Битва за Эгрис
Шрифт:
По затянувшейся паузе я понял, что он будет отвечать, и, действительно, его первые слова это подтверждали.
– Хорошо. Вы правы. Я постараюсь объяснить вам это. – Было слышно, что разговор дается ему с большим трудом, но все же он продолжил: – Дело в том, что когда мы с Гроссмейстером оказались в обществе друг друга вне пространства, то спустя некоторое время обнаружили… Это еще что?!
Не знаю, что это было, потому как ничего не увидел и не почувствовал. Просто Вайар внезапно замолчал, а спустя несколько
– Рагнар, его нет!
Словно не веря своим собственным словам, она вдруг резко выхватила из кармана Доску и, раскрыв ее, ткнула пальцем в 77-с поле. Там находились лишь две Фигуры: ее и моя. Белой Фигуры Вайара больше не было!
Взглянув Лауре в глаза, я сжал се плечо и сквозь стиснутые зубы прошептал:
– Только, пожалуйста, ничего не говори!
Мне не было больно и страшно, меня не душил гнев. Отнюдь нет. Мне просто было стыдно. Я не мог простить себе того, что оказался столь возмутительно и ужасающе предсказуем…
ЧАСТЬ III
ОБЫЧНЫЙ СЦЕНАРИЙ
Глава 1
За окном большими хлопьями падал снег. Монотонно, густо и вторые сутки кряду. Это нагоняло на меня тоску и раздражение. Я вообще не любил холод, и зимой показывался на широтах севернее Дагэрта считанное число раз за долгие годы. Однако последние месяцы я проводил в Форпосте, промерзшем к середине декабря до основания… Причем, как в один голос утверждали местные старожилы Джейн и Эрсин, эту зиму даже нельзя было назвать суровой…
Моего мрачного настроения никак не улучшал и Илайдж, расположившийся по другую сторону камина в гостиной (единственного места во всем замке, где я еще мог находиться относительно спокойно). Они с Джейн только что вернулись из очередной инспекционной поездки в столицы двух крупнейших государств Эгриса, и мой друг пришел ко мне с докладом. Впрочем, с тем же успехом мог бы и не приходить. Потому как содержание его выступления ничем не отличалось от предыдущего, пред-предыдущего и так далее и могло быть заключено в три отнюдь не бранных слова, бесивших меня куда сильнее, чем все известные. А именно: «ничего не произошло»…
Но в этот раз против обыкновения, изложив свою примечательную сентенцию, Илайдж не умчался в сторону винного погребка, а закурил неведомо откуда взявшуюся сигарету и поинтересовался:
– Хандрим?
Я едва не вышел из себя, но, признавая его правоту, сдержался…
– Не вижу альтернативы.
Илайдж обернулся, глянул в окошко и скорчил гримасу, но потом ткнул туда сигаретой.
– Сгоняй на крышу. Проветришься, да и разомнешься!
– В такой дубак? Ты издеваешься.
Он усмехнулся.
– Ну, тогда выпей винца… О, слушай, я как раз прихватил у Джарэта несколько бутылочек отличного…
– Оставь себе.
Илайдж вздохнул,
– Нет, Рагнар, сегодня я от тебя не отстану. Ты совершенно вышел из формы, сидишь тут привидением целыми днями, так, что остальных это уже начало пугать, и хочешь только оставаться в покое. Это, друг мой, никуда не годится. Что ты вообще думаешь? – заметив мое немедленное желание ответить, он упреждающе поднял руку. – Только не говори, что ничего. Дешевая отговорка, все равно не поверю.
Я слегка заколебался – разговаривать все еще слишком не хотелось, но Илайдж и в самом деле не отступал.
– Ладно, старик, перестань бычиться! Глядишь, и я, дурак, какой совет приличный дам…
В конечном итоге он все-таки вывел меня из состояния болотного равновесия, и я, то ли разозлившись, то ли наоборот, впервые за последние месяцы заговорил серьезно.
– Ты хочешь знать, что я думаю? Отлично, я тебе скажу. Плохи наши дела – вот что!
– Поподробнее, если можно, – влез он, но я и не собирался останавливаться.
– Можно и поподробнее. Только вот в сущности ничего не изменилось с момента разговора перед гребаным походом на Яфет, – воспоминания о гибели Вайара до сих пор вызывали у меня столь малоприятные ощущения, что я сделал небольшую паузу, дабы не сорваться. – Нет-нет, все остается по-прежнему: мы сидим и ждем, когда и куда нам соизволят приложить. При этом чем дольше мы ждем впустую, тем менее будем способны встретить угрозу. Ожидание расхолаживает, и наши весьма толковые враги прекрасно это понимают.
– Но мне кажется, что они тоже сидят и ждут, – осторожно заметил мой собеседник.
Я поцокал языком.
– Да уж, конечно. Сидеть-то они сидят, но и только. Они караулят нас и в меньшей степени, видимо, друг друга. А вот мы ждем, пока нас поймают!
– Ну, такая ситуация может длиться до бесконечности. – Судя по тону, Илайдж предполагал, что я стану ему возражать.
Но я без всякого удовольствия с ним согласился.
– Вполне. Из всех участвующих лиц не вижу ни одного, которому надо торопиться. Игра на нервах, до ошибки. – Я помолчал. – Как ты думаешь, у кого эти нервы крепче?
Если исходить из плевка, угодившего в камин, логично предположить, что на этот счет мой друг также не питал особых иллюзий. Тем не менее он попытался зайти с другой стороны.
– Послушай, Рагнар, а тебе никогда не приходила мысль, что, может быть, они и не очень собираются с нами воевать?
Я едва не расхохотался.
– Что ты, я упиваюсь ею каждый день. Конечно, Гроссмейстер признает свое поражение, забудет о Форпосте, Шпаге и Оракуле и пожелает нам счастья в личной жизни… Между прочим, ты знаешь его с тысячу лет, а я несколько месяцев, так кто кому должен рассказывать эти сказки?