Битва начинается

Эхерн Джерри

Они приехали в похоронное бюро. Их уже ждал священник, вид у него был очень усталый. Слишком много похорон уже состоялось и еще больше предстояло. Приехали Хэмфри Ходжес, ректор Путнэм, дети из школы, где учились Мэг и Дэйв.

Соседи. Друзья. Учительница из воскресной школы Айрин, ее дети, какие-то родственники.

Холден сидел в лимузине, не отрываясь смотрел в окно. Дайана, сидевшая между ним и Томом, крепко сжимала его руку.

На кладбище проходили еще двое похорон; им пришлось ждать пятнадцать минут, поскольку бульдозер, выкапывавший

могилы, сломался, его только что починили.

– Боже, мы так опаздываем, – произнес служащий похоронного бюро в сером костюме и с приклеенной улыбкой на лице. «Если бы он сказал что-то типа: „У нас по горло работы“, – подумал Холден, – я бы задушил его голыми руками».

Священник долго говорил о пепле и прахе, о потерянной юности и неисповедимых путях Господних, и о том, какая прекрасная женщина была Элизабет, и какие замечательные, воспитанные в христианском духе дети были Мэг, Дэйв и Айрин.

Все гробы были одного цвета, Холден забеспокоился, что при захоронении могут перепутать могилы.

Он попытался сдержаться, но не смог, упал на колени и заплакал.

Холден не отходил от могил, пока их не засыпали землей.

Он боялся, что могильщики в спешке забудут засыпать их.

Он стоял над свежезасыпанными могилами, все присутствующие давно уехали; он слышал, как Том кричал шоферу лимузина:

– Не хотите ждать, езжайте к черту!

– Дэвид.

– Что, Дайана?

– Пора ехать.

– Я знаю.

– Тогда идем.

Холдену хотелось уйти лишь с теми четырьмя, кого он только что похоронил. Он уже пытался уйти вместе с ними.

Глава девятнадцатая

Роуз Шеперд вошла в фургон, сбросила дождевик. Руфус Барроус обратился к ней:

– Две минуты, Рози.

– Хорошо. – Она закрыла дверь, принялась расстегивать юбку. Она слышала разговор Руфуса и двоих его людей. Скинув туфли, она принялась стаскивать юбку через бедра. Если ее информация не соответствует действительности… Но она сразу же выкинула эту мысль из головы.

Она достала черные носки, натянула их прямо поверх колгот. Затем достала черные форменные брюки, затянула их высоко на талии. Она расстегнула блузку, нацепила плечевую кобуру с револьвером «смит-н-вессон», поверх натянула черную рубашку.

– Я готова, можно войти! – выкрикнула она, приподымаясь на носках и застегивая «молнию» брюк.

Ферма была выкрашена в белый цвет; вокруг нее были высажены тополя. С заросшей травой грунтовой дороги дом был едва виден, несмотря на то, что листва с деревьев давно опала; с более близкого расстояния, из-за ряда высоких сосен, было невозможно рассмотреть сосновую рощу за домом. Ферма находилась в миле от ближайшей автострады, и, как утверждала Роуз Шеперд, фермы по обеим сторонам были выкуплены, но на них никто не жил. Дом стоял в полном уединении, хотя и совсем близко от цивилизации.

Руфус Барроус внимательно рассмотрел белую изгородь из горизонтальных досок; по верху забора тянулись провода.

Микрофонов не было видно, он решил, что это система охранной сигнализации. Он встретился взглядом с Роуз Шеперд; ее волосы были перевязаны черным шелковым платком; точно такой же платок закрывал нижнюю часть лица, вымазанного камуфляжным гримом.

На лужайке паслись коровы; их вымя распухли от молока, казалось, их не доили очень давно.

– Скорее всего, здесь нет датчиков, реагирующих на нажатие, иначе животные постоянно приводили бы их в действие, – прошептала Рози, платок прижимался к губам в такт дыханию.

– Я помогу тебе перелезть через забор. Посмотришь, – сказал ей Барроус. Он оглянулся по сторонам, не увидел ничего подозрительного (хотя за ними могли наблюдать в бинокль из дома) и сказал ей:

– Пошли.

Она подошла к нему, он приподнял ее на руках. На мгновение он подумал о своей погибшей жене, именно ее он в последний раз прижимал к себе так крепко. Барроус поднял ее повыше над забором, стараясь не задеть его. Легко, как ребенок, Рози спрыгнула на землю по ту сторону забора.

Он нагнулся, поднял с земли автоматический карабин, перебросил ей. Она бросилась бежать. Он нырнул обратно в канаву, посмотрел на часы, дал ей время, пятнадцать минут, после этого он отправится ей на помощь.

Она спряталась в углублении в земле; вся земля под соснами была укрыта толстым слоем иголок. Ее колени почти касались подбородка, карабин она сжала в руках.

Ей было видно девять человек, один из них был на вид постарше, остальные походили на «Леопардов». Тот, что постарше, выглядел лет на тридцать пять – сорок. Она уже видела его раньше. На улице, вместе с «Леопардами»? В нескольких ярдах от них она заметила снаряжение, походные ранцы; винтовки М-16 или незаконно переделанные «Си-Эй-15» валялись здесь и там.

И тут Роуз Шеперд поняла, чем занимались эти девятеро. Ее отец был полицейским. Она сама с детства мечтала служить в полиции, и, когда ее подруги занимались женской болтовней, она усиленно тренировалась. То, что сейчас предстало у нее перед глазами, было ни чем иным, как уроком самообороны без оружия против вооруженного ножом противника. У того, кто только демонстрировал приемы, – а это был Косяк, – получалось очень неплохо; или, возможно, просто его противник был слишком слаб для него. Возможно, и то, и другое. Или тот, что постарше, был очень хорошим учителем?

Она заметила, как из дома вышел человек в поношенных джинсах и соломенной ковбойской шляпе и направился к коровам; видимо, их собирались доить. Но почему, подумала она, их не подоили до сих пор? Судя по фильмам, коров должны доить еще до рассвета.

Из дома вышли еще пятеро мужчин, все в отличной спортивной форме, один из них ростом ниже ее. Все пятеро были вооружены пистолетами, у четверых они были в плечевой кобуре, у одного – в военной кобуре на боку.

Они подошли к «Леопардам», к тому, что постарше.