Битва за Берлин. В воспоминаниях очевидцев. 1944-1945
Шрифт:
Первая ошибка – использование танковой армии до наступления пехотных боевых соединений на Зеловские высоты – повлекла за собой вторую ошибку планировщика и руководителя Берлинской операции маршала Жукова: он приказал бросить танковые армии непосредственно в битву за Берлин, вместо того чтобы дать им команду обойти город с юга и севера. Эти ошибки командующего фронтом и его штаба позднее свалили на отдельных командующих армиями. Вместо того чтобы выяснить причины возникших задержек в боевых действиях отдельных армий, особенно танковых, и использовать танковые соединения для окружения Берлина, вместо того чтобы выделить им отдельные полосы фронта и указать направление главного удара, 18 апреля командующий фронтом
1. Все командующие армиями, командиры корпусов, дивизий и бригад обязаны отправиться в передовые подразделения и лично внести ясность в вопрос, каково сложившееся положение, а именно по следующим пунктам:
а) Где находятся позиции противника и какова его численность?
б) Где располагаются собственные пехотные, танковые и артиллерийские части и каковы их конкретные задания?
в) Обеспечены ли артиллерийские и танковые подразделения достаточным количеством боеприпасов и как функционирует передача приказов?
2. До 12.00 19 апреля 1945 года все подразделения и части должны быть приведены в боевую готовность, при этом должны быть уточнены их боевые задачи. Должно быть организовано взаимодействие всех подразделений, а запас боеприпасов необходимо пополнить таким образом, чтобы ровно в 12.00 при поддержке артиллерии и авиации на всем участке фронта со всей мощью перейти в атаку и продолжить наступление согласно плану. Для координации боевых действий в полосе наступления 5-й ударной армии и
2-й гвардейской танковой армии я возлагаю командную власть на командующего 5-й ударной армией. В полосе наступления 8-й гвардейской армии и 1-й гвардейской танковой армии командная власть возлагается на командующего 8-й гвардейской армией.
3. Для регулирования движения на дорогах немедленно выставить военные патрули.
4. Все дороги необходимо очистить от транспортных средств механизированных бригад и корпусов. Транспортные средства должны быть поставлены в стороне от дорог и замаскированы. С этого момента подразделения мотопехоты должны действовать только пешком.
5. Для осуществления взаимодействия пехотных дивизий и танковых бригад военные советы 5-й ударной армии и 8-й гвардейской армии должны откомандировать в каждую танковую бригаду 1-й и 2-й гвардейских танковых армий своих офицеров связи с рациями, с другой стороны, 1-я и 2-я гвардейские танковые армии должны откомандировать своих офицеров связи в пехотные дивизии.
Всех командиров, которые при выполнении своих задач окажутся неспособными справиться с ними и проявят нерешительность, необходимо немедленно заменить способными и смелыми командирами».
Критика Чуйкова приказа Жукова от 18 апреля:
«Этот приказ поступил в мой штаб только утром 19 апреля. До 12 часов дня никто уже не успевал что-либо сделать. Приказ в течение нескольких часов наладить взаимодействие между танковыми и общевойсковыми армиями был просто невыполним. Теперь нужно было все планировать заново. Эту работу должен был бы выполнить штаб фронта во время планирования наступления, когда еще оставалось достаточно времени.
Все еще не был решен важный вопрос, что же должно произойти с танковыми армиями. Должны ли они действовать самостоятельно, выполняя приказы командующего фронтом, или они должны придаваться для поддержки общевойсковым армиям? Возложение командной власти для координации боевых действий на командующих пехотными армиями в момент критического развития наступления означало, что Жуков пытался уйти от ответственности и хотел переложить вину за возможную неудачу на других.
Откомандирование офицеров связи, так сказать своего рода надзирателей, из общевойсковых армий в бригады танковых армий и наоборот ни в коей мере не способствовало лучшему взаимодействию соединений и частей. Наоборот, в результате таких действий возникало лишь недовольство
Командующий фронтом приказал немедленно снимать с должности тех командиров, которые проявили в бою нерешительность и продемонстрировали неспособность управлять войсками. Я не хочу утверждать, что у нас не было таких офицеров, но считаю, что после одного дня боевых действий судить о неспособности и нерешительности какого-либо командира было преждевременно и неправильно».
Эти аргументы, даже если их нельзя не учитывать, свидетельствовали о том, что Жуков находился в очень трудном положении. С начала наступления его фронт со своими одиннадцатью армиями был втянут одновременно в три сражения. Он атаковал 9-ю армию Буссе, некоторые соединения которой все еще удерживали свои позиции на Одере, и пытался раздробить ее на части. Остальные советские армии пытались осуществить узкий двусторонний охват Берлина. Жуков направил их в восточные и северо-восточные пригороды города и пытался оттуда концентрическими ударами вклиниться в немецкие оборонительные линии. И наконец, он направил сильную группировку в обход Берлина с севера, чтобы наступать в направлении Эльбы. К тому же своими телефонными звонками его постоянно торопит Сталин, который хочет как можно быстрее завладеть германской столицей. Жуков, который в своих мемуарах очень скупо пишет о битве за Берлин, замечает по этому поводу:
«21 апреля части 3-й ударной, 2-й гвардейской танковой, 47-й и 5-й ударной армий ворвались на окраины Берлина и завязали там бои. 61-я армия, 1-я армия Войска польского и другие соединения 1-го Белорусского фронта быстро двигались, обойдя Берлин, на Эльбу, где предполагалась встреча с войсками союзников. <…>. Чтобы всемерно ускорить разгром обороны противника в самом Берлине, было решено 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии бросить вместе с 8-й гвардейской, 5-й ударной, 3-й ударной и 47-й армиями в бой за город. Мощным огнем артиллерии, ударами авиации и танковой лавиной они должны были быстро подавить вражескую оборону в Берлине.
Советские солдаты были вынуждены отвоевывать у врага дом за домом и улицу за улицей. Войска генералов Н.Э. Берзарина [5-я ударная армия], В.И. Кузнецова [3-я ударная армия], С.И. Богданова [2-я гвардейская танковая армия] и другие продвигались все дальше в глубь города». (Маршал Жуков в своей книге «Воспоминания и размышления достаточно подробно описывает героические и умелые действия советских войск, отдельных частей и подразделений, наиболее выдающиеся подвиги. – Ред.)
Некоторые берлинские пригороды уже находились в руках русских. И городской район Вайсензе, расположенный в северо-восточной части Большого Берлина, тоже был захвачен русскими.
«Приближающаяся с востока к городской черте Берлина Красная армия уже 19 апреля достигла предместий города. Вследствие занятия русскими войсками уже 20 апреля пригородов Линденберг и Шванебекк городской район Вайсензе [на севере Берлина] оказался в зоне боевых действий. Ночь с 20 на 21 апреля началась адской заключительной бомбардировкой величайшего разрушителя жизней и ценностей [Гитлера], которая сменилась массированным артиллерийским огнем по деревне Мальхов (ныне в черте города. – Ред.) и границе городского района Вайсензе. Жители деревни Мальхов и пригородных поселков с их многодетными семьями уже не могли больше покидать бомбоубежища и подвалы, в которых прятались во время ночных бомбежек. Таким образом, матери уже не могли купить продуктов на те продуктовые карточки, которые у них еще оставались на руках. Предчувствуя приближение часа окончательной ликвидации нацистской системы, большая часть мужского населения решила не выходить на работу. Члены фольксштурма уже открыто заявляли, что не собираются жертвовать собой ради безумных идей. <…>