Битва вечной ночи

Дарт-Торнтон Сесилия

— Подлый Саргот, тот, что прежде был Королевским Чародеем…

— Что с ним?

— Он бежал из дворцовых темниц и теперь свободно скитается по Эльдарайну. Он ищет вас и поклялся ужасно вам отомстить.

Потрепанный непогодой бук тянулся ветвями к свинцовому небу. Среди листвы, точно марионетки на ниточках, трепыхались синие, отливающие металлом бабочки.

— Кейтри, откуда ты знаешь?

— Подслушала в Тане, на следующий день после того, как приплыл последний корабль с новостями. Это было так жутко, я просто не могла ничего вам сказать. И потом, это ведь запрещено.

— От кого ты услышала?

— От

принца Эдварда и герцога Эрсилдоуна. Они беседовали меж собой в соседней комнате, а я расставляла для вас цветы в вазе — розы-кровохлебки. Я не хотела подслушивать, просто ничего не могла поделать — они так громко разговаривали. Принц был очень расстроен и взволнован. Говорил, что хочет покинуть остров, отправиться на север, на войну. Сказал, чувствует себя, точно сокол в клетке, который только и мечтает о том, чтобы лететь в битву вместе с другими воинами. Сказал, это не по-мужски — отсиживаться в Тамхании, когда его место на поле битвы, когда он должен разить нежить, омыть меч черной дымящейся кровью. Герцог, он пытался переубедить принца, говорил, что тот еще слишком молод для битвы. А принц ответил, что должен тогда по крайней мере прочесать Эльдарайн в поисках бежавшего колдуна Саргота, который благодаря какой-то коварной уловке убил преследующих его солдат и поклялся пустить все свое могущество на то, чтобы сокрушить леди Рохейн, против которой затаил глубокую обиду.

Кейтри кусала губы, страдая от того, что рассказывает столь плохие новости.

— А потом герцог, он велел принцу Эдварду замолчать, говорить потише, потому что колдуна, без всяких сомнений, скоро поймают и не надо сеять панику, пересказывая угрозы, которые по сути дела и не угрозы вовсе, ведь миледи живет в безопасности Королевского Острова. И принц помолчал, а потом сказал, да, он и сам знает. И больше они на эту тему уже ничего не говорили.

— Ты уверена, что все верно расслышала?

— Да, абсолютно уверена. Ну как тут ошибешься? Мне очень жаль, но я решила, лучше предупредить вас…

Тахгил-Рохейн глядела на светло-коричневую кору бука, по которой медленно ползла яркая божья коровка, крошечное полушарие красного и черного на тоненьких, едва видных лапках. Хрупкое насекомое покачивалось на краю широкой трещины в коре.

— Спасибо, Кейтри, — наконец произнесла девушка. — Ты хорошо поступила, что предупредила меня о том, что еще один враг жаждет моей крови. Нет-нет, я не смеюсь над тобой. Я совершенно серьезно. Тот, кто знает своего врага, лучше сумеет защититься. Презренный Саргот, куда бы он ни устремил свои шаги, уже не застанет меня врасплох.

Однако Кейтри, позволив себе на краткий миг вновь вспомнить о Тамхании, уже плакала.

— Бедный Эдвард, — всхлипывала она. — И милый Томас!

Слезы ее словно привели в действие спусковой механизм. Воспоминания обо всех, кого они любили и потеряли, явились трем девушкам с убийственной ясностью. Трагедия Тамхании, на время поблекшая в памяти из-за необходимости бороться за свою жизнь, теперь вновь вспомнилась им со всей силой и яркостью. Они вместе рыдали, пока не выплакали все слезы.

А потом на них снизошел глубочайший покой. Наконец Тахгил, уцепившись за побеги плюща, раскачалась и спрыгнула на землю. Наверх она не глядела.

— Пойдемте. — Горло саднило. — Пора в дорогу.

Вверху, над пологом лесной листвы, собирались дождевые тучи.

Распустив серебристые пряди, они смывали висящие в воздухе пепел и пыль.

А на следующее утро прояснилось и омытый дождем воздух сверкал хрустальными искрами.

Подруги шли на северо-восток, держась примерно в двух милях от линии побережья. Северный ветер приносил резкий запах моря. Кругом постоянно, особенно по ночам, слышалось присутствие нежити: шаги, шорохи, внезапные взрывы безумного хохота или вопли, это особенное ощущение чьего-то незримого присутствия, от которого волосы на голове становятся дыбом, по коже начинают бегать мурашки, горло словно давят чьи-то холодные руки, а сердце стучит быстро и часто. Даже непонятно, что именно — тилгалы ли, сверкающее кольцо, здравый смысл, удача или все это вместе взятое — до сих пор оберегало неопытных путешественниц.

Время от времени Кейтри и Вивиана продолжали смазывать Тахгил маслом тимьяна, чтобы ее нельзя было опознать по запаху, поскольку в мире нашлось бы немало тех, кого не отпугнешь простыми чарами или удачей. Тахгил показала спутницам золотой браслет с инкрустацией и рассказала им, что вернулось к ней, пока она сидела в тени кальдеры. Обе девушки были поражены и преисполнены благоговейного ужаса.

— После всего, что стало известно теперь, моя госпожа и в самом деле настоящая леди, — сказала Вивиана с чисто придворной чуткостью к вопросам иерархии. — Редчайшая леди, если мне позволено будет так выразиться!

— Но как же это, госпожа, — на ходу недоумевала Кейтри, — как же вы не рассыпались в прах? В сказках, когда смертные возвращаются домой после многих лет в царстве Светлых, они завсегда рассыпаются в прах, едва коснутся ногой почвы Эриса.

Пепел к пеплу, прах к праху.

— Не знаю. Разве что это входит в дар леди Нимриэль или же просто свойство самих Ворот, в которых я провела тысячу лет.

— Но вы не можете вспомнить точного месторасположения прохода?

— Нет. Однако думаю, что узнаю его, если увижу.

— Мы для того и идем туда — искать?

— Да.

— Но не лучше нам было бы отправиться к Королю-Императору, чтобы вы рассказали ему обо всем, что вспомнили? — настаивала девочка. — Потому что если кто и может помочь вам в поисках Ворот, так именно его величество! Да с Королевским Аттриодом и всеми легионами Эриса он кого хочешь победит!

— У него и так сейчас связаны руки войной на севере, — быстро возразила Тахгил. Она немного помолчала, словно задумавшись, а потом добавила: — Говоря уж совсем начистоту, я бы предпочла держать моего господина подальше от всех этих опасностей, связанных с Воротами, принцами Светлых и охотниками из числа неявной нежити. Он и так рискует жизнью на поле брани. Я не хочу навлекать на него еще большую опасность.

— А на мой взгляд, — ответила Кейтри, тщательно подбирая слова, — решение ничего не рассказывать его величеству — не слишком разумно. Ведь он наш могучий государь и дайнаннский воин, которому нет равных. Волшебники толпами являются к нему на зов. Он командует великой армией, вооруженной железом и бронзой. Неужели моя госпожа и вправду считает, будто такой, как он, не способен защитить себя от какой-то нежити? А по-моему, очень даже может — как может и посодействовать выполнению вашей миссии.