Битва Света и Тьмы
Шрифт:
Палец скользнул по дисплею драконофона, закрывая веб-страницы. Вытянул сверху панель уведомлений и отключил доступ к сетям. Затем надавил на кнопку выключения устройства.
Драконофон отправился в один из карманов плаща. А освободившиеся руки сняли капюшон с головы, позволяя видеть вокруг огромное поле, на котором высились горы осенников и лимонного клевера — и сновали драконы, бездумно жующие или сражающиеся друг с другом своими стихиями.
«Это лишь начало, — подумала она. — Ядро, вокруг которого соберётся моя армия. Пройдёт несколько дней, и этот мир узнает своего нового правителя! И никто, никто не сможет
Глава 18
ПЕРЕД БИТВОЙ
1
— Всем привет. Если вы смотрите этот стрим, значит, я благополучно добрался до района предстоящих боевых действий.
Камера драконофона снимает проносящиеся снизу равнинные просторы, заросшие высокой травой, потом перемещается. Становится видно лицо «видеоблогера» — немного осунувшееся, но всё с той же улыбкой в восемьдесят два зуба, светящееся изнутри здоровым азартом.
— Если кто не знает, меня зовут Нед Хеглен-Хармс, и я… Ладно-ладно, не надо мне тут гневные комментарии строчить. Это так, прикол — может быть, последний в моей жизни… Стрим, ясное дело, только для своих; обычные люди всё равно, если дело выгорит, ни о чём не узнают…
В поле зрения вновь появляются поля Небраски, освещённые ярким летним солнцем. Теперь заметно, что дракон, на котором сидел Нед, снижается: становится возможным различить быстро-быстро мелькающие внизу ростки трав. А перед горизонтом что-то копошится — пока ещё непонятное…
— Я пробыл в пути восемьдесят девять часов и пролетел порядка пятнадцати тысяч километров. Сейчас по местному времени три часа дня двадцать девятого июня — видите, солнце как светит, превращая землю в адское пекло, где должна пройти битва Света и Тьмы?.. Друзья, ну не корите меня за отступления; я так устал — дайте же мне довести репортаж до конца, совершить, быть может, последнюю великую вещь в своей жизни, а потом уснуть… надеюсь, что — на время, а там по обстоятельствам…
Копошащееся нечто приближается, и в нём становятся видны снующие туда-сюда крохотные с такого расстояния фигурки и редкие вспышки чего-то между их неподвижными парами. Всё это — среди зелёных куч, в которые фигурки то и дело зарывались (иногда — даже полностью).
— Как видите, драконы здесь и ведут себя с виду более-менее адекватно. Но так ли это на самом деле? Скорее всего, у них также вертикальные зрачки и зомбированное выражение на мордах… Имитация активности? Ну да, такой милый образ для всех прибывающих… Зато — видите? — там хотя бы есть еда, в которой так нуждаются мои драконы: ещё бы — почти четыре дня хронологически летели… И как только добрались? Должно быть, воздействие Кристалла напрочь отключает у драконов понятие усталости. И в этом я им даже отчасти завидую…
Полёт замедляется, камеру немного болтает из стороны в сторону. По-видимому, стая ищет на поле свободное место — а вскоре находит и скопом приземляется.
Драконофон трясёт, потом он, кажется, вылетает из руки Неда и несколько секунд показывает лишь синий прямоугольник неба. Затем в объективе камеры вновь появляется Нед, поднимает устройство и снимает панораму местности.
—
Камера резко поворачивается, слышен громкий хлопок, и затем изображение пропадает…
2
Подо мной расстилались леса, перемежаемые реками, полянами и какими-то посёлками и городами. И населённых пунктов по пути мне уже встретилось куда больше, чем за всё то время, пока я раньше летел над Россией.
После разговора с Бергером и Штинком мы снова дали драконам немного поохотиться, съели часть наших припасов, набрали воды в каком-то ручье и ближе к полудню вылетели к той точке, куда, по расчётам Вилле, и слетались наши драконы Настоящие.
Путь через океан… Впервые я не слезал с спины своего живого транспортного средства так долго. Это хорошо ещё, что мы над Атлантикой летели, а не над Тихим, как Нед… Два дня подряд над бескрайним синим пространством, которое на горизонте в ясную погоду сливалось с небом. Двое суток отчуждения, скуки, неровного сна, неудобств и тягостных раздумий.
Сложнее всего было так размещаться на спине дракона, чтобы ни я, ни постепенно пустеющий рюкзак, ни драконофон, засунутый в карман как можно более глубоко, не свалились в воду. А весь прикол был в том, что ни драконники, ни тем более викинги не признавали страховки при полётах — возможно, потому, что мало кто из них летал высоко, далеко и быстро. Только у нашей компании (не считая пары викингов, из которых оба уже погибли) возникала такая необходимость, потому что «метро» редко вело туда, куда нам было надо… В общем, я взял себе на заметку, что после решения всех проблем нужно будет заказать какое-нибудь специальное седло с креплениями, чтобы не свалиться с дракона даже при урагане… и при этом ничего себе не отсидеть.
Под нами лежал океан, поэтому мы летели почти без остановок. Возможности заботиться о себе у нас не было. Мы не мылись, не чистили зубы (я пожалел, что не взял с собой даже жвачку), а оправлялись либо в воздухе, стараясь разместиться против ветра, либо в те недолгие передышки, когда драконы опускались на поверхность океана и расправляли крылья на воде, чтобы дать отдых натруженным спинным мышцам и вздремнуть. А спать приходилось вполглаза, на животе, обхватив чешуйчатые бока руками и ногами, чтобы не упасть в воду. И сейчас, когда до цели оставалось по сравнению с началом пути всего ничего, глаза слипались, думаю, не у меня одного.
Мы не разговаривали друг с другом: пришлось бы кричать, а напрягаться, когда еды и воды в обрез, никому не хотелось. Зато у каждого была возможность поговорить с самим собой (мысленно, конечно: мы же не сумасшедшие), уйти в себя, вдоволь надуматься о себе и других.
Я однажды поймал себя на том, что прокручиваю в голове слова Ульяны, брошенные мне после перестрелки, в которой ранили Севу. Может, я и максималист, пусть так… только… если не спасать наш мир вообще, то не смешно ли спасать его часть, которая в таком случае не факт что уцелеет? Да, можно подумать, что это для меня важнее семьи… зато окупает всё остальное.