Битва титанов. Несущие смерть
Шрифт:
Гномы наблюдали за ходом боя до самого вечера. Неизвестные латники перебили почти всех орков, и даже огры и тролли пали от их рук, не сумев справиться с превосходящими силами противников.
Вечерело, и с темнотой пришла тишина. Крики чудовищ смолкли, и гномы не слышали даже стонов. Равнину перед башнями Сребротверди усыпали бездыханные тела, а между трупов, сжимая в руках окровавленное оружие, бродили победители. Обнаруживая хоть малейшее движение в груде тел, они беспощадно добивали раненых.
Небо затянули тучи, словно звездам не хотелось смотреть на последствия резни. А
— Может хоть кто-то из вас рассмотреть, чем они заняты? — осведомился Сигдаль, перегнувшись через парапет стены. — Проклятье, тут так темно, что я ничего не вижу!
Сняв со стены факел, Тандибур швырнул его вниз, к воротам.
Пламя озарило воинов в черных доспехах, которые тащили трупы за ноги: каждый по два-три орка.
— Что они собираются делать? Зачем им тела? — опешил Сигдаль.
Тандибур указал налево. Там несколько солдат методично отрубали ноги мертвым ограм и троллям, а потом высасывали костный мозг из конечностей. Видимо, это лакомство очень нравилось победителям.
— Во имя Враккаса! — вот уже который раз выдохнул Сигдаль.
— Король всех чудовищ, да? — пробормотал Тандибур. Капитан был рад тому, что факел погас и теперь эти существа пожирали тела своих врагов в темноте. — Значит, мы столкнулись с целым народом королей. — Гном медленно подошел к лестнице. Пора было передать подробный отчет в Златотвердь. — Отдайте приказ починить ворота и принести еще камней на стену. Я хочу, чтобы вы не спускали глаз с этих существ. Они, конечно, сняли осаду, но вдруг им захочется узнать, каковы на вкус гномы.
Устало шаркая ногами, гном поднялся по ступеням и направился вместе с ранеными по базальтовым плитам во вторую крепость.
Тандибур предполагал, что гномам придется воевать с этими созданиями, скрывавшими свой облик за забралами черных шлемов.
— Но каким оружием сразить их? — прошептал гном. — Как их удержать?
Капитан молился Враккасу, прося, чтобы этому небольшому, но столь могущественному войску у ворот Сребротверди не было дела до Потаенной Страны, чтобы они ушли и не возвращались. Ни сегодня, ни завтра, ни через десять тысяч солнечных циклов.
Лот-Ионан молча сидел у огня, грея пальцы. Лето близилось к концу, и ночи стали холоднее. Проведя шесть солнечных циклов в виде каменного истукана, маг чувствовал, что какая-то частичка холода осталась в его теле, и этот лед не могли растопить ни горячий чай, ни спиртное, ни целая груда одеял.
Дергард уже улегся, а Боиндил срезал кусочки мяса с жарившегося над костром кролика и, недовольно морщась, отправлял их в рот, громко чавкая.
— А ты уверен, что не сможешь проехать эту пару миль, чародей? Недалеко же осталось.
— Поверь мне, Боиндил, я тоже предпочел бы ночевать в теплом шатре, а не под открытым небом. — Маг поднял посеребренную годами голову и потер спину. — Но поясница так болит, что я просто не усижу на лошади.
Боиндил смерил волшебника оценивающим взглядом.
— Я мог бы
Тунгдил отрезал кусочек мяса для Зирки. Сейчас он, как и почти все последнее время, раздумывал над тем, как же разрешить столь щекотливую ситуацию, сложившуюся в Потаенной Стране. Златорукий обо всем рассказал Лот-Ионану, но даже вместе они не смогли ничего придумать. По крайней мере, решения, которое могло бы удовлетворить всех, они так и не нашли. Товарищей они посвящать в это не стали. Даже Боиндилу Златорукий не мог довериться целиком и полностью. После случая в усадьбе крестьянина дружба Тунгдила с Бешеным дала трещину, хотя они прошли вместе через множество испытаний. А в этот раз почему-то им не удавалось сблизиться вновь. Даже молчание казалось тягостным.
— Успокойся, Боиндил. Дай почтенному магу отдохнуть. Нет смысла в том, чтобы уморить мага, а потом ждать от него эффективных действий.
Зирка положила крольчатину между двух кусков хлеба и очень, очень осторожно надкусила бутерброд.
— Теперь я понимаю, почему так люблю мою родину, — с отвращением сглотнула она. — Мясо у нас совсем другое на вкус.
— Думаю, все дело в корме для животных, — ухмыльнулся Тунгдил.
— А вот мне нравится, — проворчал Боиндил, уплетая кролика.
Он предложил последний кусочек Родарио, но актер отказался. Сидя рядом с Лот-Ионаном, Невероятный, поставив рядом свечу, исписывал страницу за страницей в своей книжице.
— Зирка, а вы не могли бы рассказать мне больше о тех краях, откуда вы родом? — осведомился лицедей, макая перо в крошечную чернильницу. — Мы видели вас и ваших солдат и слышали о приключениях в Потаенной Стране. — Он повел пером в воздухе. — Но как дела обстоят в…
— Летефоре? — переспросила гномка. — А зачем тебе знать об этом?
— Для моей пьесы. — Родарио нетерпеливо уставился на нее. — И к тому же мне любопытно. — Актер рассмеялся. — Всякие экзотические подробности придадут шарм любому представлению. Зрителям будет интересно узнать о Потусторонних Землях.
Лысый череп Зирки поблескивал в свете костра, темная кожа подчеркивала белизну зубов.
— Летефора — это мой родной город. Там живут многие народы: и люди, и акронты, и убариу, и мы. Наша архитектура превосходит все, что мне приходилось видеть в Потаенной Стране. Даже гномы так не строят. Я нисколько не преувеличиваю. — Гномка заметила возмущение в глазах Боиндила. — И не нужно так на меня смотреть. Что я могу поделать, если так и есть? К тому же я не сказала, что ваши строения хуже. Они просто… — она пожала плечами. — Меньше.
— А какие у вас водятся монстры и чудовища? — поинтересовался Родарио.
— Они, наверное, тоже больше, — буркнул Боиндил. — Могут летать, от их криков глохнешь, а как посмотришь на них — тут и окаменеешь от ужаса, — передразнивая Зирку, протянул он, а потом отер жир с бороды. — Ну, как Джерун.
— Именно так, Боиндил, — гномка с серьезным видом кивнула. — Все так и есть, хотя я и не знаю, кто такие джеруны. Наши чудовища весьма разнолики. Есть фотторы… это такие орки с крыльями. И другие монстры… Даже самые отважные из ваших воинов бросились бы наутек, увидь они такое.