Битва за Эгрис

Дихнов Александр

Видимо, моя спутница испытывала схожие чувства, быть может, даже в большей степени, ибо примерно спустя полчаса гонки сквозь мрак она притормозила и, подождав, пока я с ней поравняюсь, предложила:

– Знаешь, Рагнар, давай о чем-нибудь поболтаем. А то мне что-то не по себе.

История с компасом была еще свежа в моей памяти, поэтому я не слишком любезно поинтересовался:

– Одолевают воспоминания о местальгорских подземельях?

Не ответив, она пошла чуть впереди, и мне отчего-то захотелось извиниться.

– Не

обижайся.

– Да что на тебя обижаться, – усмехнулась она. – Совершенно бесперспективно. Нет, чертовы подземелья тут вовсе ни при чем… А вот что меня действительно одолевает, так это дурные предчувствия.

– Вообще или в данный момент? – уточнил я, замечая, что во мне также, пробуждается определенное желание поговорить.

– Всего понемногу. – Она помолчала. – Тебе что интереснее?

– Ну, текущие, пожалуй, актуальнее…

– Как скажешь. Так вот, думаю, ничего путного из этой затеи у нас не выйдет.

Признаться, на меня наш поход во мраке Яфета тоже не производил приятного впечатления, поэтому я логично спросил:

– Ты исходишь из каких-то соображений? Или это просто чувство?

– Просто чувство, – передразнила она меня. – Да, представь себе. Но ты, наверное, считаешь, что нас просто примут как дорогих гостей и просто расскажут все, что мы захотим узнать. Ха-ха!

Почему-то это «ха-ха», зловеще отдавшееся в долине, задело меня куда сильнее, чем можно было предположить, и я совершенно всерьез заметил:

– Ты могла бы сказать об этом и в Форпосте.

– Тебя бесполезно отговаривать, – безапелляционно отрезала она и, чуть погодя, тихо добавила: – К тому же это действительно просто чувство.

Начав разговаривать, мы, естественно, пошли потише, и по ходу дела темп нашего шага все замедлялся, а после этой фразы я и вовсе ощутил совершенно отчетливое желание – остановиться, вернуться на Эгрис и придумать что-нибудь другое. Однако вместо того чтобы пораскинуть мозгами, я решил, к сожалению, побороться с суеверностью… Добавив шагу, я заявил с тупым удовольствием фаталиста:

– Дьявол с ним, чему быть, того не миновать. Поделись лучше глобальными предчувствиями. Если хочешь, конечно.

Судя по паузе, затянувшейся на несколько минут, большого желания у Лауры не было, но в конце концов она мрачно сообщила:

– В этой войне победителей не будет!

Я настолько опешил, что только и буркнул:

– В смысле?

– Самом прямом.

– Все умрут? – Я не сдержал нервного смешка.

Неожиданно она тоже рассмеялась и, на ходу похлопав меня по плечу предрекла:

– Ладно, вспомнишь ты мои слова, когда сам убедишься. – Тут она остановилась и подарила мне улыбку, очаровательную даже в темноте. – Ну, если останешься жив, конечно.

Должен заметить, что прерывать разговор на таком аккорде совсем не входило в мои намерения. В моей голове роились вопросы, и я лишь пытался определить их очередность, как вдруг осознал

какое-то изменение в окружающей обстановке. Причем я был настолько ошарашен, что целых несколько секунд не мог сообразить, в чем заключается это изменение, – на самом же деле в лицо мне подул ветер. Сухой ветер, набиравший скорость… Событие, не вызвавшее бы у меня в большинстве мест никакой реакции, здесь живо заставило насторожиться.

– Ты не чувствуешь какой-нибудь чертовщины? – поинтересовался я у Лауры, также явно обратившей внимание на движение воздуха.

– Да нет. Вроде как природное явление. Только вот какое?

Ветер стал набирать силу с почти той же неправдоподобной скоростью, что не столь давно демонстрировалась мной самим в Грезах. Только вот тут-то все было реально, поэтому я заметил:

– Что бы это ни оказалось, навряд ли это будет то веселенькое приключение, о встрече с которым я мечтал в последние сто лет. Не поискать ли нам укрытие?

Вопрос был риторическим, потому как буквально в следующие пару секунд выяснилось несколько любопытных фактов. Например, то, что на Яфете тоже бывает относительно светло. И освещают его молнии… Короче говоря, почти прямо по нашему курсу из-за холмов вынеслась очаровательная низко летящая тучка шириной с добрых два километра, приближавшаяся с угрожающей скоростью. А из тучки во все стороны, даже вверх, били развесистые сочные молнии, штуки по две за секунду… Когда-то в молодости я слыхал о сухих грозах, по повидать их на влажном Эгрисе мне не довелось. Что ж, я выяснил – сухие грозы я не люблю…

Первой опомнилась Лаура. Крикнув: «Бежим!» – она подала мне прекрасный пример, со всех ног бросившись вправо от дороги.

Я помчался следом и доложу вам – то еще это было удовольствие. Ураганный ветер в бок, неровная, оседающая под ногами почва, а я и так-то не мастер бегать. Касательно же упомянутых мной укрытий, то таковые на этой пустоши, хорошо просматривавшейся в постоянных вспышках, отсутствовали в принципе… Однако отчаяние, как известно, придает сил, поэтому, постоянно балансируя на грани падения, я все же держался за Лаурой, которой бег явно давался полегче. Мне даже кажется, что она попросту могла бы убежать далеко вперед, но решила некоторым образом разделить мою участь. Не уверен, что я поступил бы на ее месте так же…

Вертеть головой у меня не было ни сил, ни времени, но по растущей яркости вспышек, пронизывающих фиолетовую мглу, я мог сопоставить наше положение относительно грозы, и получалось, что мы вроде успеваем выскочить за край, но совсем впритирку… Оставалось лишь беречь дыхание, не сбавлять темп и надеяться на то же, что и всегда, то есть на удачу.

На этом мои размышления завершились, потому как бешено колотящееся сердце заставило забыть обо всем, кроме земли под ногами. Я запомнил лишь становящиеся до боли резкими взблески света, крик Лауры: