Битва судьбы
Шрифт:
А Хорт подвел итог:
– Ты выглядел, как опытный воин. Не суетился, не дергался. Словно побывал уже не в одной схватке.
Леслав смутился так, что порозовевшие щеки едва не засветились во мраке.
Сановник
Все сложилось не так, как планировал Айлиль. После второго Совета его отправили командовать Южной армией, что стоит севернее Светлой реки, на границе с Новгородским княжеством. Отправили «как опытного и умелого командира», по выражению государя Брана. Но сердце вельможи, когда он покидал Эмайн Маху, ныло от ярости. Бран перехитрил его, услав туда, где невозможно плести интриги.
А
Однако совсем скоро государю предстоит дальняя дорога на юг. После Последней ночи он может и не вернуться. Наследник еще юн, его можно не брать в расчет. Реальная, но все же не властная сила – маги. Кого поддержат они – неясно. Может быть, сына Брана, а может – и Айлиля, потомка двадцати поколений правителей, что водили войска в бой еще тысячу лет назад, когда предки Брана ловили рыбу на побережье. Прав на Деревянное Кресло у Айлиля не меньше, чем у нынешней династии.
Утром дня Медведя новый командир прибыл на границу. День ушел на то, чтобы разобраться в обстановке. В войске обнаружился полный беспорядок, так что к вечеру высокородный альв пребывал в скверном расположении духа.
Он как раз собирался приступить к ужину, когда в дверь постучали. Отставив только что взятую кружку, Айлиль спросил сурово:
– Кто там?
– Сотник Финнеган.
– Проклятье! – произнес Айлиль громко. – Входи. Но если ты потревожил меня зря, то пеняй на себя.
Вошел молодцеватый, подтянутый сотник, лихо отрапортовал:
– Командующий, пропал дозор на Светлой реке.
– Как так? – изумился Айлиль. – Что за дозор?
– Шестеро воинов из лесного патруля. Этих патрулей всего с десяток, и каждый обходит свой участок каждый день. Сегодня один из них не вернулся.
– Может, они задержались? – спросил Айлиль и тут же укорил себя за глупую мысль. Что может задержать солдат в лесу, где ни кабака, ни борделя. – Поиски начали?
– Да, но наших сил не хватает. И нужны собаки.
– Эй, там! – заорал Айлиль. – Кто в приемной. Перо и бумагу! А ты, сотник, присядь. Сейчас все решим.
Глава 9
Моряк
Море поразило Истарха с самого первого дня, когда он увидел его, – года в три. И с тех пор всегда будило в душе нечто, вызывало трепет. Вроде ничего особенного – волны до самого горизонта, но зрелище это никогда не надоедало ему, и даже сейчас, перед самым, быть может, важным днем в жизни он пришел на берег, чтобы посмотреть на бескрайний водный простор.
Волны вокруг острова Звезды, обиталища магов, не отличались ничем особенным. Сине-стальные водяные холмики катились один за другим, с глухим шипением расшибаясь о берег. Свежий ветер забирался под плащ, пытался добраться до тела, трепал волосы и свистел в ушах.
Истарх вздохнул – так и стоял бы до восхода, а то и до вечера, если бы не маги.
И никто из островных тиранов, что как один отличаются самодурством, не вздумал ответить отказом на этот призыв. Пусть маги никогда не вмешиваются в войны, которые вечно раздирают архипелаг, все знают, какую силу представляет собой остров Звезды и что ссориться с его обитателями себе дороже.
Вздохнув, Истарх развернулся и поспешил в сторону храма, чья крыша поднималась над деревьями в сотне шагов от берега. Святилище выступило из зелени огромное, страшное. Колонны придавали ему вид гигантской зубастой пасти. Пройдя через нее, Истарх вошел в зал, где собрались маги и все вызванные мореходы, числом двадцать, и оказался последним.
Феоклимен, верховный маг, кивнул, сделал знак помощникам и воздел руки. В храме сгустилась тишина. Младшие маги застыли статуями. Даже мореходы, шумные пасынки морской стихии, не двигались и почти не дышали, боясь помешать колдовству.
Напряжение нарастало, и в тот миг, когда Истарх готов был закричать, лишь бы вырваться из вязкого безмолвия, Феоклимен опустил руки и прошептал:
– Несите жребий.
Крайний справа маг исчез, будто смытый волной. Колыхнулись тяжелые синие занавеси, затем еще раз, и колдун вернулся, неся небольшой мешочек. Феоклимен принял его с величайшей осторожностью, погрузил руку в глубины замерцавшей ткани. В мешочке что-то зашевелилось, зеленая ткань яростно заколыхалась.
Слитный вздох пронесся по залу, словно ветер с моря на миг заглянул в него. Худые, костистые пальцы вынырнули на свет, сжимая извилистое змеиное тельце. Истарх вздрогнул, поняв, что верховный маг вытащил его тотем – Ужа.
Сверкающие, словно листья после дождя, глаза Феоклимена быстро отыскали Истарха, выделили из толпы. Голос старого колдуна обрел почти осязаемую мощь.
– Подойди ко мне, Истарх, – сказал он ласково, словно отец сыну. – Ты уже понял, что избран для Пути.
Пытаясь отвести взгляд, Истарх пошел вперед, к возвышению, где стояли маги. Тело ему более не подчинялось. Говорить было трудно, словно язык заменили куском камня, но он выдавил из себя:
– Я пришел!
– Вижу. – Лицо Феоклимена стало довольным. – Тот, кто может говорить под силой моего взора, способен на многое. Я верю, что ты выполнишь поручение, доставишь посланца нашего храма туда, куда нужно. Корабль ваш готов. Можете отплывать. Плотин!
– Я здесь, учитель! – Молодой маг с редкими даже среди жителей архипелага светло-зелеными волосами выступил из рядов собратьев.
– Да будет с вами помощь Творца. С тобой, Плотин, и с тобой, Истарх. Идите.
Верховный маг сделал повелительный жест, и Истарх ощутил, как кланяется, разворачивается и что ноги сами несут его к выходу. Мелькнули лица мореходов, где облегчение странным образом мешалось с завистью.
Выйдя из храма, Плотин махнул рукой. Они свернули налево и выбрались к той части берега, где Истарх не успел побывать. Когда вышли к морю, мореход не мог сдержать вздох восхищения. Корабль, представший его глазам, был прекрасен. Небольшой и изящный, он казался созданным для того, чтобы летать над волнами, обгоняя альбатросов и чаек.