги.

– Миледи, войско короля не стесняло себя в еде. Нам нужно пополнить запасы, прежде…

Она прервала его:

– Я сказала – уберите книги. Пусть стюард займется нашими нуждами.

– У нас больше нет стюарда, – напомнил ей мейстер Лювин.

«Прямо серая крыса, – подумала она, – не хочет уходить».

– Пуль отправился на юг, чтобы устроить хозяйство лорда Эддарда в Королевской Гавани.

Кейтилин рассеянно кивнула:

– О да, помню. – Бран казался таким бледным. Она подумала, не переставить ли кровать

под окно, чтобы утреннее солнце падало на него.

Мейстер Лювин оставил лампу в нише у двери и принялся возиться с фитилем.

– Есть несколько вопросов, которые нуждаются в вашем непосредственном внимании, миледи. Помимо стюарда, нам требуется капитан гвардии на место Джори, новый конюший…

Расеянный взгляд ее глаз обратился к нему.

– Какой еще конюший? – Голос казался ударом кнута.

Мейстер был потрясен.

– Да, миледи. Халлен уехал на юг с лордом Эддардом, поэтому…

– Лювин, мой сын покалечен и умирает, а вы говорите о новом конюшем. Неужели вы думаете, что меня интересует, что будет с конюшней? Неужели вы думаете, что это вообще беспокоит меня? Я охотно зарежу каждую лошадь в Винтерфелле своими руками, если после этого Бран откроет глаза, вы понимаете это? Понимаете?

Он склонил голову.

– Да, миледи, но распоряжения…

– Я отдам нужные распоряжения, – сказал Робб.

Кейтилин не слышала, как он вошел, но сын стоял в дверях и глядел на нее. Она кричала, поняла Кейтилин с внезапным стыдом. Что творится с ней? Она так устала, и сердце все время болит.

Мейстер Лювин перевел взгляд от Кейтилин на ее сына.

– Я приготовил список тех, кто может заместить вакантные должности, – сказал он, предлагая Роббу бумагу, извлеченную из рукава.

Сын быстро просмотрел имена.

Он пришел снаружи, заметила Кейтилин, щеки его зарозовели от холода, волосы взлохматил ветер.

– Хорошие люди, – проговорил Робб. – Обсудим это завтра, – и вернул список мейстеру.

– Слушаюсь, милорд. – Бумага исчезла в рукаве.

– А теперь оставь нас, – попросил Робб. Мейстер Лювин поклонился и вышел. Робб закрыл за собой дверь и повернулся к матери. Она заметила, что он был с мечом. – Мать, что ты делаешь?

Кейтилин всегда думала, что Робб похож на нее и, как Бран, Рикон и Санса, пошел в породу Талли. Осенние волосы, синие глаза. Но теперь впервые она увидела в его лице нечто, унаследованное от Эддарда Старка, суровое и жесткое, словно сам север.

– Что я делаю? – отозвалась она удивленным голосом. – Как ты можешь спрашивать такое? Что, по-твоему, я могу здесь делать? Я забочусь о твоем брате. Я присматриваю за Браном.

– Значит, ты так называешь свое занятие? Ты не оставляла эту комнату с того мгновения, как Бран упал. Ты даже не вышла попрощаться к воротам, когда отец и девочки уезжали на юг.

– Я распрощалась с ними здесь. Из этого окна смотрела, как они уезжали. – Она молила Неда остаться и не уезжать сразу после того, как все произошло. Все переменилось, неужели он не понимает этого? Но уговоры остались безрезультатными. У него нет выбора, сказал Нед уезжая. – Но я не могу оставить сына даже на минуту, когда любое мгновение может оказаться последним в его жизни. Я должна быть с ним, если… если… – Она взяла вялую руку сына, переплела его пальцы своими собственными. Он стал таким хрупким и тонким, в руке не осталось силы, но она все еще могла ощущать под кожей живую теплоту.