Битва за Изнанку
Шрифт:
Стоило мне оказаться в темном помещении под крышей, как выяснилось, что даже со своим весьма средним ростом я помещаюсь тут довольно условно. Пришлось слегка пригнуться. Подслеповато щурясь, я кинул взгляд в сторону раскрытого окна.
Сирин я увидел сразу. Она лежала на полу, аккурат в луче света. Причем, лежала как-то трагически. Так обычно девочки переживают расставание с любовью всей жизни, которую знали не больше месяца — в белых носках, на подоконнике, с кружкой горячего кофе. Нет, будь у мужиков чуть больше порядка, мы бы тоже носили белые носки и страдали на подоконниках. Но ведь
Поэтому штиль в движении Ерги меня не смутил. С ее хистом все было в порядке, сердце билось, разве что чувствовалось еще наличие чужого промысла, который соединялся с сирин. Хотя нет, я поторопился с выводами. Скорее с помощью заклинания чужой хист удерживал Ергу. Вот это было как-то ближе к истине.
Тогда все вставало на свои места. И то, почему сирин прилетела ко мне, как ошпаренная. И по какой причине взяла курс на дом Коменданта сразу, как передала информацию.
Я втянул носом воздух, уловив знакомый аромат. Наверное, курили здесь полчаса назад, да еще окно открыли, через которое сюда влетела сирин. Потому считали, что все давно проветрилось. Но у некурильщиков есть одна суперспособность — чувствовать даже малейший запах дыма от табака. Ну, или той фигни, которую сейчас забивают в сигареты.
— Добрый день, Михаил. У нас не фильм ужасов с категорией B, можно не пытаться меня напугать.
Ткач вышел к полосе света и встал возле сирин, широко улыбаясь своей полубезумной улыбкой.
— Матвей, ты делаешь успехи. Не думал, что у тебя получится распознать меня. Понимаешь, мой хист словно мозаика, состоит из множества чужих и разнородных кусочков…
— Нет, Михаил, все гораздо проще. Только вы из всех моих знакомых курите ароматические сигареты.
Ткач захохотал, ударив себя ладонью по лбу. Мол, какой я балда.
— Расскажите, зачем вы похитили мою сирин?
— Я же говорил, что она его!.. — словно обращаясь к воздуху, воскликнул Ткач. — Нет, можно было подумать, что сирин просто влюбилась в тебя. Мы видели отчет о попытке нападения на чужанку. Подобная беда, как любовь неврастеничек, случается не только с чужанами, но и с рубежниками. Но вот эта, с позволения сказать, одежда…
Собственно, да, все логично. Моя «проверка» доказала, что чувства Ерги не всегда могут быть безопасными для окружающих. Но вместе с тем спалила нечисть перед охранкой Князя.
— К тому же, она частенько вилась вокруг крыши дома, где ты живешь. Отсюда, кстати, очень хорошо он виден. Так что я свел одно с другим.
— Теперь, когда я здесь, ее можно отпустить.
Что интересно, страха не было. Не потому, что я не должен бояться, а страх — это убийца разума и маленькая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Короче, никакой подобной муры. Страх — вполне внятная и необходимая эмоция, без которой человечество давно бы уже умерло.
Просто сейчас я, ведун о восьми рубцах, у которого в загашнике Лихо, теоретически был не слабее кощея передо мной. Понятно, что Ткач — тот еще тип. И у него всегда найдется туз в рукаве, не говоря уже о прочих сюрпризах. Но если что-то вдруг пойдет не так, я поборюсь за свою жизнь.
И еще одно я понимал точно. Они сюда
— Да-да, конечно. Сирин нам теперь не нужна. Хотя, если хочешь, я могу ее того. В смысле, убить. Я просто видел, какой проблемой может стать сирин.
— Я сам разберусь со своими проблемами. Или, если потребуется, попрошу об этом. В данный момент я ничего подобного не просил.
Было даже обидно, что нас никто больше не видит. Такое можно бы и на видео записать. «Обычный рубежник не моросит перед кощеем. Смотреть до конца» или «Не зассал и ответил» (не повторять это дома!).
При этом, я не хамил. Просто сказал, как видел всю эту ситуацию. Нет, правда расту над собой.
— Понимаю, понимаю, молодое тело требует своего. А для подобного сирин лучший выбор, — подмигнул мне Ткач.
Что я там говорил про рост над собой? Можно забыть. Потому что я сжал кулаки и чуть не сказал Михаилу, что он мудак. Хорошо, что остановила Лихо.
— Успокойся, специально сс… провоцирует.
Ткач действительно какое-то время смотрел на меня, словно ожидая реакции. А после взмахнул рукой, разрушая форму заклинания и невидимая нить на ноге сирин исчезла. Та тут же вскочила, но не торопилась удирать. Она с ненавистью смотрела на Ткача. Я даже засомневался. Как бы не кинулась на него с целью расцарапать самодовольное хлебало.
— Ерга, лети. Нам нужно поговорить.
— Ты уверен, любимый? Мне этот рубежник не нравится.
— Лети, — с легким нажимом повторил я.
И сирин, чуть разбежавшись, выпорхнула в открытое окно.
— Итак, как ты понимаешь, Матвей, я хотел с тобой поговорить относительно одного дела. И сделать это тет-а-тет.
— А ваш спутник не присоединится?
— Какой спутник?
Вроде спросил, но вместе с тем хитро прищурился.
— Здесь есть зоопарк, где работает кассиром блуд. Он довольно детально описал правую руку Великого Князя, который крутился возле дома Коменданта. В следующий раз, господа заговорщики, стоит учитывать такие незначительные нюансы.
— Вы удивитесь, Матвей, но мы их учитываем, — раздался знакомый голос, из темноты на свет вышел Марат. — Я один из попечителей данной школы для детей рубежников, поэтому часто здесь бываю. И в этом нет ничего необычного.
— Школа для рубежников? — удивился я.
— Ну да. У рубежников часто бывают дети. Да, кто-то из них не переживает своих родителей, но они имеют право знать правду об окружающем мире. К тому же, часть из них все равно становится рубежниками. Я сам ее заканчивал. Но, как вы понимаете, я здесь не по поводу обсуждения качества образования.
Я кивнул. Вообще, этих двоих рядом можно было представить в последнюю очередь. Хотя во многом они оказались похожи. Ткач тоже являлся «скороспелым» рубежником. Насколько я помню, ему нет и семидесяти, а уже кощей. Вот и Марат достиг определенных высот в скором возвышении. Только сомневаюсь, что они объединились по этому признаку.
У меня в последнее время было простое правило. Если я что-то не понимал, то не боялся задавать вопросы. Лучше выглядеть дураком, но иметь хоть какое-то представление о ситуации в целом.