Битва при Кадеше
Шрифт:
— А что это была за вещь?
— Я не знаю. Но зато знаю, что толстяк Роме ничего никогда не дарил мне! Я получу вознаграждение за все то, что я вам рассказала?
«Приходящая служанка»… Серраманна бросился к Амени, приказавшего принести расписание работы служащих на неделю, когда была украдена шаль Нефертари.
В действительности некая Нани была приходящей служанкой при покровительстве одной из горничных царицы. Последняя описала Нани и подтвердила, что та имела доступ в личные покои царицы и могла участвовать, таким образом,
— Допроси ее, — сказал Амени Серраманна, — но без применения грубой силы и нарушения закона.
— Таково и есть мое намерение, — серьезно подтвердил воин.
Старая женщина дремала на пороге своего жилища в восточном квартале столицы. Серраманна осторожно дотронулся до ее плеча.
— Просыпайся, бабушка.
Она приоткрыла один глаз, прогнала муху мозолистой рукой.
— Кто ты такой?
— Серраманна, начальник личной охраны Рамзеса.
— Я слышала о тебе… Ты ведь бывший пират?
— Действительно, люди не меняются, бабушка. Я остался таким же жестоким, как некогда, особенно, когда меня обманывают.
— Зачем мне тебя обманывать?
— Потому что я задам тебе несколько вопросов.
— Болтовня — это грех.
— Это зависит от обстоятельств. Сегодня поговорить — это обязанность.
— Иди своей дорогой, пират. В моем возрасте у людей уже нет обязанностей.
— Ты бабушка Нани?
— Почему это?
— Потому что она живет здесь.
— Она уехала.
— Когда кому-то выпадает удача получить место служанки во дворце, зачем убегать?
— Я не сказала тебе, что она сбежала, она просто уехала.
— Куда?
— Не знаю.
— Напоминаю тебе, что я ненавижу ложь.
— Ты посмеешь ударить старую женщину, пират?
— Чтобы спасти Рамзеса — да.
Она подняла на Серраманна встревоженные глаза.
— Я не понимаю… Фараон подвергается опасности?
— Твоя внучка — воровка, может быть, даже преступница. Если ты будешь молчать, станешь ее сообщницей.
— Каким образом Нани была бы замешана в заговоре против Фараона?
— Она заговорщица, и у меня есть доказательства.
Муха опять стала докучать старой женщине. Серраманна прихлопнул ее ладонью.
— Смерть прекрасна, пират, когда она избавляет от слишком тяжелого страдания. У меня был хороший муж и хороший сын, но он совершил ошибку, женившись на ужасной женщине, родившей ему ужасную дочь. Мой муж умер, мой сын развелся, и мне пришлось растить его проклятого ребенка… Я провела многие часы, обучая и кормя ее, прививая ей принципы морали, а ты говоришь мне о воровке и преступнице!
Старая женщина вздохнула. Серраманна молчал, надеясь, что она признается во всем. Если она будет молчать, он уйдет.
— Нани уехала в Мемфис. Она сказала мне с радостью и презрением, что будет жить в красивом доме, находящемся за школой медицины, тогда
Серраманна представил Амени результаты расследования.
— Если ты плохо обращался с этой старой женщиной, она подаст на тебя жалобу.
— Я не притронулся к ней, мои люди тому свидетели.
— Что ты предлагаешь?
— Она дала мне точное описание Нани, соответствующее описанию той горничной. Когда я ее увижу, то сразу же узнаю.
— Как ты ее найдешь?
— Я обыщу все дома того квартала Мемфиса, где она живет.
— А если старуха солгала тебе?
— Такая опасность существует.
— Мемфис недалеко, но твое присутствие в Пи-Рамзесе необходимо.
— Ты сам сказал, Амени, Мемфис недалеко. Представь себе, что мне удастся схватить эту Нани и что она приведет нас к колдуну. Как ты думаешь, Рамзес будет доволен?
— «Доволен» — это слабо сказано.
— Поэтому разреши мне действовать.
Глава 43
Аша и его любовница въехали в Хаттусу.
Хаттуса — столица Хеттской империи, в которой царил культ войны и силы. Въезд через ворота верхнего города — ворота Царя, Сфинксов и Львов был запрещен для торговцев. Поэтому Аша и крестьянка проникли в город через ворота нижнего города, охраняемые вооруженными воинами.
Аша показал свои горшки из обожженной глины и даже предложил одному из охранников купить один по низкой цене. Пехотинец оттолкнул его локтем и приказал убираться. Чета, не спеша, поехала к кварталу ремесленников и мелких торговцев.
Скалистые пики, каменные террасы, нависающие одна над другой, огромные камни, использованные при постройке храма бога грозы… Крестьянка была поражена так же, как и ее спутник. Но Аша сожалел о недостатке очарования и элегантности в этой беспорядочной архитектуре, над которой царила сеть укреплений, делавших неприступной столицу, расположенную среди суровых гор Анатолии. Мир и радость бытия не могли процветать в таком месте, где насилие сочилось из каждого камня.
Египтянин тщетно искал взглядом сады, деревья, водоемы и внезапно вздрогнул от порыва северного ветра. Он оценил, до какой степени его собственная страна походила на рай. Много раз ему и его спутнице приходилось в спешке прижиматься к каменным стенам, чтобы пропустить отряд воинов. Если кто-то не успевал уйти с дороги — женщина ли, старик или ребенок, то он был бы оттеснен и даже сбит с ног пехотинцами, идущими быстрым шагом.
Армия была везде. На каждом шагу на улице дежурили часовые.